Как говорится, настоящую Москву можно увидеть только в переулках. Сегодня расскажем о маршруте м. Курская - м. Чистые пруды в переулках Москвы. 2.8 км, 4000 шагов, по времени около часа, если останавливаться, фотографироваться, слушать гида.
Любите гулять по Москве, но не с кем? Бесплатные экскурсии Пешей Москвы в теплой компании. Канал в Телеграм с анонсами и расписанием встреч.
Москву можно почувствовать в переулках Москвы, поэтому, минуя центральные улицы, выходим на Курской и идем к первой точке. Нужно сказать, что по этому маршруту вы увидите много интересных достопримечательностей, ведь "красота в глазах смотрящего", поэтому двигаемся по маршруту и смотрим во все глаза.
Усадьба Алексея Морозова в Подсосенском переулке
Vita brevis, ars longa — «жизнь коротка, искусство вечно». Эти слова начертаны на раскрытой книге у ног карлика-монаха, стража, охраняющего лестницу, ведущую в готический кабинет. Здесь, среди замысловатой резьбы, в окружении живописных панно и старинных рукописей, обитал человек, чья душа тяготела к прекрасному, а ум отличался тонкостью и живостью. Алексей Морозов — наследник купеческой династии, чья любовь к искусству превзошла интерес к фабрикам и торговле.
От своего отца, Викулы Морозова, он унаследовал не просто дом, а целую усадьбу, некогда простиравшуюся почти до Земляного вала. Здесь, в стенах старинных палат, обрамленных флигелями, он создавал свой мир — мир, в котором прошлое и фантазия сплетались в единое целое. Вестибюль оформлен в египетском стиле — страсть к мистике и древним цивилизациям привела сюда величественные колонны в виде лотосов и солнечный диск с крылатыми змеями. По мраморной лестнице, скрытой под кессонированным потолком с гротесками, можно подняться в голубую танцевальную залу или музыкальную гостиную в стиле рококо. В воздухе до сих пор словно слышатся звуки вальса и приглушенные голоса купеческих собраний.
Особняк в Подсосенском переулке — это игра стилей и смыслов. Его фасад украшен гирляндами плодородия, картушами, замковыми камнями с мужскими масками. Купола на кровле, лепные орнаменты и львиные морды над воротами словно хранят воспоминания о золотом веке династии Морозовых. Балкон поддерживают могучие бородатые атланты с грозными взглядами — их создал молодой Сергей Коненков. Дом, как и его владелец, был наполнен символами и знаками, говорящими о богатстве, утонченном вкусе и преданности традициям.
Но истинным сердцем дома стала библиотека. Двухэтажный готический зал, возведенный по проекту Франца Шехтеля, хранил собрание русской портретной живописи, фарфора, рукописей и икон. Здесь, среди витражных окон и деревянных панелей, Морозов создавал свою собственную галерею, свое наследие. Под лестницей скрыта потайная дверца, ведущая в старообрядческую молельню. Свет туда проникает сквозь цветное стекло, окрашивая вестибюль таинственными бликами.
Любовь Морозова к прекрасному не знала границ. Он был завидным женихом, но, несмотря на многочисленные попытки сватовства, избежал брачных уз. Вместо этого он посвятил себя коллекционированию. Русский фарфор, керамика, стекло, редкие старопечатные книги — его коллекция разрасталась, наполняя особняк духом ушедших веков. Казалось, этот дом был не просто местом жительства, а храмом искусства, музеем, созданным для себя и будущих поколений.
Но грянула революция. В 1918 году особняк захватили латышские анархисты. Драгоценный фарфор разбивали, миниатюры исчезали. Морозову, некогда владельцу всего этого великолепия, пришлось стать хранителем того, что еще можно было спасти. Охранная грамота от Луначарского ненадолго позволила ему превратить дом в Музей художественной старины, но уже в 1922 году его сокровища начали передавать в другие музеи Москвы. Самого Морозова переселили в небольшую комнату на Покровке, где он дожил свои дни, оставаясь лишь тенью прежнего себя.
Теперь дом Морозова — это лишь призрак его грандиозных замыслов, отражение ушедшей эпохи. В его стенах по-прежнему живут отголоски былого величия, и карлик у лестницы продолжает стеречь тайны прошлого, скрытые в тенях готических арок.
Храм Иакова Зеведеева: тайны казённой слободы
В лабиринте московских переулков стоит храм, чей облик хранит в себе тени прошлого. Когда-то здесь раскинулась Казённая слобода – владения царских служителей, оберегавших государственные богатства. В XVII веке она простиралась от нынешней Покровки до Казённых переулков и была одной из крупнейших в Москве.
Летопись каменных стен
Храм впервые упомянут в 1620-х как скромная деревянная церквушка. Время сменяло века, и в 1676 году на средства купца Даниила Пивоварова здесь вырос первый каменный храм – торжественный, с пятиглавием, кокошниками и тройной апсидой. В XVIII веке добавилась колокольня, а затем храм начали преображать, придавая ему величавый ампирный облик.
