Режиссер - Галина Зальцман.
Автор пьесы - Том Стоппард.
Художник-постановщик - Семен Пастух.
Художник по костюмам - Стефания Граурогкайте.
Художник по свету - Дмитрий Зименко (Митрич).
Хореограф - Максим Пахомов.
Композитор - Ванечка (оркестр приватного танца).
Продолжение….
Прибытие актеров вводит еще одного героя - Актера и тему театра. Роль актера в пьесе чрезвычайно важна. Актеры и зрители тоже как два зеркала, которые нуждаются друг в друге. Актер (Егор Кутенков) циничен и признается, что он готов на все для зрителя, вернее, не он: для этого есть мальчик Альфред, который по первому окрику снимает штаны в пьесе. Альфреда в спектакле играет парень высокого роста в белом платье. Актеру же все как с гуся вода: вчера пурист, сегодня порнограф. Так о нем говорит Гильденстерн (Арсений Мыцык). И тот соглашается. Но речь идет не о конкретном актере, а о роли искусства в современном мире. Оно теперь продажно и пошло, как сама жизнь, и главное - «кровь обязательна». Поэтому среди актеров есть и Ленин в кепке, и человек в черной кожанке. Но только Актер знает, что случится с персонажами: они должны умереть и изменить ничего нельзя.
Розенкранц (Михаил Николаев) и Гильденстерн (Арсений Мыцык) играют с Актером в орлянку, тот проигрывает. Денег у труппы нет, тогда Актер предлагает показать представление. Наконец наши второстепенные герои входят в действие драмы Шекспира. Клавдий (Аркадий Коваль), Гертруда (Елена Мартыненко), Офелия (Анастасия Зайцева), Полоний (Сергей Лысов) и особенно Гамлет (Владимир Бирюков) - это клоуны, а не герои высокой трагедии. Они в рыжих париках, с выбеленными лицами, с прорисованными чертами лица.
Гамлет похож на разбушевавшегося злого клоуна-бойскаута в шортах и рубашке цвета хаки с детским синтезатором и красной сабелькой за поясом. Вся королевская рать играет в игру «И побольше крови». Клавдий привязывает Офелию к поручням балкона, нависающего над задними рядами зрительного зала: ловля принца идет на живца. Гамлет насилует Офелию.
Гертруда боится своего сына и прячется от него в собственном золотом, полом внутри, постаменте. К слову, такой же постамент есть и у Клавдия. Вся семейка карикатурна. Король имеет гульфик, из которого он достает конфеты и кормит Гертруду. Гамлет в сцене убийства Полония явно напоминает маленького сгорбленного, безумного фюрера. Он не играет безумие, а безумен. За собой он возит игрушечный танк. Принц без колебаний убивает отца Офелии, спрятавшегося за гобелен «Девушка с единорогом».
Это уже второе появление единорога , но теперь это только полог. Смыслов в этой картинке никто не видит. И бойня с предсказуемым сюжетом продолжается, но опять в комическом свете.
Пантомиму об убиении отца Гамлета проигрывают актеры. В ней все персонажи выглядят еще пошлее. Они, пародийно кривляясь, сыграют и убийство короля, и соитие Гертруды и Клавдия. На их фоне Розенкранц и Гильденстерн выглядят как люди, попавшие не в свою пьесу. Их имена все путают, и сами они не знают, что им делать, ведь они не знают весь текст пьесы. Поиски ответа, на что решиться, опять ни к чему не приводят. Как афоризм нашего времени звучат слова Гильденстерна: «Единственный вход: рождение, единственный выход – смерть. Какие тебе еще ориентиры?»
Наконец наши герои решают, что раз автор знает скрипт, а они нет, лучше плыть по течению и играть в слова, потому что всё - слова, слова, слова. Друзья упоминают в игре «дом», «Бог», «имя» и даже переиначенную молитву, но это, скорее, жонглирование осколками былой культуры, которую они забыли. Розенкранц и Гильденстерн долго будут готовиться к диалогу с принцем, чтобы что-то разузнать о его намерениях, но зрители так его и не услышат: он произойдет за сценой, и герои проиграют в вопросы и ответы Гамлету 27:0.
За всем этим стоит одно желание Гильденстерна - повлиять хоть как-то на текст и хоть что-то изменить. Наконец, герои решают не вмешиваются в ход событий, потому что считают, что «попытайся» они «вращаться самостийно, вся телега полетит к черту». Герои опять начинают строить догадки, где они находятся. Однако простое предложение пойти и посмотреть на улицу, село ли солнце, оба игнорируют.
Сцена с определением, откуда дует ветер, заканчивается очень смешно. Один другому предлагает лизнуть палец на ноге и помахать. Они опять и опять ждут, когда им укажут, что делать. И все-таки желание понять, что они живы и не все иллюзорно, заставляет их прибегнуть к последнему средству. Они заговаривают о смерти, и Гильденстерн даже пытается убить появившегося Актера. И опять неудача: нож оказывается складным.
Снова мир предстает сплошной иллюзией и игрой вместо жизни, как в театре. Чтобы выйти из иллюзии, нужно поверить, что все серьезно, что жизнь коротка и искать свои смыслы.
В финале Розенкранц и Гильденстерн то ли умирают, то ли нет (их смерть проиграют дважды), это остается неизвестным. Персонажи так и пребывают в иллюзии существования, хотя только они, а вернее, Гильденстерн стремился понять суть происходящего. Они не совершают ни одного поступка, не спасают Гамлета, хотя знают, что везут ему смертный приговор. Ни во что не вмешаются. Не спасают Офелию от преследований принца, хотя она протягивает к ним руки.
Тем не менее, в пьесе нет однозначного осуждения героев. Всегда ли мы знаем, стоит ли нам вмешиваться? Даже в этой пьесе Гамлет - это страшный клоун, пародия. Том Стоппард просто констатирует: мы живем в эпоху тотального абсурда и полного отсутствия всеобщих истин. Разобраться, где истина, порой невозможно. С другой стороны, человек не может смириться с ролью марионетки.
Галина Зальцман использует клоунаду, чтобы обнажить смыслы пьесы. Посадив зрителей на сцену,режиссер задает главный вопрос: а кто мы? Ирония состоит в том, что мы считаем себя главными персонажами своей жизни, а если это не так? А если мы просто зрители, которые так и не проявили себя, так и не сделали ничего для спасения другого? Так и плывем по течению вместе со всеми? Тогда мы не в своей пьесе, и с нами может произйти та же история, что и с Розенкранцем и Гильденстерном.