Предыдущая часть
Зачем я все это ему говорю? Неужели такая древность его может заинтересовать? И вообще, почему он сюда приехал? Неужели этот дом смотреть?! Не верю…
– Вы работаете с этим домом?
– Я? – снова воскликнула Анна, как робкая, неуверенная ученица перед строгим и взыскательным преподавателем. И поправилась, к своему неудовольствию, опять сообразив, что в его присутствии она теряется совершенно: – Еще нет. Я приехала в первый раз. Господин Власов еще не дал команду, кто будет заниматься продажей этого дома.
– Я хотел бы дом осмотреть. – Внезапно объявил мужчина и, наконец, О, слава всем Богам, отвел взгляд. Пока она отвернулась и застегивала пуговицы жакета, он неотрывно смотрел на нее. Сейчас же Беркутов окинул глазами обстановку. – Как полагаю – это детская?
– Да. Очень милая комната. Дом запущен, совершенно устарела сантехника и кухня как из прошлого века. Пройдемте, господин Беркутов! – наконец смогла взять инициативу в свои руки Анна. – Я покажу вам все.
Не хочет пожимать ей руку? Да великолепно! Оголтелый шовинист. Пусть следует за ней и смотрит дом, глядит на всю убогость. Сначала пусть прикинет, во сколько ему тут переделка обойдется, а потом я с наслаждением объявлю волю почившего хозяина… или хозяйки? Не помню, надо Эдика напрячь. Но вроде бы он говорил о даме…
Оправив полы жакета уверенным движением кистей вниз, Анна направилась к коридору. Надо не спешить, иначе трепыхнется снова грудь, и снова нужно будет поправлять жакет и вырез прятать лучше. К тому же она на каблуках, а впереди лестница. Надо быть предельно собранной и… осторожной. Узкая юбка мешает сделать длинный шаг.
– Прекрасный вид из окон, – внезапно Беркутов заговорил.
Ей пришлось остановиться рядом с дверью, обернуться. Он стоял перед окном вполоборота к ней, в солнечных лучах, у кресла. Анна сопоставила себя, его и поняла, она была на том же самом месте еще несколько минут назад, а он стоял в дверном проеме и смотрел, как она сейчас смотрит на него. Он только стоит, она тогда сидела…
Солнечный свет, яркий, зажигающий и освещающий все вокруг окутывал его, расцвечивал костюм, лицо и волосы мужчины. Как он прекрасен, совершенен, подумала опять. Жаль не ее, ее он никак не может быть. Так и подмывало подойти и вопреки всему и правилам, и чувству уважения к себе и такту, взять руку и посмотреть наличие кольца. Есть или нет? По ней так лучше было бы кольцо, а он счастливо женат, обременен семьей, женой, как Эдик Рыбин. С такими мужчинами ей легче разговаривать. Всегда можно спросить: ну как там жена, ребенок или же какие планы у семьи на выходные? А чем можно поинтересоваться у холостого? Да ничем, а если интересоваться, то легко тема свернет к определенным вариациям…
Так у нее знакомство с Маршиным началось. Сначала он был крайне мил, но все взгляды, вопросы и намеки в итоге каждый раз сводились к одному – вероятному приятному времяпровождению с ней.
Анна смотрела на Беркутова и молчала. Пришлось ему опять заговорить:
– Да, покажите мне здесь все! И сад и территорию. Она большая?
– Восемьдесят соток.
Он лишь кивнул. Само собой разумеющееся, богатым людям предлагают большие земельные участки, например, как этот, но!
Дом то с условием, которое не каждому понравится, однако.
Беркутов отошел от окна и, пропустив ее вперед, покинул комнату за ней следом. Анна не удержалась, в дверном проеме обернулась и вновь окинула убранство комнаты. Почему-то ей не хотелось вот так, резко с комнатой прощаться, но все же, переборов себя, она рывком попробовала захлопнуть дверь. И что же? Дверь опять открылась.
Видимо, еще ко всему сломан дверной замок.
Посетило какое-то неясное, смутное и неприятное чувство, как будто эта комната грустила и не хотела Анну отпускать. Просила в ней остаться с ней, с комнатой, подольше…
«Ерунда, я слишком впечатлительная и разговор на повышенных тонах с Маршиным и то, что мне скоро предстоит с ним вновь столкнуться, пусть и взглядом – все это нервирует меня и больше ничего», – подумала в это мгновение Анна.
Беркутов ждал ее в коридоре. Они в молчании прошлись по дому. Полы поскрипывали, пыль вздымалась облачками тут и там, запах затхлости никуда не делся. Анна подумывала открыть окна, но уже не сегодня. Может в следующий приезд. Чтобы хорошо проветрить дом нужно время… Она выберет удобный день, сообщит о своем желании Власову тут лучше осмотреться, и уедет сюда на целый день.