В 1831 году, благодаря купцу Ивану Ярцеву, церковь обрела новые черты: своды заменили, три апсиды слились в одну, а купол вознесся над широким световым барабаном. Вскоре были перестроены и приделы – в честь Николая Чудотворца и апостола Иакова Зеведеева. Время несло храм через века, а в начале XX столетия здесь основали приют для детей улицы.
Испытания огнём
Но пришла советская эпоха, и судьба храма обрела трагические очертания. В 1932 году его закрыли, священников сослали и расстреляли, а само здание превратили в механическую мастерскую. Купол рухнул, древнюю ограду сломали, а в трапезной устроили гараж.
Хотя храм значился памятником архитектуры, лишь спустя десятилетия, в 1991 году, он вернулся Церкви. Реставрация длилась почти три десятилетия, и лишь к 1998 году удалось восстановить его облик.
Живое дыхание истории
Сегодня храм вновь наполнен голосами молящихся. Здесь действует Воскресная школа, а приход поддерживает военный госпиталь имени Бурденко. Однако стены этого древнего храма по-прежнему хранят не только молитвы, но и многовековые тайны, спрятанные под слоями времени.
Апраксинский дворец на Покровке: Дом-комод и его тайны
Среди московских улиц затерялся редкий гость — зефирное елизаветинское барокко. Изогнутый фасад с белоснежными колоннами и херувимами словно сбежал из Петербурга, а москвичи прозвали этот дом на Покровке «Комодом» за его вычурную массивность.
Легенды обволакивают его стены, как вековая пыль. Говорят, что когда-то здесь венчался фаворит Елизаветы Разумовский, а авторство дворца приписывали то Растрелли, то Бланку. Лишь упорный исследователь Мурзин-Гундоров нашел истину: архитектором был Дмитрий Ухтомский — главный зодчий Москвы и создатель первой архитектурной школы в России.
С 1752 года дом переходил из рук в руки: купцы, англичанин Джон Томсон, а затем граф Апраксин, пожелавший дворец, достойный его фамилии. Именно при нем фасад украсился барочными раковинами, сдвоенными колоннами и округлыми окнами, а интерьеры видели не одно великосветское празднество.
Но мода капризна. В 1772 году Апраксины уступили дом князьям Трубецким, прозванным «Трубецкие-комод». Здесь устраивали балы, здесь бывал юный Пушкин, здесь вершились судьбы. А потом — гимназия, коммуналки, институты, и тайны дома растворились во времени, скрытые под слоями краски и истории.
Усадьба фон Беренса: дом с тенями прошлого
Этот дом в Гусятниковом переулке скрывает за своими стенами историю власти, денег и исчезнувших реликвий. Эдуард фон Беренс, вступивший в брак с Эммой Иоганновной Рабенек, породнился с могущественным семейством, контролировавшим мануфактуры и торговые предприятия. Влиятельные акционеры, текстильные магнаты, мастера незримых сделок – их мир был миром расчетливого ума и тонких стратегий.
Проект своего московского жилища фон Беренс доверил молодому Михаилу Фидлеру. Тогда его имя еще не было известно, но архитектор обладал чутьем – тем самым, что позволяет создавать не просто дома, а материальные символы эпохи. Фасады украсили строгие линии неогрека: треугольный портик, ионические пилястры, пальметты и меандры, древние мотивы, словно замкнутые в орнаменте времени. Когда-то здесь стояли кариатиды, не выдержавшие испытаний судьбы, а по мраморным полам скользили тени прежних хозяев.
Но дом фон Беренса был не просто величественным. Он был продуманным, живым. В его интерьерах отражался блеск семейного могущества: дубовые паркеты, потолочные лепные розетки, изразцовые камины, теплые печи. Даже подвал скрывал тайну — калорифер, дававший дому тепло, словно дыхание древнего организма.
В 1914 году, будто предчувствуя грядущие перемены, Эдуард фон Беренс переписал усадьбу на свою дочь Марию. Её жизнь переплелась с историей Карла Владимировича Шлиппе, надворного советника, человека, чья судьба, как и сама эпоха, была затянута туманом неопределенности.
Теперь же дом стоит, храня молчание. Его отреставрировали, но как будто забыли. Поэтому, там сейчас нет каких-то экскурсий, дом просто стоит.
Что еще почитать на канале "Пешая Москва"?
Любите гулять по Москве, но не с кем? Бесплатные экскурсии Пешей Москвы в теплой компании. Канал в Телеграм с анонсами и расписанием встреч.
И вот такой отзыв от нашей участницы "Пешей Москвы" Ольги: "Огромное спасибо за сегодняшнюю прогулку. Музей великолепный. Сама бы я вряд ли дошла. А теперь и повторить можно. С удовольствием вспомнила как в мафию играть😁 Шоколадки тоже были отменные! 🍫"