Справка
"О массовом истреблении немецко-фашистскими захватчиками пленных бойцов и командиров Красной Армии, а также советских граждан в Смоленском госпитале для военнопленных"
После оккупации в июле 1941 года немецко-фашистскими войсками города Смоленска представители немецкого командования в здании фельдшерской школы, находящейся по улице Киевское шоссе, открыли госпиталь для бойцов и командиров Красной Армии, а также для советских граждан.
Немецкие захватчики, открыв госпиталь, создали в нем невыносимый режим, направленный на систематическое истребление больных и раненых.
Допрошенные свидетели:
- Чижов Анатолий Иванович, работавший в госпитале врачом;
- Нарицын Досифей Александрович, работавший в госпитале фельдшером;
- Тютюнник Василий Александрович, работавший в госпитале фельдшером;
- Руклевский Леонид Георгиевич, работавший в госпитале санитаром;
- Иванов Тимофей Александрович, работавший в госпитале поваром,
являются свидетелями следующих фактов:
Здание, в котором был открыт госпиталь, своему назначению не соответствовало, во многих окнах не было стекол, причем немцы сняли паровое отопление.
Кубатура здания позволяла разместить в нем не более 1000 человек, однако число больных и раненых доходило до 4500 человек, в связи с этим больные размещались в коридорах и подвальных помещениях. Госпиталь койками, постельными принадлежностями и другим инвентарем снабжен не был, поэтому раненых клали прямо на пол.
Нормальное питание отсутствовало, больные получали полуголодный рацион, состоящий из 200 граммов хлеба, смешанного с древесными опилками, супа из зерна ржи, овощных очисток или гнилого картофеля.
Для поддержания тяжелобольных один раз только был отпущен сыр, но он оказался гнилым. Доставленные кровяные консервы были негодные, так как срок их годности давно истек.
Хирургическое отделение госпиталя инструментами обеспечено не было, операции производились в крайне антисанитарных условиях.
Вследствие того, что больные и раненые не получали минимальной медицинской помощи, уход за ними отсутствовал. Содержались они в антисанитарных условиях, а в зимнее время в неотапливаемых помещениях, смертность среди них достигала до 200 человек в сутки, и поэтому с 20 июля 1941 года по 25 сентября 1943 года погибло более 25 000 человек.
Главные врачи госпиталя Закс и Гивак вместо оказания медпомощи сознательно умерщвляли больных и раненых, беря у них кровь для переливания ее раненым немецким солдатам и офицерам.
Врач Закс с тем, чтобы скрыть причины громадной смертности, имевшей место в госпитале, запретил указывать в историях болезни причины смерти от истощения, а ссылаться на туберкулез.
Кроме того, в госпитале свирепствовал фашистский террор, организаторами которого являлись: начальник отделения гестапо Гисс и главные врачи госпиталя Закс и Гивак. Они устанавливали слежку за ранеными, выявляя среди них «неблагонадежных», евреев и коммунистов, а потом их расстреливали.
Из показаний свидетеля А.И Чижова:
«Отсутствие необходимых санитарных условий, вещевого довольствия, медикаментов и инвентаря ставили госпиталь в исключительно тяжелое положение. Вместо снабжения госпиталя в 1942 году немецкое командование изъяло свыше 700 шт. шинелей, полушубков и обуви».
Из показаний свидетеля Д.А. Нарицына:
«...Условия в нашем госпитале были исключительно антисанитарные. От вшивости с декабря 1941 года до августа 1942 года свирепствовала эпидемия сыпного тифа. От сыпного тифа, замерзания и, главным образом, от истощения в госпитале ежедневно умирало 150-200 человек; по моим подсчетам, за все время с 1941 года по 1943 год в этом госпитале умерло не менее 25 000 человек военнопленных».
Из показаний свидетеля В.А. Тютюнника:
«В марте 1943 г. я видел, как главный врач лагеря №126, он же и главный врач госпиталя, отобрал истории болезней военнопленных, прошедших лечение от 4 до 15 дней после выздоровления. После чего по составленному списку вызывал всех и лично сам брал кровь от 150 до 300 г у каждого. Кровь была взята у военнопленного Шипова Ивана Кузьмича, Бедина Тимофея и других. За взятую кровь немцы обещали выдать хороший паек, но выдачу его производили не всем и в весьма небольшом количестве.
Отдельные военнопленные оказывали сопротивление и не отдавали свою кровь. Тогда немцы силой брали кровь, физически сдерживали руками и в этот момент производили уколы».
Из показаний Л.Г. Руклевского:
«В мою бытность в госпитале в зимний период ежедневно умирали несколько сот человек больных военнопленных красноармейцев. Я лично видел, как за один день зарыли в могилы более как по 200 трупов.
Питание в госпитале было плохое, два раза в день выдавали суп из косточной муки и по маленькому кусочку хлеба из муки и древесных опилок».
