Сентябрь прошел относительно спокойно, на улице было тепло, но ночами уже прохладно, и все равно для нас было еще вполне себе лето, так что почти постоянно в выходные находились на улице.
Начала отдавать долг соседям, потихоньку рассчитывалась. Меня беспокоил сын- дозировки лекарств были уже на максимуме, а помогали они самую чуть. Очевидно, необходима коррекция лечения, значит, нужно снова ехать в Ставрополь. Так что я съездила в пятигорский пнд, взяла направление на госпитализацию и записалась на прием к психиатру в Ставрополе. Ждать надо было еще десять дней. Всю неделю я практически не спала, нервы были похожы на перетянутые струны. Саша перестал заниматься, на двух уроках в неделю откровенно "забивал на все", учителя и не особенно старались - понятное дело, когда рядом дергается психически больной человек, это просто страшно.
Дочка благополучно адаптировалась - уже на вторую неделю пошла на полный день. Воспитатели мне очень нравились - две молодые женщины, которых я видела утром, когда привозила дочку - они встречали внизу детей и отводили на третий этаж в группу, и вечером также спускали. Каждый день дочка меняла прически - одна из наших воспитательниц обалденно плела косы, а дочку мы не стригли, так что было уже, что плести. Глядя на эти прически, я тоже стала ее заплетать сложнее, самой стало интересно, тем более, что дочка росла девочка-девочка, любила красивые платьица и бантики-заколочки.
Сыну в итоге установили режим просмотра телевизора - утром с девяти до двенадцати, после обеда с трех до шести, если не было занятий. Но обычно уроки были только два раза в неделю, если никто не болел, да и по времени как раз в промежутке между "просмотрами".
Однако к концу недели Саша стал тайком смотреть телевизор гораздо дольше, пользуясь моими отлучками - когда я ездила за дочкой в детский сад. Получалось минимум по два часа лишних - один с утра, и один вечером. В результате увеличивалась его расторможенность, поэтому я старалась забирать у него пульты вечером, чтобы утром он включал по времени. В один такой вечер к нам в гости пришли соседи - я напекла блинов, и все сидели на кухне, а вот сын ушел сразу после ужина. Я еще пообщалась около получаса, и ушла в дом. Входила негромко, но можно было услышать, специально не кралась. Но сын после прихода в дом закрыл и свои двери, и двери тамбура, поэтому не услышал вовремя, что кто-то зашел. Я уже в коридоре услышала, что работает телевизор. На часах было уже восемь-пятнадцать, я вспомнила, что не забрала пульты. И пошла их забирать. Открыла дверь в его комнату и увидела, что Саша крутится волчком на месте, зажав пульт от приставки в руках, периодически запуская один и тот же музыкальный фрагмент. Он был так увлечен, что не заметил моего прихода, очнулся только после того, как я выключила телевизор, просто выдернув вилку из розетки. Шумно дыша, остановил вращение, и почти сразу начал орать. Я стояла спокойно, зная, что это действует сильнее криков, и просто смотрела ему в глаза. Молча. Я протянула руку к пульту, показывая жестом, что его надо отдать. Сын спрятал его под подушку кровати, и закрыл собой.
- Саша, отдай пожалуйста, пульты. У нас был уговор, помнишь? Почему ты нарушаешь правила? неужели недостаточно шести часов в день? - голос надо держать спокойным, нельзя нервничать, сейчас договоримся.
- Не дам! Они мои! Я вообще с вами жить не хочу! И вообще не хочу, чтобы вы были! Я вас сам поубиваю, мне надоело, ходите тут, еды не даете, вкусностей мало! Все Соне и Соне, а я- все должен получать я!
- Саша, очнись, ты чего. Что мы Соне? Вы получаете одинаково - ты даже больше по объему, потому что ты больше, а она маленькая. Ты о чем говоришь? Ты ей даже не даешь телевизор смотреть. И вообще - вот поубиваешь всех, и что дальше?
