Великий пост, чтó он значит для верующего человека? Зачем вообще верующему нужен пост? По-разному ли относятся к посту монахи и миряне или нет? Своими мыслями по этому поводу в разговоре с «Прихожанином» поделился преподаватель Московской духовной академии, настоятель храма святого Александра Невского в подмосковной деревне Бузланово иеромонах Симеон (Мазаев). Предлагаем нашим читателям познакомиться с изложением состоявшейся беседы.
По мнению отца Симеона, для верующего человека XVII–XVIII веков пост являлся частью многовековой традиции, а для современного человека – личным свободным выбором: «В монастыре человек испытывает своего рода беззаботность: ему не надо ни о чем думать, не надо принимать никаких решений. Сказали сделать то-то и то-то – и он выполняет. А в миру человек ежедневно, ежеминутно вынужден принимать различные решения, а это выматывающее, морально сложное дело».
А вот традиция освобождает от принятия решений – нужно просто следовать устоявшимся правилам. Человек, скажем, XVII века к посту был приучен с детства. Все кругом постились, и у него не было никакой альтернативы. Ему было легко следовать традиции так же, как современному человеку, живущему в монастыре, легко поститься.
В монастыре ты вообще о еде не думаешь ни в положительном, ни в отрицательном смысле: пришел, поел, помолился и пошел дальше по своим делам. Решений, связанных с постом, ты не принимаешь. Даже не задумываешься о том, поститься тебе или нет, – все постятся: «Монаху предлагается достаточно пищи, чтобы он насытился, при этом переесть практически невозможно. Тогда как человек, живущий в миру и вне традиции, во время Великого поста должен решать для себя, насколько строго он хочет поститься, что конкретно поесть: то ли сварить овощи, то ли пожевать морковку и съесть яблоко, то ли сделать салат с постным майонезом… Вот почему современному человеку в миру труднее: ему каждый день нужно затрачивать больше моральных усилий на принятие решений. Это – первый момент. Второй момент связан с тем, что мы с Вами сегодня живем не только вне традиций, – мы живем в информационную эпоху, когда, заходя в интернет, социальную ленту, чуть ли не каждый день сталкиваемся с вопросом “А зачем вообще надо поститься?”»
Пост и так дело сложное, а тут еще появляется громадное количество критиков. Одни считают, что пост вреден для здоровья. Другие полагают, что пост противоречит Священному Писанию. Эти последние, например, ссылаются на слова Христа, у Которого ученики не постились. В Евангелии сказано: Ученики Иоанновы и фарисейские постились. Приходят к Нему и говорят: почему ученики Иоанновы и фарисейские постятся, а Твои ученики не постятся? И сказал им Иисус: могут ли поститься сыны чертога брачного, когда с ними жених? Доколе с ними жених, не могут поститься, но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься в те дни (Мк. 2:18–20). Вот критики поста, используя эти слова из Евангелия, и говорят: «А разве Христос от нас отнялся? Он отнялся только на три дня – от смерти до Воскресения. А теперь Христос посреди нас – каждый день на Литургии, а раз Он с нами, значит, посты надо отменить как ветхозаветное установление, отмененное Самим же Христом».
Что можно сказать в ответ таким критикам? В христианстве есть только одно мерило веры – любовь. И судить о Вас как о христианине можно, лишь исходя из того, насколько велика и горяча Ваша любовь ко Христу. А любовь во многом связана с воздержанием. Блудник влюбиться не может – он задавлен своими страстями и не в состоянии подняться до настоящей любви. Пост – это воздержание, ограничение себя, в первую очередь, в удовольствиях, связанных с едой, развлечениями и так далее. Своего рода бегство в пустыню.
Кто-то может спросить: «А зачем человеку это бегство в пустыню?». «Оно необходимо, – считает отец Симеон, – чтобы человек, выражаясь фигурально, мог настроить струны своей души и услышать поэзию молитвы. Ведь развращенный современник, привыкший постоянно находиться в зоне комфорта, зачастую просто не способен увидеть и услышать прекрасное. Представьте себе скрипку с расстроенными струнами. На ней никто, даже великий Паганини, не в силах сыграть ничего путного. Но вот приходит настройщик, натягивает эти струны как полагается, и мы слышим необыкновенной красоты звуки, которые музыкант извлекает из инструмента. Но чтобы восхититься прекрасным, нужно не просто иметь прекрасное рядом с собой – необходимо прежде развить в себе способность видеть и слышать, то есть иметь правильно настроенную воздержанием душу, чтобы это прекрасное воспринять».
