Борис Играев отмечает юбилей. А вместе с ним его празднуют и многие журналисты.
«Что, Боре 70? Господи ты боже мой! Вот как-то про себя понимаешь: уже к шестидесяти, внуки ещё чуть-чуть и станут совершеннолетними, но чтобы Играеву 70... ..», - практически каждый из старой и не очень старой журналистской гвардии, с кем в эти предъюбилейные дни довелось говорить, реагировали на цифру одинаково.
А потом легко и радостно вспоминали, как работали с ним, как до сих пор за кружкой крепкого чая звонят ему и говорят о том, что в голову взбредёт. А взбредает разное. Не редко заковыристое. Как и тогда, в восьмидесятые годы, когда в «Молодом коммунаре» он был сначала заместителем редактора, потом редактором, ответственным секретарём и вновь редактором.
В то время МК возглавлял умнейший, серьёзнейший, матерый журналист Александр Гелиодорович Ермаков. Его замом был Борис Анатольевич – дипломатичный, спокойный, элегантный, улыбчивый, обладавший двумя уникальными свойствами. Одному ему известным образом он улавливает искру таланта в лаве амбиций, максималистических закидонов, безмерных душевных порывов и безудержности молодых. Не завидует успехам других, тонко и даже трепетно относится к профессионалам, имеющим свою позицию и берегущих профессиональное достоинство.
Благодаря этим его чертам, многие, кто был рядом с ним, стали хорошими журналистами.
Ну, давайте, дерзайте!
В начале 80-х в МК один за другим пришли сразу несколько молодых ребят и девчонок. Завели стенгазету, длинной в стену, писали юморески, фельетоны друг на друга, играли на гитаре, пели Окуджаву, Вертинского, собственные песни, рвались в бой, жаждали правды, добра и справедливости во всем мире. Алексей Дрыгас, Олег Дорофеев, Константин Кириллов, Ирина Перерушева, Игорь Филимонов, Александр и Лиана Кузнецовы, Андрей Лыженков, Сергей Шмунь, Сергей Степанов и я – самая младшая. Это было творческое варево, специй в которое подбрасывали известные журналисты – Константин Шестаков, Сергей Белозёров, Ольга Подъёмщикова, Сергей Ждакаев.
Гелиодорыч почти никогда не поднимался к нам на 12 этаж. Борис Анатольевич приглядывал за нами с улыбкой уставшего наставника юного избалованного шалуна-графа. «Ну, чем вы меня можете удивить?», - читалось в его глазах. Но тут же они лукавились и лучились интересом.
Вскоре Гелиодорыч с Играевым подхватили и обуздали наш взбалмошный молодёжный ветер. Назвав нас молодёжной редакцией, давали нам порулить, позволяя полностью подготовить газетный номер. Страшно куражное и ответственное дело.
Мы с мужем Сергеем Степановым только приехали из Питера. Едва устроившись на работу, Сергей заявил Играеву: «Борь, посмотрел я вашу «Музыкальную орбиту». Не интересно. Отдай её мне, я тебе из неё конфетку сделаю». Играев согласно кивнул. Когда он вышел из кабинета, кто-то шепнул, что именно Борис и вёл эту страницу. Будучи членом Ленинградского рок-клуба и обожая рок-музыку во всех её проявлениях, Сергей населил орбиту в то время запрещёнными рок – группами: Алиса, Аукцыон, Ноль, Телевизор, Наутилус Помпилиус, ДДТ, Аквариум... Разбавил их «Битлз», Джимом Мориссоном и т.д.
Практически после каждого выпуска Играева вызывали в обком комсомола на ковёр. Он говорил: «Ну, я пошёл». Возвращаясь, закатывал глаза к потолку и произносил что-то типа: «Ну, вот, вы опять»... И с интересом читал очередной готовящийся выпуск. То же происходило, когда кто-то выскакивал в материалах за установленные обкомом рамки.
Он отобрал все мои деньги
«Я был человеком без паспорта. Только из армии, при себе лишь военное удостоверение. Плюс к этому я имел наглость и несколько нарисованных мной картинок, - рассказывает Константин Кириллов. – И вот я такой красавец объявляюсь в конторе (в МК – ред.), а тут сидят два таких: один Играев, второй Гелиодорыч. И вот Гелиодорыч спрашивает: «А чем бы вы хотели заниматься в газете?» «Хочу писать фельетоны и сатиру». Тут Гелиодорыч начинает делать умное лицо и объяснять, что фельетонист - это белая кость редакции, и вот так со двора вдруг...
