Когда меня принесли домой, я уже практически потеряла сознание. Казалось, во всем теле не отыскать кости, которая бы не горела адским огнем, заставляя меня орать от боли даже тогда, когда мир медленно тускнел перед глазами. Не следовало мне, ох не следовало, собирать ежевику на краю оврага, тем более после такого сильного дождя, размягчившего землю настолько, что она буквально разъезжалась под ногами. Что и говорить, умные мысли приходят слишком поздно.
Кто-то положил на мой горячий лоб руку и я вновь взвыла от боли, на мгновения выйдя из забытья.
- Боюсь, я ничем не смогу помочь. - Пробормотал мужской голос с некоторым сожалением. - Множественные переломы, кажется внутреннее кровоизлияние и голова пробита. Это работа городского врача, я, увы, бессилен.
- Мы уже послали сына в город. - Послышался срывающийся голос матери.
- К сожалению ему не успеть. - Отозвался доктор. - Это чудо, что она до сих пор жива. Бедняжка, уж лучше бы ей враз разбиться на смерть, нежели ждать пока старуха заберет ее.
- Помолчи. - Взорвался молчавший до того отец и, не выдержав тяжелого зрелища, вышел из комнаты, куда час назад меня принесли. Хлопнула дверь. Что ж... По мне бы все они ушли. Меня начало мелко трясти. Больно же как!
- Доктор?!
- Агония. Все заканчивается.
Ну уж нет! Слишком рано ты решил от меня отделаться. Я закусила губу и приложила все оставшиеся силы на усмирение овладевшей моим телом тряски. Я слишком молода, чтобы умирать! Слишком! Внезапно боль ослабла. Зрение вновь вернулось и, с пугающей четкостью, я увидела старенького сельского доктора и белую от страха мать.
Эй, да все же хорошо... Я даже не успела ничего сказать, как внезапно по телу разлилось неясное приятное тепло, словно я только что выпила кружку горячего чая с ликёром. Тепло медленно распространилось по всему телу и внезапно прорвалось наружу. Дикий крик матери разрезал тишину.
Я горела. Яркие синие огни заполонили собой каждый миллиметр моего тела, но боли не было, вместо нее я чувствовала лишь какую-то неясную радость, которую не могли убить ни стоны материи, ни причитания доктора. Пламя исчезло так же быстро как и появилось. Я села на кровати и улыбнулась. Все хорошо мама... Вот только своего голоса я не слышала.
- Черт! - Я обернулась посмотреть на кровать, куда были прикованы взоры матери и доктора и не удержалась от крика - на чудом уцелевшей простыни была лишь кучка пепла, напоминающая очертаниями мое собственное тело. - Черт! - Я вскочила на ноги и вновь почувствовала приближение тепла.
Мир вокруг меня разлетелся на части и вновь собрался в единое целое, правда став другим. И что-то во мне самой поменялось. Страх и непонимание исчезли, а вместо них пришли знания и покой. Жизнь начала новый отсчет.
Это было странно снова становиться кем-то. Я не развивалась заново, а перерождалась и все это время осознавала, что происходит с моим телом. Я находилась в крохотном белоснежном помещении с круглыми стенами и сужающимся потолком, совершенно обнажена, но мне не было холодно - все мое тело покрывала дурно пахнущая слизь, но я не видела ее - здесь было слишком темно и единственным различимым предметом были белые неровные стены моей камеры.
Мое тело менялось. Руки и ноги наливались силой, грудь стала мощнее, сердце работало иначе. Я начала отвыкать от воздуха - он мне почти не требовался. В один из дней меня парализовало и я перестала понимать, какие еще изменения со мной происходят. Я замерла. Без движения, без дыхания, во тьме.
Я не знаю сколько прошло времени, прежде чем все закончилось. Тело вновь было послушным, но ему стало безумно тесно в своем заточении и вскоре тихий треск гладких стен донесся до меня. Тюрьма разрушилась и я вновь вышла на свободу.
Скорлупа треснула подарив птенцу новый мир. Я сделала свой первый шаг в новую жизнь. Я расправила крылья.
Двадцать лет спустя.
