Известные фармацевты, аптекари и провизоры Вейс были довольно хорошо известны в Тамбовской губернии и за её пределам
🛑Моя родная сестра по матери Вейс Людмила Аркадьевна вышла замуж за Вейс Борис Игоревича. Сегодня у них есть дочь Галина Борисовна Вейс.
✔️У Бориса Игоревича отца звали Игорь Оскарович Вейс а у Игоря Оскаровича отца звали Оскар Робертович Вейс вот он то имел к аптекарству серьёзное отношение.
✔️По мимо предпринимательской деятельности он был не малым благотворителем о чем свидетельствуют некоторые документы.
✔️ Сегодня в Тамбове сохранилось несколько мест локации его фармацевтической деятельности. Одно из таких мест известная аптека √1 на пересечении улиц Коммунальной ранее Гимназической и Красной ранее Христорождественской. Доходное здание Андреева которое было нациализировано с приходом советской власти но не приостановило своё существование как лекарственное учреждение а было переименовано в Тамбовское государственное аптекоуправление.
✔️А вот ещё одно из собственных зданий сегодня сохранено в Борисоглебском уезде г. Борисоглебск Воронежская область.
✔️Семья Вейс посещала Евангельскую, лютеранскую церковь которая также была и в Тамбове, протестантского вероисповедания.
✔Аптекарь ️Оскар Альфред Уоань Робертович Вейс родился 1838 г. 28 февраля. Женат, имел четверо детей Артура, Марию, Оскара, Авдюш.
✔️Стоит дополнить
Портрет аптекаря Роберта Карловича Вейса.
✔️Роберт Карлович Вейс – прибалтийский немец, судьбой заброшенный в уездный город Борисоглебск Тамбовской губернии. Уроженец города Ревеля (старое название города Таллинн). В городе Борисоглебске Р.К. Вейс построил двухэтажный каменный дом. На первом этаже располагалась аптека, а на втором – квартира хозяина. Такая большая, чистая, светлая, прямо лоснящаяся квартира, про которую местные жительницы, вздыхая, говорили: «Такая чистая, прямо по-иностранному!». Балкон столовой выходил видом на реку Ворону. При аптеке имелась химическая лаборатория и аптекарский склад. (Комплекс городской усадьбы конца XIX века сохранился до сих пор). Вейс был образования среднего, но человеком большой культуры и богатых знаний. Хорошо знал Россию, знал и заграницу. Был знаком со многими выдающимися личностями в области медицины. Много читал по-русски и по-немецки. Был интереснейшим собеседником. В Борисоглебске, сойдясь на поприще общественной работы, несмотря на разницу в возрасте и социальном положении, Р.К. Вейс, сдружился с князем С.М. Волконским. Оба состояли гласными Борисоглебской городской думы. Их стараниями на месте пустыря был разбит общественный сад, который могли посещать все сословия. Сад этот сохранился до сих пор, теперь это городской парк культуры и отдыха. Князь С.М. Волконский был частым гостем дома Вейса и посещение его сравнивал со стаканом студёной воды в жаркий, пыльный день. По его признанию, здесь он находил общение и житейское, и душевное, и духовное. Семья Вейса состояла из человек: супруга – Полина Егоровна - итальянка по происхождению в девичестве Паулина Бернаскони была образец супруги, матери, хозяйки; четверо сыновей.
(На фото познакомиться с историей дома и его архитектурными особенностями. )
Аптека расположена в западной части Советской улицы по адресу: ул. Советская, дом 5. Построена в конце XIX в.
Главный дом (с аптекой в первом этаже и жилыми комнатами во втором) южным фасадом обращен к улице. С севера двор ограничивают корпуса лаборатории и склада, ныне соединенные поздней пристройкой.
На дверном козырьке можно различить монограмму из двух букв «R», «W». Это инициалы хозяина дома - Роберта Вейса, прибалтийского немца, долгие годы проживавшего в нашем городе.
В начале XX в. здесь располагались аптека «с вольной продажей лекарств» и склад медикаментов, перекупленные земством у провизора Р.К. Вейса. Для бедного населения лекарства в земской аптеке продавались со скидкой от 20 до 40 %; первым управляющим был Р.Э. Норвальд.
Архитектурные особенности здания
Главный дом (аптека) - двухэтажный с полуподвалом, лицевой кирпичной кладки. Прямоугольный в плане объем со стороны двора дополнен двумя ризалитами лестничных клеток - в центре фасада и с востока. К настоящему времени утрачены два балкона - на главном и западном фасадах.
