Дальше бегом в свой кабинет, пальто, сумка…
- Марина, что случилось? – выходя из кабинета, она столкнулась с встревоженным Матвеем и заметила чуть поодаль Олесю, перешёптывающуюся с какой-то девушкой, кажется из отдела кадров… Да какая разница!
- Моя сестрёнка попала в больницу, мне надо срочно туда!
- Я отправил Михаила в УКС, поэтому подвезу вас сам, выходите! - отрывисто сказал он ей и быстро пошёл по коридору к выходу, на ходу доставая из кармана ключи.
- Что с Машей? – подбежавшая Оля смотрела на Марину распахнутыми глазами, полными страха.
- Не знаю, что-то с беременностью, мама плачет, значит серьёзно всё, - Марина говорила тихо, при этом стуча зубами, как от холода, - идём!
Матвей, видя состояние девушек, не тревожил их никакими вопросами и гнал по городским улицам, насколько было возможно. Вскоре они подъехали к больнице и обе сестры выскочили из машины, даже забыв закрыть дверцы.
Увидев в коридоре мать, метавшуюся, заломив руки, они остановились в нерешительности на секунду, а затем чуть ли не наперегонки бросились к ней.
- Где Маша?
- Её оперируют, - плакала Анна Григорьевна.
- Как оперируют, что с ней? - Марина почувствовала внутреннюю дрожь, как тогда в детстве, когда терпеть не могла этих невыносимых сестрёнок, но всегда боялась, что с ними что-то случится, особенно с Машей, которая постоянно болела и часто лежала в больнице.
Сейчас у неё, конечно, совершенно другие чувства, она больше не делит с сёстрами родительскую любовь, она сама уже стала матерью. Поэтому, наверное, и сжимается сердце так больно от отчаяния, что ничем не можешь помочь, а по спине ползёт этот противный холодок страха перед неизвестностью.
- Я только знаю, что у неё открылось кровотечение, она потеряла сознание, – мать не в силах больше стоять на ногах, опустилась на диванчик, - мне позвонил Виктор, он приехал вместе с ней и сейчас там... - она указала на дверь, ведущую в отделение. – Да что же так долго-то, хоть бы кто-нибудь вышел и что-то сказал, - рыдала она.
- Тише-тише, всё будет хорошо, не волнуйся, - гладила Марина её по спине, а сама тоже не спускала глаз с двери, за которой были сейчас все их страхи, надежды и ожидания.
- Она всегда была слабенькой, - продолжала плакать Анна Григорьевна, – Господи, сколько раз мы с папой сидели вот так под больничной дверью в ожидании врача с обнадёживающим прогнозом то по одному, то по другому поводу…
Марина всё пыталась успокоить мать, но с каждым её всхлипыванием и сама готова была разреветься. Оля молча сидела в больничном кресле и раскачивалась замершим истуканом вперёд-назад.
Нет, так не пойдёт! А ну-ка откинь свои беспокойство и страх, погаси ненужные эмоции, ты должна быть твёрдо уверена, что с Машей всё будет в порядке, и тогда обязательно на самом деле будет всё в порядке! Марина прошлась взад-вперёд по всему пространству маленького коридора. Что-то не очень помогает…
- Ну как же так? – раздражённо воскликнула она. – Как они допустили такое, они же медики оба?
Из двери вышел Виктор и все трое бросились к нему, замирая от страха.
- Что? Как? Да не томи же! – кричала Анна Григорьевна, тряся его за отвороты медицинского халата, накинутого на плечи.
- Как она? Ну говори же уже! – срывающимся голосом вторила ей Марина.
- Её прооперировали, она пока спит, - ответил он, - успокойтесь, уже всё в порядке…
- В каком порядке! В каком порядке! – горячилась Марина в то время, как мать прислонилась к стене и дала волю слезам облегчения. – Что с ней вообще было? Почему её оперировали?
- Ну, операция не в том смысле, как ты думаешь, а гинекологическая… замершая беременность… - устало проговорил Виктор и с силой провёл ладонями по лицу, тоже прислонившись к стене.
- И это ты называешь в порядке? А ты куда смотрел? – Марина как орлица накинулась на мужчину, схватив его за всё те же отвороты халата. – В порядке! - она не могла успокоиться. – Ты же врач! Ну пусть терапевт, но неужели не видел, что с ней что-то не так? Да мы же тебе… и я, и мама два дня назад, когда вы вечером заезжали забрать какие-то вещи, мы же говорили, что Маша очень бледная и вообще неважно выглядит, а ты что сказал? – она ещё сильнее потянула халат, что даже послышался треск ткани. – Ты сказал, что это нормальное состояние при беременности, что всё под контролем! Под каким контролем, чтоб тебя! Это твой контроль? Э-э-эх! Врезать бы тебе сейчас! – сжав зубы, кричала она.
