4часть
На высоком снежном берегу белел барский дом, стройные колонны возвышали здание. Каменные львы уселись возле ворот. Казалось, вдруг откроется парадный вход, выйдет барышня в соболиной шубе под руку со щеголем-офицером, сядут в подъехавшую карету и умчатся на балы.
Но представленная картина, случится не могла. В небытие ушёл век господ, теперь старинная усадьба принимает простых людей, ветеранов труда, ветеранов войны, инвалидов детства и других желающих отдохнуть, поправить здоровье.
Рафаил Петрович, понимает, что когда-то это родовое гнездо радовало своим уютом беззаботную семью.
Невольно бушующие чувства охватили молодого человека.
Вот красота ландшафта и архитектуры, вот аллеи старинного парка, казалось бы наслажлайся, забудь о насущных делах. Но нет, его волнует другое:
Он думает, как протекала здесь жизнь, что было необычное в традициях дворянской семьи? Где нашла она свое пристанище, после того, как отняли у нее власть и имущество?
Рафаил Петрович, рассеянно пытался найти обоснование своего внимания к личности барина, дворянина, что жил здесь. Возможно, благородные поспупки могут заставить уважать этого "Господина" и оставят в памяти людей его имя.
Советский человек знал, что барин - это владелец земель и крепостных душ.
Обладая не только имущественными правами, но и властью, дворянин, барин, что-то должен был сделать для людей, иначе он просто потребитель и зря жил на белом свете.
Рафаил Петрович, как человек образованный, знал, как много значит для простого человека мир просвящения. Знания открывают новый потрясающий простор.
Его удивляло то, что на обучение дворянских детей уделялось много внимания, а крепостной народ оставался безграмотным, не умел даже читать и писать, не говоря уже о глубоких науках.
Поэтому, его отношение к дворянству, оставалось, как к застойному классу, не желавшему потратить малые усилия на образование своих подданных.
Государство в тот период топталось на месте, не имея перспектив развития, удовлетворяя потребности только дворянства.
Так разве будут помнить имя, этого Господина? Нет, никто не хочет его помнить, потому что не видели от него добра. Вся память заключается в том, как тяжело работали, наказывали за любые провинности, кормили остатками со стола, ограничивали свободу семейного счастья.
Хмурые мысли при входе в дом ветеранов мгновенно рассеялись, когда открылась высокая дверь и выкатилась разодетая в белые пуховые платки парочка румяных девушек. Они улыбнулись Рафаилу Петровичу, весело поздоровались и побежали по чистой дорожке, смахивая рукавицами снег с густых елей. Они все еще оглядывались на красивого парня с дипломатом. И он стоял неподвижно любуюсь неожиданному веселью.
Наконец, понимая, что становится объектом улыбок своей команды, решительно потянул тяжелую дверь.
Звуки фортепьяно доносились из глубины комнат. Захотелось заглянуть в просторные гостиные, где звучала музыка вальса.
Их встретил директор, высокий мужчина в строгом костюме, он казался еще очень бодрым, не смотря на приличный возраст. Его склоненная на бок голова выдавала искривленный позвоночник.
Открытая, приветливая манера, здороваясь за руку, обнимать ее двумя руками, располагала Рафаила Петровича на добрый визит.
— Добрый день, товарищи, добрый день. Мое имя простое, Иван Семенович. Пройдемте в праздничный зал, у нас идет подготовка к очередному спектаклю. Познакомитесь с нашими постояльцами и отдыхающими.
Скинув пальто, в просторной гостиной, ревизоры очутились в круглом зале Несколько рядов дубовых стульев двумя полукругами прижимались к сцене, отделенной голубым бархатом.
Группа отдыхающих играла на сцене знакомую пьесу.
Актёры приветствовали поклонами зрителей и продолжили сцену.
Удивила атмосфера красивых костюмов, не только на актёрах, но и на зрителях, заполнивших зал. Пожилые люди сидели чопорно, в руках дам веер, некоторые одеты в длинные шуршащие платья, шляпы, мужчины в костюмах. В середине стояли две инвалидные коляски. Красивый пожилой мужчина без ног держал руку бледной хрупкой женщины, в длинном до пола платье, скрывающем отсутствие ступней.
— Эта семейная пара Граня и Николай нашли друг друга после долгих лет, приехали к нам недавно, мы поженили их в сельсовете, — Приглушенно коментирует Иван Семенович. — Их ранения с войны. Она, медсестра, тащила раненого Николая через минное поле, живы остались, только ноги потеряли. Госпиталь сначала, потом отправили в родные места. А там никто не ждал, все погибли. В пятидесятых годах его отправили в Дом инвалидов на остров Валаам, где влачили свое жалкое существование участники войны.