Внезапно мы слышим хохот. Это Борис Анатольевич Играев смотрит мои картинки. Вот так я и попал. В редакцию МК в том числе. Меня назначили на спорт, я быстро спорт развалил подчистую, напрочь. И тогда встал сложный вопрос между Гелиодорычем и Борисом Анатольевичем: гнать меня просто или, скажем мягко, мокрой тряпкой. Играев предложил: «А пускай он газету рисует». И я начал рисовать газету, и она начала вырисовываться.
С подачи Играева, понявшего, что я сделаю её красивой, меня назначили ответственным секретарём. Для беспартийного это было практически невозможным. Не знаю кто из них, Гелиодорыч или Играев, или они вместе, но моё назначение буквально пробили в обкоме».
Константин оказался отличным верстальщиком и дизайнером, а его рисунки вызывали большой интерес широкой аудитории.
Спустя много лет Кириллов уехал жить в Москву. Продав в Туле квартиру, пришёл к Играеву отметить продажу и отъезд.
«Он тут же отобрал почти все мои деньги, спрятал в свой сейф, а меня выгнал, дав 100 долларов, - вспоминает он. – Говорит: «Скоро приеду в Москву, отдам, если будешь трезв. До сих пор благодарен, иначе бы прокутил тогда, проиграл».
Мы ждали перемен!
«В тот понедельник я собиралась на работу вальяжно, - вспоминает Татьяна Мариничева. - Первый день после отпуска, который я провела в прекрасном городе Самаре, где я оторвалась от всей души и купила себе новый кожаный пиджак. Пиджак из натуральной кожи — по тем временам это было круто. Так что очень хотелось выглядеть и поражать. И тут радио прочитало мне каменным голосом нечто невероятное — заявление ГКЧП.
Это было утро 19 августа 1991 года. Я полетела в редакцию «Молодого коммунара». Вопросы и у меня, и у коллег были на тот момент исключительно русские: кто виноват и что делать? Все мы были тогда демократами, за свободу слова и прочую вольницу, потому в редакции царил хаос. Пока наш редактор Боря не позвал всех в свой кабинет для обсуждения текущего момента. Да, момент был так себе, прямо скажем.
И тут выяснилось, что многие газеты в знак протеста решили не публиковать заявление ГКЧП, а выйти на следующий день с белыми пятами там, где это всё должно быть опубликовано.
«А обращение Ельцина мы опубликовать не можем?»
«А это незаконно», - сказал Боря, и привел какие-то веские доводы.
А дальше он просто распустил всех из редакции.
«Идите в город, смотрите, слушайте, участвуйте, завтра с утра соберёмся, посмотрим, что делать дальше, - сказал он напоследок и ещё добавил одно, странное: - И чтобы в контору сегодня никто не возвращался!»
Тула бурлила, на каждом углу было, на что посмотреть и что послушать. К нашему Белому дому тоже подтянулся митинг, который продолжался до четырёх утра. Утром, собравшись в редакции, мы увидели, что «Молодой коммунар» вышел с обращением Ельцина. Большинство других российских газет вышло с белыми пятнами, как и было сказано накануне. Мы упрекнули Борю в том, что поступил он ни разу не демократично. Мог бы про такое геройство и нам сказать, мы бы его полностью поддержали.
«Я редактор, я несу ответственность», - ответил он.
И только много времени спустя проговорился, как позвонил в общество воинов-афганцев, как ночью эти дерзкие парни просто встали в коридорах типографии, чтобы набор с обращением Ельцина был без потерь доставлен до конечной точки и оно было напечатано, как охраняли тираж газеты.
«Да и вас всех подставлять не хотелось. Кто знает, как жизнь тогда ещё развернулась бы?» - позже вспоминал Борис.
Но в августе 1991 жизнь развернулась в нашу сторону, и «Молодой коммунар» был безусловным героем на этой демократической волне».
«Я тогда был собкором «МК» по Арсеньевскому, Белевскому, Дубенскому, Одоевскому и Суворовскому районам, - говорит Константин Шестаков. - О ГКЧП узнал на корпункте в Дубне. Написал быстренько ядовитую реплику на главу ГКЧП Янаева и поехал в редакцию. Там уже были все, даже те, кто находился на отдыхе в очередном отпуске. Решили первую полосу сделать из материалов с критикой действий и высказываний гэкачепистов. Получилось интересно — метко, наглядно и весело. Играев уговаривал всех разойтись, мол, возможны аресты, но мы с Серегой Белозеровым остались. Кабинет заперли, свет выключили, чтобы с улицы не засекли. Спали на диване».