- Ты права! – согласился Виктор. – Всё, чтобы ты сейчас ни сказала, совершенно справедливо! Я и сам себя ругаю, что не настоял вовремя поехать в больницу… Но она ни в какую не соглашалась... Ох, Маша… Я кое-как уговорил её вчера пройти УЗИ в нашей клинике, там нам и сказали, что плод уже… В общем, Маша весь вечер проплакала, вам запретила категорически сообщать до того, как… до хирургической процедуры, в общем. Мы с отцом сразу же связались с местным доктором, он лучший гинеколог в городе… Сегодня на два часа была назначена плановая операция, я утром уехал на работу, а она оставалась дома, потом позвонила, сказала, что чувствует себя неважно, я сразу же поехал домой, а там… У Маши открылось кровотечение, по дороге в больницу она потеряла сознание, но здесь нас уже ждали, доктор и операционная были наготове… В общем, - Виктор в отчаянии запустил руки в волосы, будто намеревался вырвать их, - сейчас уже всё позади… Я пойду, хочу быть рядом, когда она проснётся, - он оторвался от стены и пошёл к двери.
- Витя, постой, я хочу её увидеть, - мать, стоявшая всё это время рядом и не проронившая ни слова, только молча плакавшая от переживаний за младшую дочь, кинулась за ним.
- Побудьте здесь, Анна Григорьевна, - попросил он, - как только Маша проснётся, я обещаю, сразу же приду за Вами, обещаю, - он посмотрел на Марину, ища у неё поддержки, - я скоро приду с хорошими новостями, ждите! – и скрылся за дверью.
Он действительно вскоре вернулся и провёл всех троих к Маше в палату. Бледная и измождённая она лежала на подушках, сливаясь цветом лица с их белыми наволочками.
- Анна Григорьевна старательно сдерживала слёзы, но ей это плохо удавалось, Марина держалась стойко, обещав в душе, что обязательно разрешит себе поплакать дома, а Оля была нисколько не ярче Маши, до того напугала её ситуация с младшей сестрой.
- Привет, дорогая, - Марина склонилась над кроватью, потрепав сестру по руке, - ты решила, что у нас чересчур спокойная жизнь и решила её немножко встряхнуть? – улыбнулась она, вызвав лёгкое движение уголков губ, ещё не совсем отошедшей от наркоза Маши.
- Я не хотела вас пугать, - почти шёпотом произнесла она.
- Конечно не хотела, мы же тебя знаем, - проронила Оля.
- Как ты себя чувствуешь? – мать подсела к ней на кровать.
- Нормально…
- Ты должна скорее поправиться, мы же на следующей неделе женимся, не забыла? – решил подбодрить её Виктор.
Маша закусила губу и отвернулась к стене.
- Нет, я точно ему врежу! Идиот! – тихо пробормотала Марина.
- И я добавлю! - едва слышно поддержала её стоящая рядом Ольга.
- Так, давайте-ка все на выход, не утомляйте её, - вскоре забеспокоилась Анна Григорьевна, - я останусь сегодня здесь, надеюсь, ты решишь этот вопрос? – обратилась она к Виктору.
- Конечно, сейчас, - заверил он её и вышел из палаты.
- А ты, пожалуйста, не отключай телефон и, вообще, лучше сама нам сообщай время от времени, как тут дела, хорошо? – попросила её Марина перед тем, как уйти.
Мама осталась с Машей, а Марина с Олей, взяв со стула свои пальто, вышли на улицу.
- На работу вернёмся или домой поедем? – спросила Оля.
- Домой, - ответила Марина, - надо одежду и что-нибудь поесть маме с Машей отвезти.
- Ну да, - согласилась Оля.
Уже вовсю сгущались сумерки, что в последнее время случалось всё раньше – подступали самые короткие дни года. Марина с детства не любила эту пору. Когда она была маленькой, ей становилось страшно, потому что она представляла, как весь окружающий мир вдруг засыпает или, заболев, теряет сознание, что было ещё хуже.
Она придумывала, как бы растормошить его, растолкать, не позволив стать таким слабым и безвольным. Ей хотелось, чтобы повсюду зажигались огни, а люди включали бы на полную мощь свои телевизоры, радиоприёмники, пели бы и танцевали, не давая ночи властвовать. И когда город украшали к новогодним праздникам иллюминацией, а затем наступала и сама новогодняя ночь, в которую и происходило всё, чего она так ожидала, маленькая Марина забывала о всех своих страхах и думала, что мир, наконец, начинает выздоравливать.