Мы даже по своему опыту знаем, как вкусно съесть обыкновенное яйцо на Пасху. Тогда как после, например, новогодних праздников с постоянным перееданием человека начинает воротить от икры и самых лучших вин. То же самое можно сказать и о духовном аппетите. Именно воздержание, удаление в пустыню задает человеку необходимый духовный аппетит, развивает в нем вкус к красоте, наделяет способностью чувствовать. И если Бог есть любовь, если мерило нашей веры это способность влюбляться, то оно напрямую связано с постом. Пост усиливает нашу любовь ко Господу и помогает нам хотя бы немного приблизиться к Нему.
У нас есть и другие способы выразить Господу свою любовь: скажем, благотворительность, забота о близких и нуждающихся в помощи людях… Творчество, наконец. Можно сочинять, творить во славу Божию, ради Него. Пост – необходимый, но не единственный инструмент для «настройки своей души».
«Правда, многие воспринимают Великий пост как тяжкое бремя, – замечает иеромонах Симеон. – Почему? Потому, что Великий пост – это еще и труд, постоянное упражнение. Так, будущему олимпийскому чемпиону нередко приходится ожесточением воли побуждать себя к тренировкам, хотя он, возможно, хотел бы расслабиться, как другие люди, отдохнуть, насладиться плодами своей жизни. Но вместо этого он выполняет указания тренера, добровольно себя ограничивает и тренируется, тренируется… Есть такое слово “аскеза”, с древнегреческого переводится как “упражнение”. У монаха своя аскеза: молитва, воздержание, пост. У спортсмена – своя. Разница лишь в цели их тренировок».
Взять, например, церковную службу. Время церковной службы в храме зависит от того, вдохновлены ли Вы поэзией молитвы или она чужда Вашему сердцу и уму. Если чужда, тогда и богослужение покажется тяжким бременем, и Вы будете переминаться с ноги на ногу в ожидании конца службы. Поэтому для одних богослужения кажутся длинными и тяжелыми, а для других они короткие. Жаль, что мы так несовершенны, что не в силах слушать и совершать молитвы непрерывно.
И нельзя думать, что такой подход характерен только для монашествующих. Иные миряне под гражданской одеждой прячут белые ангельские крылья. Есть миряне, которые в духовном плане посильнее монахов и епископов. «Существует логика сильного человека, совершенно непонятная человеку слабому. Например, сильный охотно отправляется в спортзал каждый день и в течение нескольких часов совершает там невообразимую физическую работу, от которой мы с Вами попросту умерли бы. Для него такая нагрузка в радость, без этих ежедневных тренировок он просто не мыслит своего дня. Так же и в Церкви – для сильного духом даже самое длинное богослужение кажется слишком коротким. Тогда как для того, кто делает первые шаги в храме, и полуторачасовая Литургия покажется тяжким бременем».
Если человек всерьез начинает заниматься молитвой, то очень скоро он понимает, что пост для него – жизненная необходимость. В противном случае он быстро осознает, что вступает в конфликт с той целью, с тем деланием, которое сам же себе и назначил. Трудно молиться на полный желудок. Зато есть обратный эффект: если дух бодр, то хотя плоть и немощна, она не испытывает потребности в еде.