- Один жить буду! Сам буду покупать все, что хочу! И есть сколько хочу!
- Саш, а на какие деньги? - я пыталась его отвлечь, попытаться заставить думать. Тем более, что он стоял между мной и дверью, и уйти я бы не могла.
- В банке возьму! Вон, как ты к банкомату подойду, и возьму!
- Саша, а кто тебе будет на счет деньги перечислять? Мне вот работодатель перечисляет за работу, а тебе кто даст?
- Банк даст!
-Саша, не дури, отдай пульты, и разойдемся спокойно - я поняла, что Саша уже не переключается, глаза у него стали дикие, внезапно он шагнул ко мне и сильно сжал горло руками.
В этот момент я не помнила ни о чем - ни о том, что у меня свободны ноги и я могу его пнуть, чтобы прекратить удушение, ни о том, что поступила неправильно и надо было просто уйти, я просто старалась разжать его руки, понимая, что у меня не получается, а еще - я была в шоке от того, что он смог-таки это сделать. Мне оставалось только беспомощно трепыхаться, наблюдая за сменой его выражений глаз - от диких до довольных, и вот это было страшнее всего. Внезапно мимо лица пролетела какая-то палка, сильно ударив Сашу по локтевым сгибам, и руки его разжались. Удар болезненно отозвался на моем горле, край острого ногтя Саши прочертил царапину на коже. Оказалось, это мама со шваброй. А за ней стояла Алиса и Витя. У всех на лице был написан шок от происходящего, а я была просто счастлива, что они зашли именно сейчас и откашливалась, пытаясь отдышаться.
Дальше мне дали воды, со мной осталась Алиса, Витя остался в комнате с Сашей, мама вызывала скорую - я все равно не смогла бы это сделать - из горла вырывалось только сипение. А дальше были сюрпризы - приехала скорая, и даже психиатрическая, только через час. Весь этот час Саша просидел на кровати, раскачиваясь и подвывая. Медики, с трудом удерживая сына, вкатили ему аминазин, и объяснили, что надо его в Ставрополь везти - а в Пятигорске его не положат - нет подросткового отделения. Когда я просипела, отчего же подростковое, когда ему скоро пятнадцать, да и габариты не детские, врач пожал плечами и сказал, что ориентируются исключительно на возраст.
Саша заснул не сразу, только через полчаса. А нам как спать? А завтра ехать, и я уже вызвала такси до Ставрополя - у меня теперь был "свой" таксист, с которым я договорилась ездить, когда нам надо было и туда и обратно. Выезд был в пять утра, прием назначен на девять. Я легла спать, предварительно проверив, что мама с Соней закрылись на засов изнутри, сама тоже задвинула щеколду на двери своей комнаты, хоть она и хлипкая, но даст время услышать и отреагировать. Потом долго лежала в темноте, глядя в потолок, ощущая боль в горле и размышляя о произошедшем. Больше всего меня огорчила моя беспомощность, как так, ведь всегда была боевая, в школе дралась, да и потом не испытывала проблем с самообороной, так в чем дело? Часам к двум ночи поняла - это потому, что он мой сын. Я никогда не думала, что его болезнь дойдет до такой степени. Особенно беспомощным себя чувствуешь, когда приезжает "скорая" и отказывает в госпитализации, почему в городе нет ни детского, ни подросткового отделения? Неужели тут только взрослые больные? Или это особенность региона, что они детей не кладут в такие больницы? Не знаю. Завтра я должна его положить в больницу, в любом случае. Уснула только к трем часам ночи, а через час уже звонил будильник. Кое-как поборов тошноту, привела себя в порядок, собрала бутерброды с собой и подняла Сашу. Сын встал так легко, как будто и не было никаких уколов. Три с половиной часа дороги меня вымотали - я хотела спать, но Саша не спал, поэтому я тоже не могла уснуть. Голова напоминала плохо склеенную вазу, готовая рассыпаться осколками при резком движении.