Из показаний свидетеля Т.А. Иванова:
«...За период с октября месяца 1941 года по май месяц 1942 года в госпитале военнопленных умерло около 20 000 человек от истощения и зверского избиения, трупы их были закопаны в ямы в 150 метрах от госпиталя».
Из показаний свидетеля А.И. Чижова:
«Когда я прибыл в госпиталь, немецкий врач-хирург проводил операции, совершенно не стерилизуя хирургических инструментов, а просто вытирал кровь тряпкой. Перевязочных материалов нам не давали, снабжали бумажными бинтами. Вместо того, чтобы дать возможность нашему госпиталю использовать кровь больных, перенесших сыпной тиф, для выработки противотифозной сыворотки, эту кровь брали и вырабатывали сыворотку для немецких солдат и офицеров.
В госпиталь поступали больные завшивленные, истощенные, с отеками, тифозные, с поносами, по существу уже являлись безнадежными, и все вымирали. От этих исключительно причин в госпитале с 1941 года по сентябрь 1943 года, по самым скромным подсчетам, умерло не менее 25 000 человек».
Начальник оперативного отдела УНКВД Смоленской области Майор государственной безопасности Сычев. 20 октября 1943 года
(ГАСО. Ф. Р-1630. Оп. 2. Д. 29. Л. 118-121.)
Справка
"О массовом истреблении немецкими захватчиками пленных бойцов и командиров Красной Армии на Смоленской городской электростанции"
По заявлению очевидцев граждан города Смоленска и проведенным расследованием установлено, что немецкие захватчики на трудоемких работах на Смоленской городской электростанции использовали советских военнопленных, основная масса которых была истощена и ослаблена в результате систематического недоедания в лагерях.
На территории электростанции нередко наблюдались случаи, когда пленные, изнуренные голодом, падали от непосильной работы и на месте падения расстреливались немецкими конвоирами. Трупы расстрелянных погружались на вагонетки с горячей золой и вывозились на свалку во двор электростанции.
Наряду с этим немцы неоднократно во дворе электростанции на свалке золы и шлака расстреливали военнопленных, которые в силу истощения не могли выполнять порученную им работу.
О фактах зверского истребления пленных на электростанции свидетели дали следующие показания:
«Я сама лично видела, как немцы измученных и после перестрелянных русских военнопленных бросали в вагонетку в горящий шлак и увозили па свалку. Начиная с 1941 года и по 1942 год, немцы ежедневно расстреливали по несколько человек за смену». (Из показаний свидет[ельницы] Бабковой Александры Тихоновны от 13.Х-43 г.)
«Военнопленные в количестве 300-350 человек проживали на территории Смолгэс, другие же в количестве 100-150 человек ежедневно доставлялись из лагерей военнопленных. Подавляющее большинство военнопленных были истощенные и больные. Физически слабых и больных русских военнопленных немцы расстреливали на месте работы – на территории Смолгэс в присутствии военнопленных и рабочих Смолгэс или же прикладами разбивали им черепа, а после пристреливали. Трупы расстрелянных бросали в вагонетку горячего шлака и вывозили на место свалки золы и шлака. На моих глазах за период 1941 г. и 1942 г. было расстреляно и свалено в золу около 30 человек русских военнопленных». (Из показаний свидетеля Богданова Павла Лукича от 13.Х-43 г.)
«Для выполнения черновых трудоемких работ на Смолгэс, как-то: подвозка топлива для станции, прокладка новых водопроводных коллекторов, сооружение дополнительных железнодорожных путей, использовались русские военнопленные. Часть военнопленных, обслуживающих электростанцию, в количестве 300-350 человек, проживала на территории электростанции, другие же, в количестве 150 человек, ежедневно доставлялись из лагерей военнопленных. Подавляющее большинство военнопленных были истощенными и больными, получая плохое питание, работать не могли, падали на пути. Таких военнопленных немцы расстреливали на месте, после чего трупы бросали в вагонетку горячего шлака и вывозили на место свалки золы». (Из показаний свидетеля Пятченкова Федора Григорьевича от 14.Х-43 г.)
«Физически слабых и больных военнопленных немцы расстреливали на территории Смолгэс в присутствии, т.е. на глазах рабочих и военнопленных. Трупы расстрелянных бросали в вагонетку горячего шлака и отвозили на место свалки золы и шлака, других просто загоняли на место свалки золы и там пристреливали. Пристрелянные по несколько часов лежали живыми на месте свалки, пока их засыпали золой и шлаком. (Из показаний свидетеля Богданова Ивана Степановича от 15.Х-43 г.)
«В моем присутствии немецкие конвоиры возле электростанции расстреляли более 20 человек военнопленных за то, что они не пошли в лагерь после работы, а остались на электростанции». (Из показаний свидетеля Волобуева Александра Ивановича от 10.Х-43 г.).
В результате проведенного расследования установлено, что на Смоленской городской электростанции в течение 1941-42 гг. путем сожжения горячим шлаком и золой уничтожено свыше 50 человек военнопленных.