Лаконичное декоративное решение фасадов выполнено в северонемецком кирпичном стиле. Этажи разделены раскрепованным карнизом. Подоконные полки первого и второго этажей охватывают здание с юга, запада и востока. Одноосные участки, фланкирующие главный фасад, раскрепованы, их углы выделены рустом. Окна прямоугольные в рустованных наличниках, на втором этаже главного фасада - с прямыми сандриками. Простенки первого этажа также рустованы. Окна лестничных клеток (на северном фасаде) - большие с пологими лучковыми перемычками. Над парадным входом сохранился металлический двускатный навес на ажурных кронштейнах и с ажурным тимпаном. В раппорте кронштейнов и фронтона - спирали, а также монограмма владельца. На такие же кронштейны опирались балконы.
Внутри здания капитальная стена отделяет парадные и торговые залы (со стороны улицы) от служебных и жилых комнат (со стороны двора), а поперечные капитальные стены ограничивают лестничные клетки в восточной и средней части здания. В полуподвале - железобетонные волнистые перекрытия. Во втором этаже находились жилые помещения.
Корпус лаборатории - прямоугольный в плане, кирпичный, с фигурной мансардной кровлей, построен в 1914 г. Расположен перпендикулярно главному дому.
Декоративная отделка лаконична. Южная входная часть западного фасада выделена лопатками, переходящими вверху в арку. За исключением этой части, все здание охватывает фриз с квадратными филенками. Окна большие, прямоугольные. Внутреннее пространство разделено поперечными стенами на три группы помещений: входную, производственные залы и комнаты.
Складской корпус - прямоугольный в плане, двухэтажный, кирпичный, с мансардной кровлей, стоит параллельно аптеке. В конструкции стен второго этажа использована фахверковая система: деревянные несущие брусья, в промежутки между которыми, вероятно, позднее включена кирпичная кладка. Проемы прямоугольные, на второй этаж ведет приставная лестница.
Внутри, на первом этаже - ряд складских помещений, а второй этаж представляет собой единое пространство.
Балтиец, ревельский уроженец, закинутый в Борисоглебск, он был местным аптекарем. Через пыльную базарную площадь шел к его большому кирпичному дому, где внизу была аптека, а во втором этаже квартира хозяина. Большая, светлая, чистая, прямо лоснящаяся квартира, про которую местные хозяйки говорили: «Такая чистая, прямо по-иностранному». Балкон столовой выходил видом на реку Ворону и на укутанную за ней дубовым лесом высокую гору. Здесь, на балконе, когда уже дубовые макушки рдели под лучами заката, а с Вороны поднималось в город стадо коров, сколько вечеров, нескончаемых рассказов за бутылкой пива... Это был человек хотя с образованием средним, но с большой культурой; он знал Россию, он знал заграницу, он знал знаменитых врачей, профессоров, много читал по-русски и по-немецки. Его жена Полина Егоровна была образец супруги, матери, хозяйки. Воспоминание об их доме сравню со стаканом студеной воды в жаркий, пыльный день. Там было настоящее общение и душевное и духовное. У них было четверо сыновей, которых всех знал еще детьми. Помню маленький случай, рисующий духовный уровень, в котором росли эти дети. Однажды за чаем я рассказал родителям про кольцо, которое носил на левой руке, — кольцо, принадлежавшее Пушкину: была в доме моего прадеда Раевского лотерея; Пушкин положил свое кольцо, бабушка моя, Мария Николаевна, выиграла, отец мне подарил, когда я кончил гимназию. Об этом я рассказал за чайным столом. Через несколько дней сидели в гостиной, на коленях у меня сидел маленький Женя и играл кольцом, которое я носил на другой руке, — большое кольцо с печатью. Я не обращал на это внимания, когда вдруг раздается голос мальчика: «А это у тебя от Лелмонтова?»
Этот Женя впоследствии был доктором где-то в Сибири. Старший, Карлуша, тоже был доктором где-то на Дальнем Востоке. Однажды мой брат Александр, будучи в командировке где-то на границе Кореи, сильно заболел; послали за доктором в ближайшее, хотя и дальнее селение, — пришел Карлуша Вейс... Третий брат, Георгий, был учителем математики и немецкого языка борисоглебской гимназии. Человек исключительной, прямо скажу, какой-то дикой честности. В такие времена, когда все шло к потрясению дисциплины, когда царствовали в школе компромисс и потакание, он не мог поладить с начальством, ни с учениками, ни с родителями. Его положение стало тяжелым во время войны вследствие немецкой фамилии, а еще труднее во время революции: учителей в провинции травили. В последний раз видел его чуть не нищим в Тамбове, куда он, как и я, бежал из Борисоглебска. Милый Георгий, с взъерошенными волосами, с моржовыми усами, с болезненной поспешностью в речи, нервный, измученный, но такой благородный, такой честный — вполне из таких, кого подлецы должны ненавидеть.
#ВейсПровизор #Аптекарь
