—————————
Желаю всем приятно провести время за чтением
Благодарю за щедрые лайки, подписку и комментарии
—————————
Луканя с Фомой, с замиранием сердца, подошли к телеге, стоящей рядом с княжеским крыльцом
Она была уже пустой, только на дне валялись обрывки окровавленных тряпок
«К греку их понесли»,— сказал какой-то мужик, видя растерянность ребят
«К греку, значит живы, но очень плохи,— шепнул Лукане Фома, таща его за рукав в сторону от княжеского терема,—грек- лекарь,— продолжал шептать юный послушник,— из самой Ромеи [Византии] аж, берет только самых тяжелых больных, берет и выхаживает, так что радуйся, раб Божий»,— почти весело закончил Фома
В некотором отдалении стоял небольшой терем
Ребята, с опаской, подошли и дернули за ручку тяжелой двери
Закрыто…..
Робко постучали
Тишина
Постучали сильнее, потом еще сильнее и еще сильнее….
В конце концов, подняли такой шум, что зеваки, из числа дворовых холопов князя, останавливались на них поглазеть
— Что случилось?— в двери высунулась улыбающаяся физиономия тщедушного мужичка,
— К тятьке пустите,— заплакал Луканя,
— А этого никак не возможно,— ответил мужичок, моментально догадавшись о ком идет речь,— их сейчас осматривает сам Вениамин,— благоговейно произнес служитель лекаря, подняв вверх указательный палец, —
A pedĭbus usque ad caput [ латынь «а пэ́дибус у́сквэ ад ка́пут»— «с ног до головы»— прим автора], так сказать,— важно добавил он,
— Что?— не понял Луканя,
— Подождать придется,— вздохнул Фома,
— Вот это верно, правильно подмечено,— улыбнулся мужичек, угостив ребят яблоками
Через какое- то время открылась одна из многочисленных дверей, ведущих в узкий коридор, и из нее вышел чрезвычайно крупный человек в сером подряснике
Оглядев ребят, обратился к Фоме: «Срочно беги за Духовником,— быстрее говорю,— прикрикнул он густым басом на растерявшегося юношу,
потом повернулся к Луке,— Отец?— тот утвердительно кивнул, — и сестра?— мальчик заплакал,— иди, проведай тятю, Сынок, — лекарь погладил Луканю по голове и провел в большую горницу, в которой на лавках лежало много больных мужиков, за которыми ухаживали женщины- холопки
В горнице было душно, пахло травами, потом, чем-то еще неприятным
На самой дальней лавке лежал Федот
Глаза его были открыты, грудь перевязана холстинами, сквозь которые проступала кровь, волосы слиплись от запекшейся крови и торчали дыбом
Увидев Луканю, он заплакал, сперва тихо, потом навзрыд
Парнишка испугался, он ни разу не видел плачущего Отца
— Луканюшка, Сыночек, Настюшеньку нашу, лебедушку белую, снасильничали изверги, да не один, а цела шайка
Не довез я — ирод поганый, ее до Обители Святой, не уберег горлицу чистую
Федот разговаривал с Луканей, не как с ребенком, а как со взрослым человеком, потому что изболевшаяся душа требовала исповеди, хоть такой, кому угодно, лишь бы загасить пылающий огонь душевного страдания
Но огонь не гасился, а бушевал с удесятеренной силой
И эта сила превосходила все его телесные муки, на которые он уже не обращал никакого внимания
— Тятенька,— положил Луканя руку на пылающий лоб Отца, тот схватил ее и стал целовать
— Помоги ей, Сынок, Христом Богом молю, ты же большим человеком стал, при самом князе состоишь,
нельзя ей теперь домой, ославлена она
— Помогу, тятенька, конечно помогу,— плакал Луканя, сам не зная как,— я вам молочка приносить буду, покупать, я теперь грошики зарабатываю
— СпасиБо тебе, добрая душа, — успокоился Отец, даже улыбнулся, продолжая целовать тоненькие пальчики Сына,— а молочко сам попей лучше, совсем схудал, смотрю, а нас здесь кормят, ты не волнуйся
— Батюшка пришел,— прошептал, зашедший в горницу Фома, и они с Лукой вышли за дверь, а их место занял Священник, готовясь принять исповедь
Данный материал является интеллектуальной собственностью автора. Копирование и прочее использование на разных ресурсах запрещены
следующая часть:
предыдущая часть:
первая часть: