Поговорим о войне.
Что мы живем в военное время теперь уже всем очевидно и у нас и на Западе.
Расхваливая президента Байдена ушедший в отставку глава администрации Белого Дома Роберт Кляйн заявил, что тот «руководил крупнейшей сухопутной войной в Европе со времен Трумэна».
Еще ярче высказался Жозеп Боррель: «Россия – большая страна, она привыкла бороться до конца, она привыкла почти проигрывать, а затем восстанавливать все. Она сделала это с Наполеоном, она сделала это с Гитлером. Было бы абсурдно думать, что Россия проиграла войну или что ее военные некомпетентны. Поэтому необходимо продолжать вооружать Украину» - вот уж, воистину, глава европейской дипломатии сам себя обслужил и раскрыл все тайны – и Наполеон и Гитлер были агрессорами, выступившими против нашей страны, пытавшимися построить всеевропейскую Империю Зла, но были нами остановлены. Сейчас ЕС и США в той же роли и, будем надеяться, всё повторится. Напомню, кстати, что о том, как мы это сделали с Наполеоном можно посмотреть в моем фильме «1812. Первая Отечественная».
В самом деле, впервые почти за 80 лет мир оказался не в режиме локальных войн на фоне холодной войны, а в реально глобальном конфликте, который уже фактически перешел в стадию мировой войны.
Нет, Третья Мировая это не обязательно обмен ядерными ударами. Основные боевые действия еще долго могут вестись только между Россией и Украиной. Но участники на каждой стороне могут вносить свой вклад в боевые действия при помощи поставок оружия, прямой или косвенной экономической поддержки той или иной стороны – дотаций, санкций, нарушения санкций, манипуляций с ценами на нефть и так далее. Страны Запада, с одной стороны, объявили о своем намерении стать арсеналом для Украины, причем не только при помощи поставок танков. Например, Франция и Австралия намерены производить для Украины боеприпасы. Надеюсь - в Австралии. С другой стороны, США и их союзники перешли к прямым военным ударам по Ирану с помощью авиации и беспилотников, и делают это для того, чтобы ослабить предполагаемые поставки вооружений Ирана России. То есть у этой войны появился уже второй фронт – и, не исключено, появится и третий, и четвертый, и пятый.
Ситуация близится к тому, что сбудется кошмар Сэмуэля Хантингтона – конфликт приобретет форму «Запад против всех остальных». И Россия в этом случае сыграет роль бронебойной головки летящего в запад снаряда, запущенного коалицией недовольных западной гегемонией цивилизаций.
Конфликт может приобрести форму многофазовой войны, наподобие Тридцатилетней, когда против европейской гегемонии католических императоров, Австрийских и Испанских Габсбургов выступали на разном этапе Чехия, Дания, Швеция, Франция – причем последняя, несмотря на то, что не была протестантской страной, а еще Голландия, Англия и масса протестантских немецких княжеств. Одни участники выдыхались, на их место приходили новые, Германия была разорена, в некоторых её регионах убыль населения достигла 2/3. Некоторые державы не участвовали прямо, зато поддерживали других экономически, как Россия поддержала Швецию, продав ей по минимальной цене огромные запасы ржаного хлеба и связав смоленской войной союзника Габсбургов Польшу (война эта, впрочем, оказалась для нас неудачной).
Война произвела настоящий переворот в военном деле в Европе, вызвав так называемую «военную революцию», зачинателями которой был штатгальтер Голландии Мориц Саксонский как, прежде всего, теоретик, и король Швеции Густаф Адольф как практик. Кстати, усвоение результатов этой военной революции в России, привлечение массы ветеранов, приобретших свой опыт на полях Тридцатилетней войны или гражданской войны в Англии, помогло русскому царю Алексею Михайловичу отвоевать Левобережную Украину у Речи Посполитой.
В результате Тридцатилетней войны, с одной стороны, вместо доминирования Габсбургской империи возникла Европа небольших суверенных равноправных государств, так называемая Вестфальская система. Дипломаты любят рассказывать историю, как представители всех стран подписавших в 1648 году Вестфальский мир одновременно шли к столу одинаковым шагом, чтобы никто не опередил других и не сел за стол первым, показав свое превосходство.
Но, рассказывая этот анекдот, обычно забывают, что другим фактическим результатом мира стала гегемония Франции в Европе. Не прошло и двадцати лет после подписания Вестфальского мира, как злейшие враги – Испания, Австрия, Англия, Швеция и Нидерланды объединились в союз против Людовика XIV в безуспешной попытке предотвратить захват Людовиком Лилля, Мобежа и Камбре. Людовик был так разгневан «предательством» Нидерландов, которым только помощь Франции помогла выстоять против Испании, что вскоре началась очень тяжелая для голландцев франко-голландская война.
Собственно вскоре за тридцатилетней войной начался следующий цикл войн вокруг вопроса о французской гегемонии, он длился 47 лет, до поражения Франции в войне за Испанское наследство в 1714 году. Прошло не так много времени, и в 1740 году начались войны, связанные с именем короля Пруссии Фридриха II, смыслом которых, однако, была не столько сама Пруссия, сколько утверждение мирового господства Англии, прикрывшейся Пруссией как щитом в Европе и отнявшей у Франции в ходе семилетней войны её колонии в Индии и Канаде. Финальную точку в этом цикле войн поставила война за независимость Америки, в которой против Великобритании выступила коалиция европейских государств – Франция, Испания, Нидерланды, Россия и другие и заставила англичан отпустить американцев на свободу – как выяснилось полтораста лет спустя – себе на голову.
Затем последовали войны французской революции и наполеоновские войны, растянувшиеся на более чем два десятилетия. А в двадцатом веке – мировая война, которую часто справедливо называют «новой тридцатилетней» - Так называемые «Первая» и «Вторая» мировые войны были, по сути одним конфликтом – грандиозной борьбой между Германией и Великобританией, закончившейся полным поражением первой и катастрофическим ослаблением второй, что привело к установлению мировой гегемонии Соединенных Штатов.
С тех пор прошло уже 80 лет относительного мира, обеспеченного сперва сорокапятилетней холодной войной двух сверхдержав, США и СССР, а затем такой неоспоримой гегемонией США, что бросить вызов ей никто не мог. Но однажды такие истории заканчиваются. Гегемония США загнила прямо у нас на глазах, как по экономическим, так и, прежде всего, по идеологическим причинам. Сейчас американцы, чтобы укрепить свое положение занимаются, с одной стороны, каннибализацией союзников (так же как каннибализируют самолеты), что особенно наглядно в случае с переживающей деиндустриализацию и вывод производств Германией, а, с другой стороны, конструируют конфликт, который позволит Штатам доказать право на лидерство и держать в железной узде всех, кто в мирное время осмелился бы идти не в ногу.
Так что, с большой долей уверенности можно прогнозировать, что мы вступили в такой же длительный период военных конфликтов, в течение которого в мире не раз и не два будет меняться конфигурации участников. Нельзя исключать даже того, что своих нынешних врагов мы увидим в качестве союзников, а нынешних союзников в качестве врагов. В результате этого конфликта гегемония США окончательно закатится. А вот кто займет их место – пока не очевидно. Претендующий на неё Китай вступил не в лучшую фазу своей истории, у него началось сокращение населения, самой населенной страной мира с прошлого года является Индия.
Причем Китаю грозит несколько десятилетий существования в ситуации ужасной половозрастной пирамиды, когда сравнительно немногочисленное поколение детей эпохи политики «одна семья один ребенок» вынуждено будет кормить огромное количество стариков эпохи демографического бума и, возможно, огромное количество детей необходимое для восстановления численности населения страны. Либо, если огромного числа детей не будет Китай утратит одно из своих конкурентных преимуществ надолго, если не навсегда. Собственно задача Си Цзиньпиня – успеть проскочить в сравнительно узкое окно возможностей и создать внеэкономические основы для будущего китайского имперского могущества. Но удастся ли это ему – пока неизвестно.
Другим возможным кандидатом на мировое доминирование, выглядящим в долгосрочном плане, пожалуй, даже более перспективно сегодня является Индия. Возглавляемая энергичным националистическим правительством Нарендры Моди, испытывающая демографический подъем, имеющая шанс серьезно нарастить свою энергообеспеченность за счет подешевевших российских энергоносителей. В декабре 2022 Индия буквально купалась в подешевевшей российской нефти.
Перспективы Индии вызывают очевидное беспокойство Запада. Не случайно Джордж Сорос в рамках борьбы с Путиным требует прежде всего свергнуть Моди, а телеканал BBC запустил показ сериала «Индия: вопрос Моди», в котором обвиняет индийского премьера в том, что он виновен в гибели сотен мусульман во время беспорядков в штате Гуджарат в 2002 году, когда он был там премьером. Напомню, что беспорядки начались с терактов против индуистов, проведенных поддерживаемыми Пакистаном радикальными исламистами. Ответ индуистов, поддержанный Моди, и в самом деле был весьма жестоким и полностью укладывался в логику «хиндутвы», то есть идейного течения, провозглашающего, что Индия прежде всего для индуистов. Этой идеологии придерживается возглавляемая Моди Бхаратия Джаната Парти и, конечно, сам премьер. Так что скоро Нарендра Моди явно окажется у западного истеблишмента в одном ряду с такими врагами либерального прогресса как Владимир Путин и Виктор Орбан. Но вот только в отличие от Орбана он возглавляет огромную и мощную страну-цивилизацию, которая, если ей удастся сделать индустриальный и военно-политический рывок может оказаться для Запада очень опасной.
Ну а за идеологией противостояния Индии Западу дело не станет. В последние годы в Индии все больше распространяется культ Нетаджи, то есть Субхаса Чандра Босса, одного из самых ярких индийских политиков, подлинного отца независимости Индии, которого сознательно потеснили с этого места фигуры Махатмы Ганди и Джавахарлала Неру. Мы знаем прекрасный миф, распространявшийся и в СССР и на Западе о том, что Ганди проповедовал ненасильственное сопротивление и добился ухода англичан из Индии. Именно за эту практику ненасилия Ганди был возведен в ранг своего рода «светского святого» всех порядочных людей.
Однако это не более чем обман. Пока Ганди занимался ненасильственным сопротивлением англичане никуда из Индии не уходили. А самого экстравагантного политика многие индийцы обвиняли в том, что он – коллаборационист, который мешает англичан прогнать.
Оппонентом Ганди и его оруженосца Джавахарлала Неру был Субхас Чандра Бос, настаивавший на том, что англичан нужно выгнать с помощью оружия, причем готов был соединиться ради этой цели с любой внешней силой, которая окажет поддержку против англичан. В 1941 году он бежал из английской тюрьмы через Афганистан в СССР. Обращался и к Сталину, и к Гитлеру с просьбой поддержать независимость Индии. Однако Сталин в апреле 1941 отлично понимал, что война с Германией вопрос времени и злить Англию совершенно не стоит. Для Гитлера поддержка ему со стороны индийцев была нужна исключительно для пропаганды.
По настоящему Чандра Бос оказался востребован Японией. В 1943 году Чандра Бос возглавил структуру "Азад Хинд", называвшую себя временным правительством Свободной Индии. Несмотря на то, что это правительство контролировало крошечную часть территории Индии, оно выпускало свои деньги, имело свои вооруженные силы и воспринималось многими индийцами как законное правительство. Когда Япония начала терпеть поражение Чандра Бос погиб в загадочной авиакатастрофе над Тайванем – о его дальнейшей судьбе ходили самые экзотические легенды, например, что он захвачен советской разведкой или что в качестве отшельника-гуру дожил до 1960-х годов.
Несмотря на понятную репутацию, которую пользовались в послевоенном мире деятели, которые сотрудничали со странами Оси, навязать индийцам представление о Чандре Босе как о простом коллаборационисте не удалось. Коллаборационистом для многих были скорее лояльные англичанам Неру и Ганди. Солдат индийского легиона встречали как героев, а сам Чандра Бос превратился в призрака, нависавшего над официальной Индией, десятилетиями управлявшейся семейством Неру. Огромное число индийцев предпочитали видеть начало независимой Индии не в власти, полученной правительством Неру от колонизаторов, а в Азад Хинд Чандра Боса. К тому же они верили, что Нетаджи не допустил бы раздела колонизаторами страны на Индию и Пакистан. Таинственное исчезновение Чандры Боса стали объяснять тем, что Сталин послушал просьбу Неру и англичан и убрал с дороги их соперника.
Несмотря на то, что Субхас Чандра Бос входил в Индийский Национальный Конгресс, он стал одним из любимых героев его соперницы – «Бхаратия джаната парти». Ведь с помощью его имени было удобно травить семейство Неру-Ганди. Постепенно слава Нетаджи возрастала, а после того как конгрессистов окончательно убрали от власти начался настоящий его всеиндийский культ. Отныне именно Субхас Чандра Босс, сражавшийся за независимость против англичан с оружием в руках, становится главным героем индийской истории, а сторонники ненасилия и переговоров предстают как слуги англичан и ловкачи, оттеснившие подлинных героев. Вся страна покрылась памятниками Нетаджи, площадями Нетаджи, в Калькутте его имя носят международный аэропорт и станция метро.
8 сентября 2022 года состоялось знаковое событие. В центри Нью-Дели, рядом с аркой Ворота Индии, в ротонде, где некогда стояла статуя короля Георга V была открыта статуя Нетаджи. В этом событии была масса символов. Во-первых, статуя на месте английского короля. Во-вторых, первоначально на этом месте планировалось поставить статую Махатмы Ганди. Наконец, в-третьих, Субхас Чандра Бос был изображен в военной форме отдающим честь, то есть не просто как индийский политический деятель, а как глава Азад Хинд, сражавшийся против англичан и на стороне японцев во Второй мировой войне.
Теперь, по воле Нарендры Моди, бронзовый Нетаджи будет из года в год принимать парад в честь Дня Независимости Индии, проходящий по проспекту, который теперь из Раджпатх – то есть «Королевский путь» переименован в Картавьяпатх – то есть «Путь долга».
"Раджпат, символ рабства, теперь ушел в историю. Если статуя Нетаджи заменила статую Георга V, это связано с нашим избавлением от рабского мышления", - сказал Моди открывая памятник.
Итак, Индия теперь не мирно и ненасильственно отделившаяся от Британии часть Содружества, а страна, изгнавшая колонизаторов в вооруженной борьбе. Даже если в таком видении истории есть элементы исторического мифа, то нет сомнения, что чем дальше, тем больше идеология Индии будет базироваться на этом мифе. А если семидесятидвухлетний Нарендра Моди окончит свою политическую карьеру победителем – а пока никаких признаков его поражения не просматривается, то он станет для индийцев еще одной точкой идейной опоры.
Так что представление об Индии как о спящем гиганте, который лоялен к Западу и был лоялен к СССР именно как к коммунистической стране, давно уже не актуально. Сегодня Индия стремится к статусу Великой державы с жесткой бескомпромиссной идеологией, антиколониальной и хотя бы в силу этого достаточно антизападной. Правительство Моди не прислушалось к требованиям Запада участвовать в экономической блокаде России и предпочло использовать окно возможностей для расширения доступа страны к энергоносителям. А ведь доступность источников энергии – это один из важнейших факторов развития цивилизации.
Так что Индия всех еще удивит. Зато атаки БиБиСи на Нарендру Моди в таком разрезе ни разу не удивляют – развивающуюся и опасную Индию будут стараться рубить на корню.
Не следует сбрасывать со счетов и другие незападные центры. Вспомним о проекте единой валюты Бразилии и Аргентины. Общий рынок этих стран составит 250 миллионов человек и вместе они могут совершить впечатляющий экономический скачок, который покончит с абсолютным доминированием США в Западном Полушарии.
Не следует забывать об Иране, древней цивилизации, уже третье тысячелетие идущей своим путем, хотя пути за это время менялись с зороастрийского на исламский. Иран не только выдержал западные санкции, но и создал впечатляюще эффективную военную промышленность, которая и нам немало пригождается.
За последнее десятилетие Иран превратился в настоящую региональную державу. Парадоксальным образом аятоллы воплотили значительную часть мечты свергнутого ими шаха о великом и сильном Иране. Понятно стремление США сбросить иранский режим, пользуясь тем, что некоторые аспекты исламской модели устраивают отнюдь не всех и кажутся стеснительными для жизни. Но, будем надеяться, что народ Ирана такого саморазрушения не допустит.
Но, так или иначе, Россия оказывается во главе этого масштабного движения мировых цивилизаций против Запада. Именно мы – авангард. И на нас же лежит ответственность идеологов.
Какую идеологию Россия может предложить миру? Наша собственная идеология понятна – русское единство, воссоединение искусственно разделенного русского народа и продолжение существования России в качестве суверенной православной цивилизации. Однако это наша собственная задача. Бороться с американцами за единую и неделимую Россию индийцы или иранцы будут вряд ли.
Назло Америке и Западу – это эмоция. Она может быть только основой идеологии, но не идеологией как таковой.
Что же мы предлагаем миру? Собственно Владимир Путин в своих выступлениях на церемонии принятия в Россию новых субъектов и на Валдайском клубе начал набрасывать очерк этой идеологии.
В основе этой идеологии должна лежать концепция возобновления многолинейного развития мировых цивилизаций. Идея множественности цивилизаций – это величайший вклад русской мысли в сокровищницу мировой философской и исторической науки. Вспомним еще раз Николая Яковлевича Данилевского, выступившего первопроходцем цивилизационного подхода.
Каждая цивилизация имеет право на особый путь развития, не застоя, а именно развития, и на свободное взаимодействие с другими цивилизациями. Они могут развивать торговый и технический обмен, могут соперничать, соревноваться и даже враждовать, но никто не должен навязывать другим цивилизациям своего видения мира в качестве единственно возможного. Особенно если учесть, что это единое мировидение будет мировидением по нижней планке. Мы может и хотели бы обратить всех в Православие, но понимаем, что этого никогда не будет. А вот культ макдональдса оказался стремительным и всеобщим.
Каждая цивилизация имеет право тянуться к своему духовному солнцу и вносить во всемирную историю свой уникальный вклад. И такое многолинейное развитие будет для будущего по настоящему продуктивным.
Однако в последние столетия это многолинейное развитие практически остановилось. Сегодня Запад превратился в гигантский камень или бревно посреди мировой дороги. Только такой камень, который не просто лежит поперек пути, но еще и активно мешает всем, кто пытается проехать.
Когда-то Запад был для остального мира агентом развития. Да, своекорыстным, жестоким и эгоистичным, безудержно эксплуатирующим. Но, все-таки, агентом развития.
Однако это роль в прошлом. На сегодняшний день основные усилия Запад затрачивает на то, чтобы удержать свою мировую гегемонию и на то, чтобы не позволить другим цивилизациям взойти на вершину, повторив путь самого запада.
Еще в XIX веке великий немецкий экономист Фридрих Лист заметил эту стратегию англичан – «отбрасывание лестницы». Достигнув экономических и политических высот при помощи определенной стратегии, англосаксы затрачивают огромные усилия на то, чтобы убедить всех остальных во вредности, аморальности и неэффективности этой стратегии. Например, достигнув роли мирового экономического гегемона с помощью политики протекционизма англичане начали проповедовать всему миру идеологию свободной торговли, которой, собственно, и оппонировал Фридрих Лист.
Все последние десятилетия мы наблюдали за тем, как Запад навязывал по всему миру идеологии, которые гарантированно подорвут развитие потенциальных конкурентов. Так называемый «вашингтонский консенсус», запрещавший политику поддержки промышленного развития. Экологическая повестка, борьба с глобальным потеплением и навязывание биотоплива, мешающие стимуляции экономического роста развивающихся стран. Антисемейная повестка, которая, будучи принята развивающимися странами, будет иметь там особенно разрушительный эффект, так как в странах третьего мира общество в гораздо большей степени базируется на семье, чем на Западе. Не говорю уж об идеологии прав человека, которые вовсе превратились в настоящую западную дубинку.
Суть и смысл этой правозащитной идеологии состоит в том, чтобы максимально атомизировать общества потенциальных конкурентов. Заметим, что Запад никогда не обращается допустим к русским, как этносу, не обещает защитить наши права. Он всегда обращается к конкретному индивиду, к неким диссидентам, и обещает защитить именно их право быть вне своего общества и против своего общества. Еще задолго до этого конфликта невозможно оказалось быть на стороне Запада, сохраняя приверженность своему Отечеству, своему народу, своему роду. Все переходы строго в индивидуальном порядке.
Атомизированный индивид должен бороться против своего общества, государства и народа и выгоден Западу исключительно в этом качестве. Подобную модель этнографы еще в XIX веке могли наблюдать в процессе торговли пушниной между европейцами и североамериканскими индейцами. Сперва индейские вожди и знать собирали пушнину у соплеменников и продавали её европейцам. А скопленные богатства раздавали соплеменникам во время так называемого потлача. Индейские общества быстро развивались и богатели. Однако европейцам не было выгодно наличие посредников – они стремились добраться до каждого отдельного индейского охотника и вести торговлю лично с ним. И, в конечном счете, этого добились.
Каким оказался результат? Резкое обеднение и деградация индейских обществ. Теперь в них царило равенство по нижней планке, все получали мизерную плату за свои шкурки, власть вождей и знати пала, заменившись всеобщей нищетой.
Именно такого результата пытается достичь Запад когда, с одной стороны, атакует политические элиты конкурирующих с ним обществ – китайскую компартию, иранских аятолл, индийских националистов или наш с вами так называемый «коррумпированный режим», а с другой стороны – обещает бороться за наши с свами индивидуальные права и свободы. Цель именно в том, чтобы разрушить структурность противостоящих обществ и превратить их в совокупность зависимых от Запада индивидов.
