Или как жениться на двух сёстрах, не разозлив свекра-учёного
Если бы Instagram существовал в XIX веке, Джон Кольер стал бы королём эстетичных сторис с лордами, леди и мифическими нимфами на фоне бархатных штор. Но вместо этого ему пришлось довольствоваться титулом «главного портретиста эдвардианской эпохи», браком с двумя сёстрами и дружбой с людьми, чьи имена звучат как перечень персонажей из романов Диккенса.
Аристократ, который мог бы продавать NFT
Родиться в семье, где отец — лорд, судья и парламентарий, а брат — военный чиновник, всё равно что получить золотой билет в шоколадную фабрику викторианского истеблишмента. Но Джон выбрал не юриспруденцию, а мольберт. Его обучение в Мюнхенской академии — это как сегодня отправиться в Берлинский университет искусств, но с большими усами и тростью. Кольер быстро стал «человеком-оркестром» прерафаэлитов: писал портреты епископов, адмиралов и учёных так, будто они позируют для обложки Vogue. Его кисть превращала даже исследователя Арктики сэр Эдварда Инглфилда в харизматичного героя бонд-фильма.
Любовь, смерть и норвежские романтики
Личная жизнь Кольера — готовый сценарий для драмы BBC. Первая жена, Марион Гексли, — художница, дочь Томаса Генри Гексли, «дарвиновского бульдога» (так прозвали учёного за бескомпромиссную защиту теории эволюции). Брак начался идиллически, пока послеродовая депрессия не забрала Марион сначала в Париж, а затем — увы — на небеса.
Но Кольер не из тех, кто грустит в одиночестве. Через два года он женится... на младшей сестре покойной жены, Этель. В Англии такой союз был запрещён — пришлось ехать в Норвегию, словно в Лас-Вегас XIX века. «Дорогой, мы просто съездим в Осло, разведёмся с призраком прошлого и обвенчаемся под северным сиянием», — вероятно, звучало их оправдание перед семьёй. Томас Гексли, кстати, не возражал. Видимо, теория естественного отбора касалась и зятьёв.
Семейный альбом: от миниатюр до посольств
Дети Кольера — отдельный повод для гордости. Дочь Джойс стала мастером миниатюр — представьте, она рисовала портреты размером с айфон, и это без zoom’а! Сын Лоуренс дослужился до посла в Норвегии, словно подсмеиваясь: «Пап, помнишь, ты там женился? А я теперь тут с фьордами и дипломатическими скандалами».
Мифы, легенды и дамы с томным взором
Кольер обожал мифологических героинь. Его «Лилит», «Цирцея» и «Клеопатра» — это mix эротизма, драмы и театральности, словно Lady Gaga викторианской живописи. Картины с прекрасными женщинами продавались, как горячие пирожки, хотя критики ворчали: «Слишком много драмы, слишком мало морали». Но кто слушает критиков, когда твои клиенты — лорды и учёные с толстыми кошельками?
Почему Кольер — это «винтажный инфлюенсер»?
Сегодня его назвали бы мастером личного бренда. Он вращался в кругах Альма-Тадемы и Милле, писал портреты сильных мира сего и при этом успешно нарушал табу. Его история — урок: хотите бессмертия в искусстве? Рисуйте красиво, женитесь скандально и носите усы с достоинством.
А ещё — будьте как Кольер. Даже если ваше резюме не поместится на пергаменте, пусть в нём будет строчка: «Умею превращать запреты в норвежские приключения».
P.S. Если вдруг решите жениться на сёстрах — сначала проверьте законы. Или купите билет в Норвегию.