Чем больше я читаю новости о лечении известного фигуриста Романа Костомарова, тем больше вопросов и больше путаницы у меня возникает.
Казалось бы, лучшая и самая известная больница в стране, "Коммунарка", нашумевшая еще во времена пандемии, консультации каждые 12 часов, усилия Татьяны Навки, поднявшей все свои связи, но результат всей этой шумихи скорее отрицательный.
Пневмония перешла в фиброз, сепсис в некроз, результат - ампутация одной ноги полностью, другой частично, затем вторая ампутация части рук.
Откуда-то взялся средний отит, который перерос в менингит. У меня возникает вопрос - как? Как под наблюдением лучших врачей, возможно, в самой оснащенной и, конечно, самой разрекламированной больнице страны, с самыми современными лекарствами, включая антибиотики, такое возможно?
Да, с одной стороны, выходя на лед с пневмонией, развившейся при морозе -20, выступая в новогоднюю ночь с температурой, фигурист, по сути, плавил свои легкие, сжигал здоровые ткани и стремительно расходовал совсем не безграничные ресурсы своего организма. Да, он был госпитализирован в тяжелом состоянии, его подключили к аппарату искусственной вентиляции легких, потом к ЭКМО - то есть его не положили в областную больницу, аппаратов ЭКМО в областных больницах нет, они слишком дорогие и сложные.
Но при всем этом осложнения накатывают лавиной, как по списку. Менингит, некроз, инсульт - самые грозные и страшные осложнения, которые случаются нечасто, а тут такая комбинация. Этот снаряд попал в одну и ту же воронку даже не дважды, а как минимум трижды.
Да, пневмония может перейти в сепсис, который может привести к некрозу. Да, средний отит иногда может привести к менингиту. Частым осложнением использования аппарата ЭКМО является нарушение микроциркуляции в тканях всего организма, а применение антикоагулянтов (без них кровь будет сворачиваться в аппарате) повышает риск кровотечений, в том числе риск инсульта. Но все сразу?
Я помню историю о том, как в 52-й больнице спасали певицу МакЅим. Та же пневмония, сепсис, тромбоз, ИВЛ, ЭКМО, месяц напряженной борьбы за жизнь певицы, но потом усилия врачей увенчались успехом - болезнь отступила, МакЅим вышла из больницы на своих ногах и продолжает выступать.
И это несмотря на то, что она поступила в 52-ю больницу в коме после того, как провела 2 недели в частной клинике!
И есть еще один очень важный фактор, который широко не рекламируется, но который имеет серьезные последствия для пациентов: нозокомиальные инфекции.
Да-да, те самые устойчивые к антибиотикам палочка Pseudomonas, стрептококк, стафилококк и подобные им микроорганизмы, которые в условиях больницы являются смертельно опасным "больничным зоопарком" для ослабленных пациентов, поскольку устойчивы практически ко всем видам антибиотиков.
Ведь разрекламированная Коммунарка никогда не была настоящей инфекционной больницей с изолированными палатами, разделением на "грязную" и "чистую" зоны, отдельной системой вентиляции и специальной обработкой всех поверхностей - все это помогало бороться с "больничным зоопарком" и предотвратить заражение тяжелых пациентов, например, чрезвычайно устойчивым штаммом палочки псевдомонас.
Еще одно бедствие, которое унесло и продолжает уносить огромное количество жизней, - это грибок, живущий в вентиляторах, который также смертельно опасен для людей в тяжелом состоянии.
Уже во времена пандемии врачи били тревогу: треть всех умерших в больнице умирала от первоначального заболевания в течение 3-5 дней, но 2/3 умирали в среднем через 2,5 недели госпитализации от заражения нозокомиальными инфекциями и септических осложнений.
Однако характерно то, что ни в одном из более или менее официальных комментариев не упоминалась фраза "нозокомиальные инфекции", поскольку озвучить ее означало бы признать, что в самой известной больнице страны и в менее разрекламированных, наспех переоборудованных больницах люди по-прежнему умирают не столько от болезни, с которой их госпитализировали, сколько от последствий самой госпитализации.
В случае с лечением Костомарова складывается ощущение, что в знаменитой "Коммунарке" (кстати, смертность в этой знаменитой больнице во время пандемии была на уровне 8,5%, что очень высоко) больше пиара, чем настоящего профессионализма.
Добавим к этому огромное количество утечек информации в режиме реального времени из самой операционной и из палаты. Похоже, что журналисты узнают об изменениях в состоянии фигуриста раньше, чем лечащий врач. Врачебная тайна? Нет.
И подробности не "лучше, хуже, впал в кому, очнулся", как это было со многими известными людьми раньше, а четкая информация о состоянии пациента, осложнениях, проведенных операциях, отеках, что именно было ампутировано и когда - обычно такие вещи являются строгой медицинской тайной и не подлежат разглашению медицинским персоналом. А здесь.... Осталось только расставить повсюду камеры и транслировать их онлайн.
Я не помню другой ситуации с таким уровнем медицинской секретности, когда серьезное заболевание превращается в какое-то жуткое реалити-шоу благодаря усилиям посторонних (в первую очередь кого-то из медицинского персонала в качестве источника информации).
В случае с певцами, музыкантами, политиками, даже с теми, кто собирал деньги на лечение со всей страны (вспомним Жанну Фриске), течение самой болезни тщательно скрывалось от прессы, чтобы оградить семью и самого пациента от излишнего внимания. Ведь психологический аспект никто не отменял, а каково спортсмену и его семье осознавать, что вся страна знает, как он, по сути, стал калекой? Одно дело, когда это остается в кругу семьи, другое дело, когда это выносится на всеобщее обозрение.
Подводя итог, хочу сказать, что я потрясен происходящим. Причем как от тяжести состояния известного спортсмена, хода лечения и количества осложнений (что не может не вызывать вопросов), так и от того, как мгновенно становятся достоянием общественности подробности происходящего.
В совокупности все эти аспекты вызывают лично у меня массу вопросов к знаменитой "Коммунарке", главный из которых - ребята, вы больше про медицину или PR на первом месте?