Характерный аналог пушной торговли – ситуация, в которой год назад оказались наши айтишники. Даже те, кто ничего против СВО не имел и всегда чувствовал себя патриотом, вынуждены были перебираться если не в Грузию, так в Сербию, чтобы сохранить возможность прокормить семью.
Навязываемая в одном пакете с глобализацией социальная атомизация – это, пожалуй, главная «фомка» по взлому обществ, которые могут составить Западу конкуренцию.
Вот этой глобализации вкупе с атомизацией нам необходимо противопоставить суверенизацию вкупе с укреплением солидарности. Общества, которые хотят выиграть столкновение с Западом должны иметь идеологию суверенитета и мощную установку на укрепление собственной солидарности и интеграции, обеспечивать более крепкие связи внутри общества, чем те, которые связывают его индивидов с глобальным миром.
Да, для этого нужна в чем-то закрытость. Однако закрытости недостаточно – необходимо укрепление патриотических и семейных ценностей, необходимо развитие собственной религии и культуры, которая увеличивает чувство принадлежности, и, конечно, своей высокопроизводительной и хорошо интегрированной индустриальной экономики основанной на развитом научно-техническом секторе.
Причем вопрос экономики это не только вопрос финансовых потоков и производственных цепочек. Это вопрос определенного мировидения и целеполагания. Я вспоминаю как еще в 2014 году поспорил на одном семинаре с директором одной госкорпорации, производившей ракеты, который в качестве высшего достижения своей корпорации называл статус смежников у американцев. Подумать только, они у нас двигатели покупают. Я тогда ответил, что если самим себе выбирать место внизу цепочки, в качестве смежников, то удивляться тому, что наследие Королева разбазарено и мы теперь далеко не лидеры в освоении космоса – не приходится. И кажется смежников страшно этим обидел. Для смежников, кстати, все кончилось плохо, уголовными делами и сроками. Но и для нашей космической отрасли все тоже выглядит неважно.
Нам нужно освободить свой ум от идей смежничества, перестать ориентировать нашу молодежь на Гарвард и Стенфорд как на идеальное будущее, запретить и себе и своим детям установку, что лучшая жизнь – это то, что там, а то, что у нас здесь – подготовка и накопление капитала, который можно разменять на позицию в эмиграции.
Вместо этого нам следует ставить себе большие, смелые, иногда авантюристичные цели. Мы должны стать обществом, которое стремится выше головы. Лишь тогда аусвайс в Ригу и Берлин перестанет быть для наших детей пределом мечтаний.
Однако каковы бы ни были усилия по налаживанию нормальной жизни цивилизаций, возобновлению их многолинейного развития, всё будет напрасно, если в руках у американцев будет сохраняться возможность в любой момент прибегнуть к «последнему аргументу королей». То есть, развязав войну, подорвать шансы той или иной непокорной цивилизации на развитие. Именно так поступили с нами, использовав Украину как таран для штурма России.
Поэтому необходимо, чтобы Запад такой возможности применять неограниченное насилие был лишен. И сегодня мы, похоже, наблюдаем, как США и их союзники попали в собственную ловушку. От них требуется все больше средств и инвестиций для того, чтобы поддерживать Украину в противостоянии с Россией. Эта война сжигает запасы оружия и перегружает промышленный потенциал, возлагая на привыкшие к производству комфорта западные экономики колоссальные военные расходы.
Пока расчет строится на том, что Россия не выдержит этой гонки вооружений и сломается или вынуждена будет капитулировать.
А если нет? Если Россия сможет продолжать сжигать в степях Украины западное военное превосходство, а логика конфликта будет втягивать в него новые страны и регионы мобилизуя их на поддержку России? А такой вариант развития событий более чем возможен, поскольку не сумев за год экономически и политически задушить Россию, ни принудить её к позорному миру, Запад все больше теряет ореол непобедимости.
Тогда один конфликт Запада с одной цивилизацией будет накладываться на другой и суммироваться с другим. Мы реально получим увеличенный на весь глобус вариант Тридцатилетней войны, о которой говорили в начале.
Можно быть уверенными, что по итогам этой войны мировая гегемония Запада рухнет. Но важно, чтобы это не произошло ценой нашего самопожертвования, чтобы Россия сохранилась и окрепла.
Ведь ей предназначена важнейшая роль – роль предохранителя для мира от скатывания в однолинейность. Мы неоднократно достойно справились с этой задачей. Некоторые примеры, как с Наполеоном и Гитлером, до сих пор приходят на ум и нашим врагам. Справимся и сейчас.