«Есть такой афоризм: не дай Бог жить в эпоху перемен. А редакторство Бориса Анатольевича в «Молодом коммунаре» пришлось на бурные годы перестройки. - говорит Ирина Перерушева. – Он, как человек здравомыслящий, прогрессивный, сразу взял курс на отчаливание в тематике публикаций от обкома комсомола, под чьей крышей издавалась тогда газета. И красные Макиавелли ему изощрённо отомстили: пригласили на дружеские посиделки и вызвали ко входу из кабака транспорт из вытрезвителя. (А тогда действовал «сухой закон»). На другой день – Пленум и снятие с должности редактора газеты. Борис стоически работал с понижением в ответсеки, а перестройка набирала обороты. И настал тот день, когда журналисты с передовыми взглядами стали незаменимы. Тот же Пленум обкома комсомола вернул Бориса на должность редактора. В коллективе был феерический праздник, и никто не опасался ментов на выходе... В какое захватывающее время мы работали! Желаю всем жить в эпоху перемен!».
«В 90-е годы была гиперинфляция и многие рекламные сделки совершались по бартеру. Вся наша контора была завалена велосипедами, - вспоминают журналисты Лиана и Александр Кузнецовы. - Играев продавал их, чтобы содержать редакцию».
Помимо велосипедов, в его кабинете стояли мешки с кофе, какие-то продукты и товары. Он бился, как мог, и редакция выдержала и выжила.
Сегодня Борис Играев - руководитель кафедры журналистики в ТулГУ с 15-летним стажем, доцент, автор множества учебных пособий, статей, Энциклопедии тульской журналистики, издания «Бессмертный полк тульских журналистов». Человек, 35 лет проработавший в СМИ, 20 лет возглавлявший региональное отделение Союза Журналистов России и собирающий материалы об истории тульской журналистики для музея, идея которого родилась у него много-много лет назад. Он же придумал создать аллею СМИ, и журналисты ведущих изданий высадили туи возле здания гуманитарного факультета, назвав аллею «Борин сад».
Каждый год в нашу редакцию на практику приходят его студенты. Двое, Анна Нго и Полина Зубакова, окончив университет, уже работают в «АиФ в Туле».
«Меня всегда поражало его терпение во время лекций, ведь он понимал прекрасно, что большинство студентов будут учить предмет перед самой сессией. Я часто вспоминаю его лекции, его подход к журналистике. И беззаботные годы, когда мы были рядом», - ностальгирует Полина Зубакова.
«Бориса Анатольевича называют отцом кафедры журналистики, - рассказывает выпускница университета Варвара Корнеева. - Он не перестаёт утверждать, что интернет и блогеры – временное явление, а телевидение и газеты будут жить вечно. На его взгляд, ничто не может заменить бумагу с запахом полиграфической краски.
На первом курсе мы сдавали ему экзамен. Борис Анатольевич видел, что студенты списывали ответы, но молчал. Самое интересное началось тогда, когда ребята пытались пересказать только что написанное, а Играев задавал им вопросы. Одна студентка не ответила ни на один вопрос. Улыбнувшись, Борис Анатольевич сказал: «Я Вам поставлю троечку, но в следующий раз за молчание выброшу зачётку в окно».
Мой самый любимый предмет начиная со школьной скамьи – история. В Борисе Анатольевиче мне посчастливилось найти единомышленника. Он давал мне интересные доклады, хвалил за ответы на семинарах и говорил, что уважает умных, любознательных людей. И подарил мне пряник, когда во время лекции я назвала ему дату смерти Петра Первого. Бережно храню от него обёртку.
Готовясь к дипломной работе, я выбрала Играева в качестве научного руководителя. Мы проводили время в архивах, анализировали тульские газеты начала 20-го века. Сотрудники архива говорили: «Вы с Играевым – наши почётные гости». Какое-то время он помогал с написанием работы, а потом, увидев, что я справляюсь, продолжил трудиться над своей книгой».
Нынешние студенты говорят о своём педагоге, как о понимающем друге, ненавязчиво тянущем их вверх.
Этот номер не пройдёт
...Лиана Кузнецова вспоминает: «15 января. Редакция. Первый рабочий день после новогодних праздников. Мы: «Борис Анатольевич, давайте отмечать День Российской печати. 13 января прошло, а мы не отметили». «Нет, - говорит Играев. – Для меня праздник всегда прежний - 5 мая. День печати, приуроченный к выходу в свет первого номера газеты «Правда».
Приходит 5 мая. Ходим за Играевым: «Борис Анатольевич, давайте отметим». «Вы что, от жизни отстали? - удивляется он. - Праздник теперь отмечают не 5 мая, а 13 января».
Но с 70-летием такой номер у него не пройдёт. Сегодня, 2 марта, мы, журналисты разных поколений, поднимем бокалы за нашего общего Бориса Анатольевича Играева. С юбилеем, дорогой наставник, друг, учитель, боевой товарищ!