Рассказывают, что ветераны, которые потеряли ноги, руки оказались никому не нужными. Их грудь была увешана медалями, а имена забыты.
Граня нашла своего Колю и теперь живут постоянно в нашем Доме. Николай, знаменит в наших краях, он рассказывает местным школьникам о войне. И Граня делится воспоминаниями, как спасала соллат. Колю отрыла из воронки, его полностью засыпало землей в полях под Ленинградом.
После войны инвалидов расселили по монастырям, Горицком, Кирилло-Белозерском, Валаамском, Александпо-Свирском, других тоже. Так свой век доживали инвалиды войны.
Еще рассказывают, что в Горицком монастыре был образован мужской хор "Самоваров", инвалидов без рук без ног. Их выносили на одеялах на берег реки. Громко звучали мужские голоса. Туристы трехпалубных пароходов искали глазами, кто поёт. Но высокая трава скрывала лежащих ветеранов.
Многие семьи создавали, работали сапожниками, гармони делали, на земле трудились.
Ошеломленная ревизорская группа прошла сквозь нарядную гостиную, дыша музыкой, духами, кружевами и театральными голосами, ничего не напоминало горький рассказ директора.
Следующий зал открывал витые лестницы, на верхние этажи. За круглыми столами сидели нарядные мужчины, играли преферанс, шашки и домино. Сосредоточенные взгляды, порой прерывались радостными всплесками, хлопали ладоши. Рядом по полу двигали огромные шахматные фигуры два маленьких шустрых старичка на каталках. Остренькая борода одного смешно подскакивала, когда он хихикал при каждом ходе, загребая фигуру клюшкой. Другой обхватывал коня руками и, прижимая к груди, переставлял на нужную клетку. Казалось, что старички сами являются фигурами на шахматной доске.
Завидев незнакомцев, мужчины почтительно раскланялись, но быстро вернулись к своим занятиям.
Иван Семенович шептал ревизорам, что наверху комнаты, можно посмотреть спальни.
Следующий зал встретил проверяющих женским обществом. Женщины разделились за разными столами. За одним рисовали на печенье и пряниках цветные кружева, выдавливая глазурь из бумажных кулечков.
— У нас сегодня на полдник какао с разрисованными пряниками и печеньем. Отдыхающие сами украшают вкусные лакомства. Иногда плюшки пекут, калитки, пироги,— замечает мимоходом Иван Семенович
На другом столе художественная роспись красками.
Тут неожиданно для Рафаила Петровича на стол высыпалась гора бельевых прищепок- скрепок.
В стороне подсыхала краска на готовых, уже раскрашенных прищепках.
— Так вот где рисуют скрепки! —воскликнул он! — А где же берете скрепочки?
— На фабрике, у нас же фабрика есть, — Удивился директор, еще ниже склоняя больную шею. — Вы еще не были на фабрике?
— Разве фабрика работает?
— Иногда работает, обязательно сходите.
Рафаил Петрович открыл рот, оглянулся на команду. Те застыли с круглыми глазами. Повисла неловкая пауза.
Рафаил Петрович почувствовал неприятный момент. "Вот так поворот! На балансе фабрика закрыта, он сам видел ликвидационный баланс".
— Хорошо, мы разберёмся. Лучше покажите нам сейчас документы по Дому ветеранов.
Восторженное настроение покинуло ревизоров, они направились в бухгалтерию, проходя еще многочисленные залы, столовую, ароматную кухню. Но их уже не восхищала атмосфера уюта и приветливости. Глаза строго изучали документы, альбомы заполнялись заметками.
Тут вошла странная женщина, она что-то пыталась сказать директору, махала руками, издавала мычащие звуки. Он тотчас же ушёл, качая низко головой...
...
Вернувшись на свой теплый чердак, опять утонув в перине, Рафаил Петрович долго смотрел на холодную луну в окне. Он уверял себя, что в луне нет ничего особеного. Но она продолжала его тревожить, просвечивала сквозь закрытые веки.
Он не мог уснуть, встал, бродил по мягким половичкам, сидел на сундуках, гладил серого усатого соседа, которого полюбил за эти ночи.
Настроение его изменилось, он затосковал по родному дому
...
Продолжение следует...
1 часть:
https://dzen.ru/a/Y_FAxCDvZwEOXNAf
2 часть:
https://dzen.ru/a/Y_6hTQkJ8XPKp7LW
3 часть :
https://dzen.ru/a/ZAR_LFFOKAPDG_zr
Дорогие Друзья , спасибо запрочтение.
Желаю доброго дня.
С уважением Бауш Антонина.