Выпровожу его, и вернусь, может быть, сегодня, – подумала она, обходя дом снова. – Открою окна, посижу, или же вот – поброжу по саду в тишине. Здесь даже не слышно шума от дороги. Только ветер, щебет птиц, а вечером, наверное, здесь очень мило и спокойно. Спокойно. Жизнь у нее нельзя сказать, что напряженная, но и умиротворенной ее тоже не назвать.
Свободное время от работы Анна посвящала пристройству бездомных животных попавших на передержку или же в муниципальный городской приют.
Когда-то муж ей запрещал подобное, но вот уже три года мужа нет, и казалось иногда, что жизнь налаживается потихоньку. Она теперь свободна в выборе знакомых и занятий, работа тоже есть, но что-то не давало спать спокойно. Она жила одна, совсем одна. Да даже кошку она не заводила, как понимала – та будет в одиночестве скучать, когда Анна каждый день на работе. Вот если б у нее была семья…
Этот запустелый дом, грустный, брошенный, оставленный хозяевами, не интересный никому. Дом, не заполненный ни шумом голосов, ни чехардой со сменой обитателей. Только пыль и тлен ушедших дней…
Как услышав ее мысли, Беркутов вдруг произнес:
– Мрачное, пыльное жилище! Не мешало бы проветрить и убрать тут все.
Анна подняла глаза, встретилась с глазами Беркутова, задала вопрос:
– Как вам дом?
– Я только что его охарактеризовал.
– Тогда возможно мой коллега вам покажет что-то более подходящее в другом районе.
– Я у него сегодня спрашивал про вас.
– Вот как?
Воспоминание о недавней стычке вызвало на лице Анны гримасу отвращения, которую она не сумела ловко скрыть.
– Что-то не так?
Анна улыбнулась и ровным голосом произнесла:
– Нет, уверяю вас, все хорошо, – уклончиво ответила и отвернулась. – Это очень старый дом, – попробовала сменить тему. – Ему очень не хватает заботливых и сильных рук.
– В нем что-то есть, – заговорил Беркутов на это, – как будто дух, ну или призрак духа дома есть. Несомненно, это может быть даже интересно.
– Вам тоже показалось? – чуть оживилась Анна, чисто чтобы поддержать непринужденный разговор. Все потому, что бродить по дому и не произносить ни слова было неловко. Анна ломала голову, зачем Беркутов приехал. Неужели дом смотреть?!
– Да, в таких домах обычно что-то потустороннее присутствует всегда, от прежних хозяев какие-то моменты, как вот эти книги. – Беркутов остановился и прошелся взглядом по книжным стеллажам. – Вы что-то знаете о них? Кто жил тут раньше?
Анна отрицательно покачала головой. Не время и совсем не место обсуждать прежних жильцов. Ей нужно подготовиться получше, да и нет сейчас желания с ним вот так болтать о всяких пустяках. Она не расслаблялась, прекрасно понимая, что они тут с ним одни.
Они осмотрели дом. Остановились в холле перед дверью. Анна ждала, что скажет Беркутов, держа в руках ключи, а он молчал. Рассматривал теперь с вниманием обстановку холла. По выражению его лица нельзя было понять, нравится ли ему дом или же нет. Анна не сказала бы, что взгляд его был скучающим, смотрел он на все с интересом. Как будто это экскурсия в музей древней мебели, пыли, усохших стеллажей. Подумала, похоже, он в первый раз столкнулся с такой убогой обстановкой.
– Я три года работаю в агентстве…
Темный взгляд Беркутова остановился на ее лице. Забыв, что же хотела сказать, Анна замолчала. Несколько ужасно долгих секунд они так стояли и смотрели друг на друга. Анна старалась не опускать свои глаза, но все же опустила.
– Тут мы все осмотрели, если хотите, то можно выйти на улицу и посмотреть участок, тут есть еще подвал, – добавила чуть тише.
– Давайте все осмотрим, и подвал, конечно, – согласился Беркутов и более не став ее мучить личным вниманием, первым открыл дверь и вышел на крыльцо.
К тому моменту, как они осмотрели территорию и побывали в подвале, являвшим собой технический этаж, где вообще ничего не было, кроме стен и пола, Анна впала в уныние. Дом был совершенным старьем, пустым, лишенным всех преимуществ современного коттеджа. Для такого клиента, коим, несомненно, являлся Беркутов, этот дом точно не подойдет. Она даже не станет объявлять ему цену и волю почившего собственника о внешней переделке. При наличии воображения и желании даже с таким нелепым условием, из него можно было вылепить конфетку.
Судя по молчанию клиента, дом ему не подходит, а молчит он из вежливости или нет, она не станет выяснять. Но она сотрудник фирмы, она не имеет права унывать. Как сотрудник фирмы она должна сделать все от нее возможное, чтобы этот потенциальный для их конторы богатей остался с ними и работал дальше. Это важно.
– Если вы располагаете свободным временем, господин Беркутов, то я могла бы вам показать в этом районе пару других домов. Возможно, они вас заинтересуют больше.
Продолжение