Первый шаг по направлению к здоровой психике был сделан. Но первого шага всегда мало, чтобы попасть в совершенно другое место, надо сделать много шагов в одном направлении.
Мы поженились в сентябре 2010, в красивую симметричную дату 10.09.10 и свадьба у нас была веселая, молодежная. На этой свадьбе не было родителей, вообще старшего поколения (с меня хватило традиционной моей первой — беременной- свадьбы). Никакой тамады, я сама придумала конкурсы и тосты, сама подобрала музыку и украсила кафе забавными плакатами. Я умела организовывать вечеринки, поэтому моя собственная свадьба прошла предсказуемо очень удачно. Танцевали, веселились, немножко напились. Я заранее разучила красивую песню про любовь и спела её под аккомпанемент друга-гитариста. Получилось хоть и негромко, но трогательно. Первая брачная ночь прошла в гостинице на берегу реки, с красивым видом на желтые осенние деревья: он перенёс меня через порог на руках, аккуратно положил на большую кровать, нежно и долго любил. Мы стали мужем и женой, и надежды на счастливое будущее сияли в наших глазах. Мы были беззаботные, красивые и бессмертно юные. Разница в возрасте нивелировалась, мы совпали, как две части паззла. Много смеялись, много времени проводили в постели, радовались друг другу. А я радовалась, что вот наконец у меня будет семья, и крепкое плечо рядом, и пример для сына. И дом. У меня были иллюзии, что, раз я совершила верный выбор, то теперь счастье мне гарантировано и всё у меня будет само собой, сложится, как красивый паззл, как яркая раскраска.
По своей филологической привычке я совершенно не умела просчитывать быт. Теперь, став женой «земного, а не небесного» парня, я искренне рассчитывала, что именно он решит все вопросы, связанные с совместной жизнью. Я сделала маленький шаг к избавлению от тотальной несамостоятельности, но на ноги пока не встала, и тучи закономерно начали сгущаться. Квартира, в которой я жила с сыном, принадлежала моим родителям, они терпели меня в ней, потому что это было проще, чем терпеть меня в своей квартире, а выгнать с ребенком на мороз было как-то не очень. Однако после того, как я объявила матери, что снова выхожу замуж, в этой квартире мне было отказано. Отец не мог допустить, что в его квартиру зайдёт ещё один "примак", оказалось, что отец был против того, что мы съехались с Д., эту идею продавила мать и терпеть ещё одного мужа своей непутёвой дочери на своей территории он не желал, ведь он сам в своё время привел свою жену в родительский дом, пусть и это юноша хлебнет фунт лиха. Я отнеслась к этому обстоятельству спокойно: А., обещал мне, что мы въедем в квартиру его матери, которую она сдавала. Дом, где они много лет жили всей семьёй, покидать она не хотела. Сейчас я понимаю, что мы в любом случае переехали бы в этот дом, в который А, его сестра и мать уцепились зубами с разных сторон, но тогда для меня это казалось роковым стечением обстоятельств: перед самым нашим переездом уmирает престарелая бабушка, также жившая в этом доме, и я вместе с сыном оказываюсь в 20 метровой комнате частного дома, где помимо нас живут А, его 50летняя нездоровая головой сестра, его 70летняя мать и неопределенное количество кошек, которые бесконтрольно расплодились с одной изначальной Мурки.
Начались будни. Отношения с А вошли в колею. Он учился заочно и работал — надо было обеспечивать семью. Работал много, постоянно делал что-то по дому, но такое, мужское: чистил снег, разделывал мясо, чинил машину в гараже. Сейчас я понимаю, что если первый брак был случайностью, вытекающей из внезапной беременности (не было бы беременности, мы бы расстались в ближайшее время), то выбор второго мужа имел существенную внутреннюю причину: эмоционально холодный мужчина -трудоголик. Совсем как мой отец. Съехавшись с ним, я воспроизвела модель родного дома, в котором - боже, наконец-то, я могла что-то менять, а не просто быть объектом. Отец был недоступен - его тоже физически не было дома большую часть времени, а мать была поглощена безмолвными разборками с ним, когда его не было. Она будто проводила бесконечные репетиции того, что скажет ему, когда он снова придёт домой пьяным. Но её гневная тирада всегда была одинаковая, она будто зациклилась на собственной попытке изменить его, не в силах признать поражение. Поражение - это было не про неё. И когда наконец у него от п.ь.янки случился инcyльт и он несколько месяцев не пил, она праздновала это как личное достижение, будто иnсульт был её рук делом. Оказавшись в аналогичной ситуации я решила освоить другой подход: я как бы вступала в схватку с работой мужа и иногда мне удавалось взять вверх. У меня было мощное оружие, я знала, как его воспламенить, как увлечь и в моменте чувствовала себя практически счастливой. Но каждый раз, когда он, удовлетворённый, засыпал, отвернувшись к стене, моё ликование сходило на нет и нужно было снова запускать цикл обольщения, как г.р.ебаному Сизифу. Я была готова идти дальше, мне хотелось душевной близости, разговоров, простого человеческого внимания. Но я оказалась заложницей шоу "сеkcи-женушка", которое воспроизводила вновь и вновь. К тому же, после Д., я вбила себе в голову, что всегда нужно выбирать: либо духовную близость, либо надёжные мужские руки крепко стоящего на земле человека. Нельзя иметь и то, и другое, как нельзя и рыбку съесть, и сковородку не запачкать. А за пресловутую крышу над головой и комфорт своего ребенка я была готова на многое.