Прием у психиатра принес неожиданную и очень плохую новость - Сашу не брали в стационар. На мой вопль - почему (?!) был дан такой ответ - вы не взяли справку об эпидокружении! Так, а если я вам ее завтра привезу, мы сможем госпитализировать Сашу?
- Нет.
- Тогда почему мне ничего не сказали про эту справку? Я же спрашивала по телефону, мне сказали только про направление!
- Женщина, не кричите тут! За некомпетентность регистратуры я не отвечаю.
- Как же тогда в мае его положили без проблем и справок? - врач глянула в карточку, сдвинула брови, потом сказала - так это Вас замглавврача принимала. Ей можно. Освободите кабинет.
Я оттянула шарф, которым закутала горло, и глядя в глаза врачихе сказала - а вот как с больным человеком, который способен такое сотворить, спокойно ехать домой, когда психиатрическая бригада только с одной машиной работает, да и после пяти вечера? (это я узнала от бригады, приезжавшей вчера на вызов).
- Ну а что я сделаю. Получайте все справки, и приезжайте еще раз. - равнодушно ответила она.
Я подхватилась, сказала что-то вроде - я буду на Вас жаловаться в Минздрав!, взяла за руку сына и выскочила за дверь. Меня трясло, от усталости тошнило и кружилась голова. Я просто поверить не могла, что из-за какой-то несчастной филькиной грамоты Саше отказали в госпитализации. Сели в машину, я попросила водителя привезти нас в Пятигорский пнд. Я была обязана положить Сашу в больницу. Если Ставрополь не хочет брать, будем штурмовать Пятигорск. Еще четыре часа дороги прошли мучительно - болело все, затекли ноги, но мы не останавливались, я должна решить вопрос сегодня, иначе не смогу спать. Подъехали к пнд, я забрала Сашу, полностью рассчиталась с водителем, и мы ушли внутрь здания - я сразу же направилась в приемную главного врача. У меня уже слезились глаза, я была измучена до предела вынужденной бессонницей и такими событиями, как за прошедшие пару суток. Врач меня приняла почти сразу, Сашу я оставила в приемной - обычно в больнице он белый и пушистый зайка. Пусть посидит. В большом кабинете, залитым светом массивной люстры под потолком, сидела приятная женщина лет сорока со светлыми волосами. Я открыла рот, и меня прорвало- полились слезы, я рассказывала, умоляла, показывала документы, потом свою шею, где багровый оттенок уже сменился фиолетово-синей гаммой, прочерченной глубокой ссадиной. В общей сложности я пробыла в кабинете час. Главврач вызвала еще двоих, секретарь принесла мне воды и бумажные полотенца. Все втроем они прочитали все документы, привели Сашу, потом опять увели в коридор ожидать, а я уже в состоянии опустошенности смотрела на врача.
- Кристина Викторовна, мы положим Сашу сейчас в стационар, успокойтесь пожалуйста. Вам нужно заполнить заявление на госпитализацию, и еще согласие на госпитализацию во взрослое отделение. Хоть это и не совсем по правилам, но габариты Вашего сына вполне себе взрослые. Вам Маргарита Петровна поможет все заполнить.
Меня, бормочущую слова благодарности, увела секретарь, и мы принялись заполнять необходимые бумаги. Через десять минут, когда с формальностями было закончено, Сашу увели в отделение вместе с сумкой его вещей. Меня просили подождать - через несколько минут мне вынесли его верхнюю одежду и ботинки. Я вышла на улицу и вызвала такси домой. По дороге попросила остановиться у "красного и белого" - и взяла две бутылки вина. Вернулась домой, отдала одну бутылку родителям, вторую оставила себе. Состояние было ужасное, мне надо было как-то снять напряжение этих кошмарных дней. Вино расслабило сведенные мышцы, и я упала спать, сразу провалившись в черноту, только с одной мыслью - со следующей недели моя задача начать бегать по инстанциям и собирать документы на интернат. Я не смогу с ним жить спокойно под одной крышей.
Продолжение