«Если разбудить ночью любого моего студента и задать ему этот вопрос – зачем поститься?– то традиционный ответ будет таков: “В воспоминание и подражание Христу, Его сорокадневному посту в пустыне”, – продолжает отец Симеон. – Так же, вероятно, ответят на него и многие священники, если об этом их спросят прихожане. Но давайте с Вами подумаем, зачем Христос постился? Ведь Он же Бог, у Него нет страстей, которые надо усмирять или побеждать постом. Он безгрешен, у Него нет дурных привычек, которые мы стремимся победить посредством поста. Для чего же постится Сам Бог? Обратите внимание на момент, в который Он начинает поститься. Тотчас же после Крещения в Иордане и перед тем, как выйти на Свою проповедь. Его сорокадневный пост – это подготовка к земному служению. Чем Он занят в пустыне? Да, Он воздерживается от пищи. Но что Он делает? Просто так сидит все эти 40 дней, как изобразил на своей знаменитой картине Крамской? Нет, конечно же! Скорее всего, Он обдумывает свою будущую миссию, думает о Себе как о Сыне Божием. Именно на это, в частности, указывают три искушения Христа.
Заметьте, какими словами диавол начинает искушать Христа в пустыне! Если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами… (Мф. 4:3). Вот этой фразой нам показано, за какие мысли Спасителя диавол пытается зацепиться. И в ней же нам дается косвенный ответ на вопрос, чем занимался Христос в пустыне. Он готовил Свою миссию, как сказали бы сегодня, Свою кадровую работу, Свою политику. Возможно, уже тогда Он подбирал Своих апостолов и заглядывал в души каждому из них. Возможно, уже в эти 40 дней в пустыне Он видел Нафанаила под смоковницей, которого потом призвал».
И, кстати, по той же причине мы несколько неверно представляем себе подвиг святых. Нам кажется, что вот, поселился некий человек в пещере и на великом ожесточении воли, преодолевая желание поесть, хранит себя в воздержании. И в качестве награды за это Бог дает ему святость. Мы ставим телегу впереди лошади. Всё ровным счетом наоборот. Сначала человек открывает для себя свою миссию – то, ради чего он пришел в этот мир. И, когда дело появляется, человек начинает его увлеченно обдумывать, вдохновляется, загорается, и этот огонь настолько мощен, что согревает человека, включая тело, и святой забывает поесть, как мальчик, который вдохновенно клеит свой биплан.
Как замечал насмешливо Декарт, у Вас не получается решить задачу, потому что Вы решаете ее с конца. Время поста, в первую очередь, это время задуматься о том, а что меня зажжет, где мое топливо, где то дело, ради которого Господь вызвал меня из небытия. Пока этот вопрос человеком не решен, любой его пост – максимум упражнение в воздержании. Обидно, что этот наиважнейший вопрос люди зачастую игнорируют. Человек должен постоянно размышлять над вопросом: «Что я должен сделать в этой жизни? К чему я призван? Ради чего Господь привел меня из небытия в этот мир?» Об этом однозначно говорит евангельская притча о талантах. Если у тебя есть какая-то способность делать что-то по-настоящему замечательно, ты должен это делать, невзирая ни на что в жизни, жертвуя всем остальным. Если Господь дает тебе эту уникальную способность, то тем же жестом Он одновременно назначает тебе послушание. И если ты исполнишь волю Божию, то станешь счастливым человеком, насколько это возможно в сей временной жизни.
«И я хочу объяснить главное: Церковь не обязывает человека поститься, – говорит отец Симеон. – Церковь не связывает его постом. Церковь только предлагает верующему пост. Это однозначно следует из пасхального слова Иоанна Златоуста, где есть такая фраза: “Приидите, постившиеся и непостившиеся, и разделите радость о воскресшем Господе”. Сам факт такой фразы указывает на то, что Иоанн Златоуст допускал возможность, что можно быть членом Церкви и при этом не соблюдать пост. Понятно, что обращается он не к язычникам, а к верующим, к своим. И слова о постившихся и непостившихся произносит не настоятель провинциального храма, а епископ, святой человек, учитель Церкви, равно почитаемый и на Западе, и на Востоке, слово которого было авторитетным для любого христианина. Отсюда следует главная мысль: Церковь пост не навязывает – она предлагает его как средство для того, чтобы более тонко почувствовать поэзию молитвы и влюбиться в Того, Кто нас создал и спас».