Активными участниками зверского истребления пленных на электростанции являлись:
1. Зондер-фюрер Сцепальский , начальник Смоленской электростанции,
2. Зондер-фюрер Брам,
3. Зондер-фюрер Вагнер,
4. Гофман Маузер.
Начальник отдела «B» УНКГБ по Смоленской обл. Подполковник госбезопасности Петрунин
« » октября 1943 г.
Центральный архив ФСБ России. Ф. К-72. Оп. 1. Д. 25. Л. 120-122. Копия.
Справка
"О массовом истреблении немецкими оккупантами пленных командиров Красной Армии в лагере при станции Красный Бор Западной железной дороги"
13-го октября 1943 года граждане поселка Красный Бор в пригороде Смоленска Бомбардирова Н.Т., Демченкова А.Е. и Ковалев И.С. обратились с заявлениями в Государственную чрезвычайную комиссию по расследованию злодеяний, совершенных немецкими оккупантами, с сообщением о том, что во время немецкой оккупации на территории железнодорожной станции Красный Бор содержались в 2-х отделениях лагеря пленные советские бойцы и командиры.
Произведенным осмотром места лагеря и допросом свидетелей установлено:
Осенью 1941 года немецкое командование на станции Красный Бор Западной железной дороги в зданиях холодильника и домах БОВО организовало лагерь для пленных бойцов и командиров Красной Армии, который просуществовал до сентября месяца 1943 г.
В лагерь поступали истощенные пленные, измученные большими переходами. Многие из них не в состоянии были передвигаться, и их несли товарищи. Пленные размещались в помещениях, которые не отапливались. В качестве продуктов для питания пленных немецкое командование употребляло картофельные очистки, прелую капусту и другие отбросы. Хлеб пленным выдавался нерегулярно. Использовались же пленные на тяжелых погрузочных работах. Многие из пленных от истощения падали, и их конвоиры расстреливали из винтовок.
Вследствие голода и холода в лагере росли заболевания и смертность. Почти ежедневно в лагере умирало от 20 до 30 человек.
Все умершие и расстрелянные зарыты на территории около лагеря, на которой удалось представителям разных учреждений, воинских частей и гражданского населения обнаружить 9 траншей размером 50х20 метров, одну могилу 9x5 метров и 5 могил разного размера: 3х3 м, 33х2 метра, 24х10 метр.
Размер могил, их количество и показания свидетелей дают основание заключить, что на территории лагеря погибло от истязаний, голода, холода более 12,5 тысяч советских бойцов и командиров.
Допрошенные по этому вопросу свидетели дают следующие показания:
«Тогда же на ст. Красный Бор пригнали тысячи пленных и около тысячи загнали на ночь в холодильник (дом холодильника), из коих на утро вышли очень немногие – почти все погибли от холода и голода, так как до этого они суток 5 ничего не ели». (Из показаний свидет[ельницы] Бомбардировой Наталии Тихоновны от 14 октября 1943 года.)
«Жутко было смотреть на пленных. Их гоняли немцы массами, трудно даже определить количество их. Люди были изможденные и измученные. Часть из них не в состоянии была даже идти, то таких несли товарищи, а немцы таких подгоняли палками, винтовками, а совершенно обессиливших пристреливали на месте, что мне самой приходилось наблюдать». (Из показаний свидет[ельницы] Демченковой Анны Ефимовны от 14 октября 1943 года.)
«Пленные были полураздетые и босые. От холода масса пленных красноармейцев умирала, а еще живых немцы добивали или даже еще живыми зарывали вблизи лагеря. Трупы из лагеря вытаскивали ежедневно человек по 20-30. Часто утром рано я слышала голоса – стоны пленных, коих еще живыми тащили зарывать.
Сколько немцы погубили пленных красноармейцев, сказать невозможно, но совершенно очевидно, что не одну тысячу человек. Территория Красного Бора изрыта могилами вся. Если пойти за зону лагеря, то там сплошь видны могилы, но могилы видны недавние, а могилы 1941 года уже сравнялись с землей и найти их трудно. Я лично знаю расположение могил». (Из показаний свидет[ельницы] Авдюшиной Елены Семеновны от 14 октября 1943 года.)
Начальник отдела «В» УНКГБ по Смоленской области
Подполковник госбезопасности Петрунин
22 октября 1943 г.
(Центральный архив ФСБ России. Ф. К-72. Оп. 1. Д. 25. Л. 110-111.)
Копия.
Автор: Сергей Амелин
Источник: научно-популярный журнал "Край Смоленский", №9 2022 г., "АРХИВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ И ПУБЛИКАЦИИ О ГИТЛЕРОВСКИХ КОНЦЛАГЕРЯХ СМОЛЕНСКА И ЕГО ОКРЕСТНОСТЕЙ", стр.66-78.
Если материал вам понравился, не забудьте поставить дружеский лайк