Шейн пролетел буквально перед самым носом, едва не задев его сильными крыльями. Боже мой, да он же просто издевается надо мной! Я снова поднажала на крылья. И ведь сейчас мне помочь может только правильно пойманный воздушный поток, а искать его категорически не хватает времени! Он уже и так слишком далеко от меня. Чертовы слабые крылья! Я громко крикнула, зная, что мой гневный вопль не скроется от него. И точно - Шейн мгновенно заложил мудреный маневр и в результате него оказался почти что на одном уровне со мной. Боже, ну как он, волки его задери, все это творит? Я попробовала повторить его маневр, но в результате лишь потеряла высоту и сбила дыхание.
Крылья тут же перестали меня слушаться и я камнем понеслась к земле. Благо что в десяти метрах над поверхностью я все же успела войти в поток, который и помог мне смягчить падение. И все равно от удара я снова обратилась человеком и покатилась по траве, будучи в своей слабой ипостаси. Волки задери!
Я стояла на четвереньках и тяжело дышала, боясь, что если попытаюсь встать, то вновь рухну на землю. С досады я вонзила ногти в мягкую землю поля, на которое, собственно, и упала, но этим лишь еще раз навредила себе, напоровшись на колючки. От обиды в глазах защипало и я поспешно вытерла их рукавом - Шейн ненавидит слезы.
Словно услышав мои мысли, он мягко спланировал к земле и в сантиметрах пятидесяти расслабил крылья, чтобы в следующее мгновение, мягко ударившись об нее, обратиться человеком.
- Жива? - Он подошел ко мне и нагнулся, пытаясь разглядеть есть ли на моем теле кровь. Не увидев ее, Шейн тотчас расслабился и легким движением руки заставил меня подняться.
- Как всегда никакой нежности. - Вздохнула я.
- Никакой. - Согласился он и обрушил на меня очередной за сегодняшний день удар.
Я моментально завалилась на землю, ощущая во рту привычный вкус крови. За последние годы я уже привыкла к этому.
- Вставай! - Шейн снова схватил меня за плечи и, поставив на ноги, снова нанес удар, откинувший меня обратно на землю.
- Черт! - Я попыталась подняться, но парень с размаху ударил по ребрам и я уже окончательно свалилась.
Как я мечтала порой, чтобы при очередном избиении ребра вонзились мне в легкие и я наконец-то умерла! Но нет же! Боль и не собиралась утихать. Я закрыла глаза.
Вот уже почти двадцать лет каждый мой день проходит так. Сперва полеты, потом избиения, благо организм регенерирует быстрее, чем у оборотня. Хотя я неверно выразилась - я тоже оборотень, ибо сам этот термин подразумевает единение двух существ - человека и зверя, в моем случае птицы. Таких как я мало, если собрать нас со всех континентов, то едва ли наберется больше пяти сотен. Мы в особом почете у высших сообществ - ничем не отличаемся от обычных птиц, что, например, не скажешь про простых оборотней, которые только размерами гораздо больше волков, не говоря уж о повадках и оттенках шести. К тому же от нас не скрыться - мы единственные царствуем в небе. Обычный оборотень может сколько угодно рычать, скулить, подпрыгивать мы никуда не денемся от него, если придется вести слежку.
А еще мы живем дольше чем кто-либо из низших рас - если переводить в людские года, то получается двадцать к одному, так что, несмотря на свои сорок, я чувствую себя и выгляжу на двадцать, а Шейн, разменявший недавно шестьсот шестьдесят первый год, выглядит на тридцать три. Шейн с рождения полуптица, оттого между нами такая огромная разница в оборотничьем возрасте, хотя в человеческом все выглядит совсем не так страшно.
А еще Шейн мой учитель - способности полуптиц таковы, что нам, хотим мы того или нет, приходится подчиниться своему предназначению, а именно слежке и сопровождению. Мы, если можно так сказать, наемники. Шейн учит меня быть сильной. Из полуптиц я самая младшая и поэтому мне приходится труднее всех. Я должна не только уметь летать, замирать, вести незаметную слежку, но и владеть человеческим телом – драться, прятаться, бегать и, главное, терпеть боль, какой бы сильной она бы ни была.