Кроме того, в Православной Церкви, действительно, не существует устава поста для мирян. Поэтому в отсутствие специального поста для мирян эти важные вопросы «как поститься в Великий пост?», «что есть и какие духовные подвиги нести?» духовник решает с каждым человеком в индивидуальной беседе. Некоторые священники благословляют постом всё молочное и рыбу для мирян, и, по моему мнению, это совершенно нормально. Ну представьте себе: человек в забое уголь добывает – какие силы ему даст монашеское сухоядение? Это заведомо невыполнимое условие.
Поэтому каждый взрослый мирянин, принимая решение о том, как он будет поститься, может обсудить этот вопрос со священником или принять решение самостоятельно. Верующий должен понимать – никаких репрессий со стороны Церкви не последует. Это, скорее, страх, который сидит в головах людей, что они, мол, как-то недостаточно соблюдают пост. Если человек решает есть рыбу и молочное, но откажется, допустим, от привычного алкоголя и сигарет, это тоже будет пост, пост конкретного человека.
На самом деле всё, действительно, просто. Церковь предлагает верующему различные варианты решения на выбор. Хочешь – можешь сам решить, поститься тебе или нет. И какую форму поста выбрать, не заглядывая в монашеский устав, который к мирянину вообще-то никакого отношения не имеет. Если не доверяешь решение самому себе, посоветуйся с духовником, получи у него благословение на определенную форму поста – Церковь и такой вариант предлагает. Ну, а если кто-то жаждет примерить на себя монашеский устав, – пожалуйста, но только это будет его выбор.
«Еще раз для тех, кто не вдумался в мои слова, повторюсь: Церковь не навязывает человеку пост – она лишь предлагает его в различных вариантах. Поститься или не поститься и в какой форме поститься – решение самого мирянина. А вот те миряне, которые жестко всем советуют монашеский устав как единственно правильный во время Великого поста, пусть не говорят от лица всей Церкви, чтобы у других людей не создалось о ней превратного впечатления».
И если человек, скажем, по 8 часов в день крутит баранку рейсового автобуса или, работая курьером, наматывает по Москве 15–20 километров в день, то предлагать ему хлеб с водой, горсть орехов и пару бананов будет просто не по-христиански. И те, кто будут его заставлять так питаться, по сути своей такие же фарисеи, как те, кого осуждал Сам Христос. Именно такие фарисеи не давали Господу исцелять сухорукого в субботу. Именно такие фарисеи осуждали учеников Христа за то, что те в субботу срывали колосья в поле, чтобы утолить свой голод».
«Вера без любви и рассуждения – страшное зло!», – считает иеромонах Симеон. И неразумные родители, которые принуждают к суровому посту своих малолетних детишек, – чего в итоге добьются? Что их ребенок, когда подрастет, о Церкви и посте слышать вообще не захочет. И где же то главное, что заповедовал нам Христос, – любовь к ближнему?» Потому не надо формально подходить к Великому посту – это можно, а это нельзя. Надо помнить, что главная заповедь Христа – любовь к своему ближнему – и в пост остается главной заповедью.
300 лет назад верующих призывали отказаться от театра, балов и посвятить время духовной книге и молитве. Потому что это означало бы в духовном плане движение от меньшего к большему. А сегодня, если человек не идет в театр на классическую постановку, то он либо погружается в интернет, в социальные сети, либо садится к телевизору и разрушает себя, смотря бесконечные сериалы или ток-шоу с психически неуравновешенными людьми. А это уже движение в духовном плане от большего к меньшему.
Пост – это всегда восхождение, а не нисхождение, движение вверх, к Богу, а не вниз. В XVI–XVII веках у людей не было телевидения, интернета, бесчисленных гаджетов, и отказ от театра в пользу книги был восхождением. А сегодня восхождением будет поход в театр, а не глупое сидение у телевизора. И лучше пойти к другу в гости или на день рождения, поскольку это человеческое общение, столь важное в наше время, чем проводить время за компьютером, переписываясь в социальных сетях, играя в компьютерные игры или попусту тратя время за чтением новостных каналов.
«И помните, что Великий пост – это всегда отказ в пользу чего-то! – говорит отец Симеон. – И каждый раз, принимая решение, совершая свой выбор, подумайте, будет ли Ваше действие восхождением или нисхождением».
Подготовил Петр Селинов