Вспомнив сейчас свои детские опасения и кажущиеся глупыми с высоты взрослости мысли, подумала с улыбкой, как будет когда-нибудь рассказывать о них своему сыну.
- Слушай, мне показалось или Машка не хотела общаться со своим ненаглядным? – спросила она у Оли, когда они дома собирали сумку в больницу.
- Не знаю, я не заметила, - пожала плечами сестра.
- Да? Ладно, завтра-послезавтра ей станет легче, выясним… О, такси прибыло, - кивнула она на телефон, - я поеду, а ты позвони бабушке и тёте Лене, расскажи им, ладно? Только скажи, пусть маме сегодня не звонят, не беспокоят их.
Вернувшись домой, ей пришлось вновь поговорить и с бабушкой, и с тётей, рассказать им о последних новостях. Кроме родных, Марина позвонила ещё Елизавете Фёдоровне и Матвею, потому что была куча пропущенных вызовов и сообщений с просьбами перезвонить, как только будет возможность. Когда все переговоры закончились, был уже глубокий вечер.
Позвонила мама, они поговорили о том, как чувствует себя Маша.
- Температура поднялась, она вялая вся такая, безразличная, плачет всё время… - расстраивалась Анна Григорьевна. – Накололи уколов, капельницу поставили, сейчас вроде уснула.
- Спокойной вам ночи, утром позвони, чтобы мы Машу звонками не будили, хорошо? – попросила Марина и, поняв, что уснуть в ближайшие часы не получится, открыла ноутбук, решив отдать это время пользе дела.
Несколько дней прошли в напряжении и суете между больницей, где лежала Маша, роддомом, где набирался сил Сашенька, и работой.
Марина вышла из здания роддома на улицу и поёжилась от холода. Всё ближе был Новый год, любимый всеми праздник, но в этот раз он для семьи Светловых не казался таким уж весёлым и беззаботным.
«Надо всегда и во всём видеть хорошее! О, вот и машина подъезжает – вроде так себе событие, обыденное, но ведь приятно, что не надо на холоде долго стоять… - думала Марина, ускоряя шаг. - Хо-ро-шо! Хо-ро-шо… Да отлично - скоро Сашенька будет дома, Маша, хотя и медленно, идёт на поправку, на работе… и там тоже скоро всё образуется, я просто уверена в этом!»
- Михаил, ещё в больницу заедем ненадолго, а потом на работу, - сказала она водителю.
Увидев сестру, Марина с удовольствием отметила, что кризис, похоже, миновал. И хотя в Машиных глазах читалась грусть и тоска, это было лучше, чем полное безразличие и равнодушие к себе и ко всему, что её окружало.
- Ну вот, уже совсем другое дело! – достав из глубины души весь мажорный настрой и вовсю расточая позитив, воскликнула она, поздоровавшись с сестрёнкой. – Как дела?
- Нормально, домой хочу, - сказала Маша и было слышно, как дрогнул её голос.
- А что с температурой, что врачи говорят?
- Ещё держится… не такая высокая, но всё же ещё есть… Врачи домой пока не отпускают.
- А знаешь, ты и не торопись, я понимаю, что больница – не самое приятное место на земле, но всё же тебе надо окончательно поправиться… немного ещё полежи и поедешь домой, - как маленькую девочку уговаривала она сестру.
- Знаешь, как они мне надоели с самого детства эти больницы, а ещё и работу такую же выбрала…
-Так-так-так-так, что-то меланхолия не покидает нашу Машуню, - продолжала шутить Марина, всеми силами не давая себе сползти до жалости.
- А Сашеньку когда выписывают?
- Через два дня, тьфу-тьфу, боюсь сглазить!
- Попроси, чтобы и меня выписали тоже, я хочу домой… к нам домой, буду вместе с племянником лежать, спать и есть, - пошутила она.
- Было бы здорово, - улыбнулась Марина, - а ты… правда домой, ну, в смысле к нам домой поедешь?
- Да, я хочу быть с вами… и с Сашенькой…
- Ладно-ладно, я поговорю с доктором, не волнуйся… Маша, что-то случилось?
То ли вопрос был задан слишком резко, то ли Маша не в силах была сдерживаться, но сразу же послышались всхлипывания.
- Что такое, что случилось? – испугалась Марина.
Сестра плакала, закрыв лицо руками, и лишь мотала головой. Марина нежно, но настойчиво убрала её руки и вытерла слёзы.
- Тебя кто-то обидел? Хотя, чего я спрашиваю – кто? Что он сделал на этот раз?
- Он уезжает на полгода-а-а…
- Куда? Надеюсь, на Северный полюс?
- В Израиль.
