Это случилось со мной в Новогоднюю ночь 1977 года. Я возвращался от приятеля, и увидел странного дядечку, сидящего на лавочке возле моего подъезда. Он разговаривал сам с собой. Говорил страстно, с надрывом, словно спорил с кем-то. Будучи слегка пьяненьким, он попросил сигарету, и найдя собеседника во мне, продолжил свою речь более адресно. Как оказалось, рассказывал он историю отношений Владимира Маяковского и Лили Брик.
Он говорил так, словно лично присутствовал там. Он почти кричал: "Как она могла так поступать с ним?!" И тут он начал читать "Лиличке". Боже, как он читал... У меня перехватило дыхание. Столько было страсти, боли и силы в эти словах, похожих на впивающиеся в стену пули. Я даже не знал, что бывают такие стихи.
Наутро я полез в томик Маяковского, и начал ощупывать глазами ступенчатый стих поэта. Строчки рвались во мне, как гранаты. Так началась моя любовь к Маяковскому, от которой я, в отличие от множества моих подростковых увлечений, так и не выздоровел.
В 2012 году, к 120-летию со дня рождения поэта по "Культуре" показывали сериал "Два дня". Я начал его смотреть, параллельно читая книгу о Лиле Брик, и снова заинтересовался биографией поэта. В одной из серий я увидел их мимолетную встречу с Машей Денисовой, которая в тот момент уже была женой комбрига Щаденко. Заинтересовался, что же там было в действительности. Прочитал в сети, что удалось найти об этой женщине. Рискну своими словами изложить прочитанное. Испытываю некоторую неловкость от того, что излагаю известное, тем более, что здесь на Дзене эта история уже звучала, причем не раз. И все же хочу дать свой взгляд.
История Маши весьма трагична, вполне в духе того времени. Мария Денисова (в последствии Денисова-Щаденко) была талантливой художницей и скульптором - ее работы есть в Третьяковке. В пору знакомства с Маяковским ей было 19, ему 22. Он влюбился в нее без памяти, посвятив ей свою лучшую, на мой взгляд, поэму "Облако в штанах". Вот оттуда:
...Это было,
было в Одессе.
"Приду в четыре",- сказала Мария.
Восемь.
Девять.
Десять.
Вот и вечер
в ночную жуть
ушел от окон,
хмурый,
декабрый.
В дряхлую спину хохочут и ржут
канделябры.
Меня сейчас узнать не могли бы:
жилистая громадина
стонет,
корчится.
Что может хотеться этакой глыбе?
А глыбе многое хочется!
Ведь для себя не важно
и то, что бронзовый,
и то, что сердце - холодной железкою.
Ночью хочется звон свой
спрятать в мягкое,
в женское...
...Мария!
Поэт сонеты поет Тиане,
а я -
весь из мяса,
человек весь -
тело твое просто прошу,
как просят христиане -
"хлеб наш насущный
даждь нам днесь".
Мария - дай!...
Злые языки говорят, что Мария так и не уступила бешеным порывам поэта. Не знаю. Неизвестно доподлинно, что у них было. Мы знаем только, что увлечение их было взаимным. Глядя на Маяковского, трудно поверить, что ему можно было отказать. Успех у женщин он имел неимоверный. Однако, несмотря на интерес к Маяковскому, Денисова решила, что сумасбродный поэт - худшая партия, нежели перспективный инженер, вышла замуж и уехала заграницу.
...Вошла ты,
резкая, как "нате!",
муча перчатки замш,
сказала;
"Знаете -
я выхожу замуж".
Что ж, выходите,
Ничего.
Покреплюсь.
Видите - спокоен как!
Как пульс
покойника.
Однако, отношения с мужем не заладились, и супруги вскоре расстались. В браке родилась дочь, с которой Маша вернулась в Россию накануне революции. Когда началась Гражданская война, Маша отправилась на фронт, где трижды болела тифом, была ранена и сошлась с известным красным командиром Ефимом Щаденко, за которого вышла замуж, родив еще одну дочь.
А дальше начались серые и тягостные будни. Герой гражданской войны оказался домашним тираном. Любимым делом он заниматься Маше не давал и даже вынудил убрать свои работы на балкон. Известно, что что Маяковский всячески поддерживал Машу, что, понятно, не нравилось мужу. Маяковский помогал ей деньгами - на материал, на мастерскую и натурщиков. Дома у Денисовой происходили тягостные сцены. Будучи человеком творческим, Маша, в буквальном смысле задыхалась в тюремной камере своей семьи.
Вот что Маша писала Маяковскому: "С мужем разошлась — уходила в общежитие безработных — и все из-за скульптуры, т.к. домашнее хозяйство брало целый день..." Но далее: "Временно упросил все же вернуться — грозя, что застрелится — А уйти нужно — работать не дает. Домострой. Эгоизм. Тирания".
Смерть Маяковского переживала как личную трагедию. Делала его скульптурный портрет. Что происходило в ее последние годы, толком неизвестно. Письма того времени написаны отрывистым слогом и неровным почерком, что позволяет думать о сложившемся нервном расстройстве или душевном заболевании. Можно предположить, что Щаденко, будучи человеком властным и амбициозным, создал дома настолько невыносимую атмосферу и так подавил волю Маши, что та впала в депрессию, из которой так и не выбралась.
Почему она не порвала с мужем? Время уже было другим. Разгар репрессий. Влиятельный муж мог запросто шантажировать Машу жизнью ее близких. Ему уже не было нужды угрожать самоубийством. Настало время торжества посредственности. С 1936 года Денисова совсем прекратила работать, а в 1944 году покончила с собой при неясных обстоятельствах. Говорят, что выбросилась из окна 10 этажа знаменитого "Дома на набережной", где они жили с мужем...
Мы не знаем, как бы сложилась ее жизнь, а так же, какой была бы судьба Маяковского, будь они вместе. Известно, что разрыв с Машей нанес Маяковскому сильную травму. До конца дней поэт был обречен выбирать "не тех" женщин в попытках починить сломанный механизм своего сердца...
Я убежден, что поэт и скульптор - значительно более гармоничная пара, нежели художник и чиновник, пусть даже и герой войны.
У меня есть фантазия, что будь Маша и Маяковский вместе, не было бы ни его, ни ее самоубийства. Но история не знает сослагательного наклонения. У времени свои законы. Ведь и Лили Брик тогда тоже не было бы. А это уже совсем альтернативная история, из другого мира. Но так хочется им всем счастья...