Еще одна столичную недвижку продала, вырученные средства прокушала. Теперь жалеет? Но лезет на рожон:
Жанна Агалакова из парижских сумерек рвется на свет фонаря. Очередная исповедь в "белом пальто". Чтобы не забыли!
Да помним-помним, как на бегу в прыжке роняли тапки. И опрокидывали риторику. С ног на голову:
На что живет ваша семья? -
вопрошает Ира Шихман в глубоком сочувствии. Коллеги по несчастью. Ведь итальянский муж телеведущей Агалаковой (не самым прозрачным способом) лет 20 был примазан к российскому ТВ. Контрактник?
Камерамен, - скажут в Италии:
оператором приставили, таскал за женой-кормилицей снаряжение по командировкам. Семейный подряд на полном довольствии Первого канала - столовались знатно:
служебные квартиры то в ньюйорках, то в парижах,
служебные авто и прочие comodità и agevolazioni.
Удачно приженился итальянский физик с острова Сицилия на российской журналистке из Кирова.
Я продала свою московскую квартиру, -
отвечает Жанна.
Жаль, нам не показали, что ж там за метры были - уже 3 года кормят все семейство по Европам.
Пугачевы, вон, свой замок в Грязях сбыть никак не могут...
А у Божены Рынски-Малашенко (после кончины мужа Игоря с НТВ) остались палаты на Патриках.
Она их поменяла на полати в Юрмале... Демонстративно и с вызовом!
Хлопнув каждой из дверей. Эхо пронеслось по всему интернету.
Только теперь Божена, как Мюнхаузен, вытаскивает себя из болота депрессии:
в глуши, в деревне быстро стало скучно,
ей Латвия давно уж не блестит в своем унылом простодушьи.
Тем временем, ее соседка с Патриков - Светлана Бондарчук - губа не ура:
любит шампанское и знай себе танцует. На фоне изразцовой печи с видом на пруды.
Этой квартирой откупился бывший муж Федор, чтобы сбежать к Паулине. Только мы сейчас не об этом,
короче:
Рынска, перебралась на взморье Латвии, но продолжает следить за тусовкой Москвы. Досталось всем, кто остался!
Ну нечем ей язык чесать в унылом Булдури. Там, говорит, уже и выйти некуда.
Остатки прежней роскоши пылятся по шкафам: не выгулять, не щегольнуть. Поэтому распродает добро и цацки - в Лидле проесть и к стороне.
Тоска зеленая, а не европа, эта Латвия: рестики закрыты, релоканты притихли, кто-то сам удрал, иных повыгнали (метлой толерантности и свободы).
На карнавалы Вайкуле последняя надежда: приедут Макаревич, Галкин, кто еще??? Неужто это всё?!
Ну а пока гуляет Божа вокруг дома на участке с соснами:
песик корги, ребенок от Игоря и ребенкина няня - вот и вся компания. Она же - семья.
То про дикого лиса напишет, что ей дорогу перебежал черной кошкой, то про заблудшего кабана.
Потом про ворота сломались, некому чинить.
А уж ремонт в свежеприобретенной латвийской недвижимости делала - волком выла! От европейского качества, сервиса, стандартов, др.
Двери межкомнатные найти, заказать, водрузить - и то проблема в освобожденной и независимой стране.
А значит, лишний раз не хлопнешь (этой дверью) в знак протеста. Будешь тихонько сидеть, смирно, заходить со стуком (а не с ноги) и прикрывать за собой с трепетом (а не с грохотом).
И лучше лишний раз язык прищемишь (дверью) вместе с пальцами, лишь бы не ляпнули не то. Не по протоколу.
Зато на днях Божена в Латвии наведалась в цирюльню. Корни волос велела сделать благородно-русыми. А получила просто рыжие... И сразу рванула в Россию. Исправлять.
Странно, что пускают...
Вот такая она - непримиримость позиции. Пошатнуть легко - достаточно встретить не того парикмахера. Гордость сразу как рукой:
в Москву, в Москву, на Патрики, к своим!
В живых ли европейский брадобрей после визита понаехавшей Божены?
А Агалакова пока держится! Мне, - говорит, - из русского колодца уже не напиться. Ессентуков и Нарзана не надо.
Но как нам объясняли, в Европах из-под крана круглый год - Perrier. И чистый воздух. Демократии и свободы.
Кушайте, господа, не обляпайтесь.