- А чего его туда несёт?
- Стажировка. Они давно уже подавали заявку, но всё никак не было приглашения… Там какой-то светило кардиологии и стажироваться у него мечтает каждый… Так мне во всяком случае сказали – Витя и его отец, - всхлипнула Маша.
- О-ой, и папаша тоже ещё, - вздохнула Марина, - и когда он уезжает?
- После новогодних праздников.
- Так, вытри нос и прекрати плакать! – появилась строгая старшая сестра. – В общем так, я поговорю с врачом, если возможно, то через два дня я сама лично приеду за тобой и заберу домой сначала тебя, потом Сашеньку, поняла? Улыбнись, если поняла…
- Поняла, - и правда улыбнулась Маша.
- Вот так-то… - кивнула Марина, - давай успокаивайся, ты нам нужна, что мы с Сашенькой-то делать будем без медицинского работника, ты хоть об этом подумай, а!
- Забери меня отсюда…
- «Милый дедушка Константин Макарыч», - слезливо изобразила Марина просьбу известного персонажа русской классики, чем рассмешила Машу.
- Ну слава Богу, - она всплеснула руками, - заберу, обещаю, а пока побегу на работу, хорошо? Там тоже много чего надо сделать, а к тебе сегодня ещё бабушка придёт, а потом мама и Оля, так что жди, дорогая!
Марина ехала на работу, а сама желала встретиться с Виктором. Что он за человек! Почему так поступает с Машей? Если бы он попался ей сейчас, она точно съездила бы ему по физиономии от всей своей сестринской души, а потом бы объяснила за что… Нет, и объяснять ничего не стала бы - много чести! Ладно, вечером надо всё обсудить с мамой, поговорить с врачом и забрать её домой, а этого козла не пускать на порог, пусть катится куда хочет… И даже хорошо, что он уезжает… Верно мнение, что надо искать во всём положительную составляющую. Пока там пробудет, Маша успокоится и может всё же начнёт откручивать свою любовь в обратную сторону.
Зайдя в офис, она столкнулась в коридоре с Олесей.
- Ой, Марина Валерьевна! А Вас Матвей Степанович хотел видеть, - лукаво проговорила она.
- Ну если хотел, значит увидит! – её неожиданно воинственный тон смутил девушку и она остановилась, испуганно уставившись на ту, о которой только что гоняла в голове игриво-пикантные мысли.
- Отомри! – бросила ей Марина и направилась в свой кабинет.
Не успела она снять пальто и повесить его в шкаф, как на пороге материализовался директор собственной персоной.
- Марина, здравствуй! У тебя всё хорошо?
- Лучше не бывает…
- Что с тобой? – недоумевал он. – Олеся прибежала, говорит, что ты сердитая…
- Что-о-о? Олеся сказала? Я разве подружка её, что она считает возможным обсуждать моё настроение, мои эмоции или, вообще, мою личную жизнь? Что это за поведение? Никакой субординации, про дисциплину вообще забыли, что вообще творится? Внимание обратите, господин директор на приближённый к Вам персонал.
- Ого! Кто так тебя сегодня достал? – Матвей ошарашенно смотрел на Марину, не зная, как вести себя с ней такой.
- Козлов много вокруг развелось… Не знаешь, с кем в первую очередь разбираться… Извини, пожалуйста, я тоже себя недостойно веду, а с других спрашиваю, - она села на стул, понимая, что явно перегнула палку.
- Хорошо-хорошо, неудивительно, что у тебя нервы не выдерживают, удивительно, что только сейчас… - он погладил её по плечу. – С родными всё в порядке?
- Вроде выправляется потихоньку.
- Ну и ладно, это самое главное, - улыбнулся он и взялся за ручку двери, - я в мэрию на совещание по вопросам жилищного строительства, а ты приходи в себя, если помощь нужна в борьбе с козлами, ты обращайся, я готов помочь! – засмеялся он, видя, что Марина улыбается и подмигнул ей.
- А ты что-то хотел мне сказать? Что-то важное?
- Потом поговорим, это терпит, – подмигнул ещё раз и скрылся за дверью.
Марина посидела ещё пару минут и, достав телефон, набрала нужный ей номер.
- Никита, здравствуй! – бодро произнесла она, услышав, как он ответил.
- Здравствуй, Марина, рад тебя слышать!
- Извини за беспокойство, но мне вновь нужна твоя помощь, - скорчила она гримасу, вспоминая, что почти клялась себе никогда не звонить ему, и понимая, что жизнь непредсказуема и совершенно точно никогда нельзя говорить «никогда».
***
Авторское право данного произведения подтверждено на портале Проза.ру
_________________________________
_______________________________