Вот почему теперь я без сил лежала посреди поля, а капли дождя смывали кровь с моего лица. Боже, а ведь завтра будет еще один такой день, а за ним сотни, тысячи других, где я снова буду пушечным мясом. Хотя, опять же, я не права - Шейн как раз учит меня как не стать этим самым мясом. Шейн стал первым, кого я увидела после того, как стены яйца треснули. Мне до сих пор не понятно, что это было за место и как я оказалась именно там, но это и не важно - важно лишь наше предназначение и ничто больше.
Собрав все силы я села. Под дождем полевые травы стали пахнуть еще сильнее и я с трудом справилась с приступом дурноты, завладевшим мною от смешения ароматов. Борясь с тошнотой, я опустила голову между коленей.
- Все хорошо? - Ко мне бесшумно подошел Шейн.
- Угу. - Пробормотала я в ответ, даже не пытаясь скрыть дрожь в голосе.
- Перестань, Бриана. - Ласково попросил он и помог мне подняться на ноги. - Как будто я все это делаю ради удовольствия.
- Верно, лучше умереть на тренировке, чем на деле. - Привычно повторила я девиз.
- Ты еще мне скажешь спасибо. Помнишь как ты боялась учиться летать? А сколько костей сломала, прежде чем смогла продержаться в небе минуту? А чтобы ты сейчас делала, если бы не умела летать?
- Жила бы как обычный человек. Любила мужа, растила детей.
- Ты? - Шейн рассмеялся, отчего в уголках его ярких синих глаз появились глубокие морщины. - Ты и брак так же плохо совместимы, как грузовик и крылья. Неужели тебе хочется замуж?
- Давай не будем об этом? - Попросила я, старательно обходя стороной щекотливую тему. Не говорить же ему, в самом деле, что я бы с удовольствием стала бы его женой? Впрочем, и так мы уже двадцать лет живем как вполне обычная семейная пара. У Шейна домик посреди лесов, где мы и скрываемся от глаз любопытных. Когда речь не идет о занятиях, оборотень становится самым милым человеком, которого я только знаю - он нежен, заботлив, умен, добр и всегда относится ко мне с лаской и пониманием. Учитель же Шейн совсем другой. Порой я его просто ненавижу! Он приносит столько боли, что я готова на убийство, лишь бы раз и навсегда избавиться от него. Но тренировка заканчивается и мы возвращаемся в дом, где все абсолютно иначе. Мне трудно понять это, но я и не пытаюсь уже. Просто данность.
Мы свернули с полевой дороги в лес. Каждый день нам приходилось обращаться у кромки леса, чтобы после нас не оставалось и следов - в первую очередь дом Шейна - убежище. Сделав глубокий вдох, я обратилась и поднялась в воздух. После избиения тело слушалось с трудом и Шейну приходилось все время крутиться рядом со мной, подстраховывая на тот случай, если от боли я потеряю способность держаться в воздухе. Сегодня дела обстояли чуть лучше и поэтому уже спустя пять минут мы опустились у дома.
Если превращение из человека в птицу не требует никакого труда, то вот обратное довольно проблематично - необходимо не только аккуратно спланировать на землю, но и замереть у самой травы, позволив птичьему телу рухнуть вниз и обратиться. Прежде чем я освоилась со всеми условиями и научилась правильно выбирать высоту и угол планирования, прошло не мало лет. Обычно все заканчивалось царапинами, которые, впрочем, быстро заживали. Теперь же я проделала этот трюк безукоризненно. Вряд ли бы Шейн смог лучше.
- Молодец! - Тотчас похвалил он мой маневр. Конечно, от старого оборотня ничего не скроется.
- Спасибо. - Расцвела я. Учитель ушел до завтрашнего дня, оставив мне моего любимого друга.
Как я уже говорила, Шейн выглядит на тридцать три. Рост для мужчины у него не высокий, но я, со своим, едва достаю ему до плеча. Комплекции он средней, а внешность вполне обычная - темные черные волосы и синие глаза. Но есть в нем какая-то перчинка, уж дюже обаятелен мой друг. Возможно весь секрет кроется в его фирменной ухмылке-улыбке, которая просто сводит меня с ума. Птица он тоже красивая. Мне сложно разбираться в орнитологии, но больше всего Шейн напоминает огромного воробья с блестящими и темными, как у ворона, перьями. Я же гораздо скромнее – смуглая, кареглазая, с темными волосами. И птица из меня так себе - больше на крупную трясогузку похожа. Впрочем, как говорит Шейн, в нашем деле моя неприметная внешность лишь на руку. Эх, а как бы хотелось быть красавицей.
- Ты чего затихла? - Насторожился моим длительным молчанием Шейн. - Болит что-то?
- Нет. - Покачала я головой. - Просто задумалась. Что на ужин приготовить?
- Что хочешь. - Привычно отмахнулся он. - Мне нравится как ты готовишь.
- Спасибо. - Кивнула я и поднялась в дом. Рассеянно я оглянулась по сторонам, решая стоит ли сегодня заниматься уборкой, как внезапно обнаружила, что нахожусь в комнате не одна.
- Лест? - Не удержалась я от удивленного возгласа, глядя на развалившегося в кресле-качалке оборотня.
- Привет, Бриана. - Усмехнулся он, забавляясь моей реакцией. - Не против гостей?
- Как будто у меня есть выбор? - Вздохнула я, убирая со столика любимую вазочку, из которой Лест сделал пепельницу. - Мог бы ты не курить в доме?
- Мог, но зачем? - Снова усмехнулся он, демонстрируя ямочку на подбородке. С ответом я не нашлась. Как всегда. Рядом с Лестом я всегда чувствовала себя серой посредственностью - мало того, что Лест был таким же сильным оборотнем, как и Шейн, так еще и в человеческом обличии парень был загляденье. На вид Лесту можно было дать лет двадцать пять, хотя даже в человеческом теле он был старше Шейна. Внешности же Леста позавидовал бы любой манекенщик – жесткие, волнистые волосы, собранные в хвост черными кольцами спускаются к лопаткам, идеальная бархатная смуглая кожа, кошачьи зеленые глаза и ямочка на подбородке. Адская смесь.
- Где папик? - Изогнул он тонкую бровь.
- Шейн во дворе. - Прошипела я сквозь зубы. - Можешь идти к нему. Назад возвращаться не надо.
- Какая ты! - Он покачал головой и приподнялся с кресла. Я не успела даже выдохнуть, как Лест оказался за моей спиной и прижался губами к уху.- Ты такая жестокая, Бриана. Ледяная. Надменная. - Он мягко касался моей кожи. - Но я могу это быстро исправить и тогда твои крылья никогда не заживут. - Он резко отстранился и оттолкнул меня от себя. - Не забывай это.
Лест холодно улыбнулся и вышел прочь из комнаты, оставляя меня наедине с рвущимся из груди сердцем. Волки! Я не боюсь Леста, я давно забыла, что это такое, но он способен нанести мне рану, которая никогда не заживет - отнимет у меня Шейна. Гоня прочь от себя дурные мысли, я принялась готовить ужин. Я получала огромное удовольствие, разминая между пальцами томаты на пасту. Вместо них я видела перед собой сердце Леста.
Я настолько увлеклась готовкой, что пропустила появление Шейна.
- Черт! - Я едва не выронила кастрюлю, когда услышала шорох за спиной.
- Прости. - Тихо пробормотал учитель. Выглядел он паршиво.
- Что случилось? - Спросила я, убирая кастрюлю в сторону. Потом доделаю. Шейн редко когда бывает в дурном расположении духа. - Что тебе сказал Лест?
- Давай поговорим об этом потом. - Попросил он, пряча от меня глаза.
- Нет, сейчас. - Покачала я головой. - Так что между вами двумя произошло?
- Лест хочет, чтобы ты приняла участие в одном деле. - Прямо ответил Шейн, настороженно следя за моей реакцией. - Я же категорически против.
- Ну почему? - Он не верит в меня? Он все еще считает меня слабачкой?
- Бриана, пойми, ты еще слишком мало умеешь, для того, чтобы заниматься делом. Прошло так мало времени с момента твоего обращения. Я против. - Поставил он точку.
- Шейн, а когда я буду готова? - Тихо спросила я, даже не пытаясь скрыть отчаяние в голосе.
- Не скоро. Бриана, ты моя ученица, если хочешь, мое любимое дитя и я хочу тебя защитить.
- Нет, Шейн. - Я покачала головой. - Я сделаю то, о чем просил Лест, чего бы мне это ни стоило. Может быть так ты заметишь, что я давно не дитя.
©Энди Багира, 2010 г.
Понравилось начало? Ставь лайк, и новая глава появится быстрее:)