Гораздо легче найти ошибку, нежели истину. Ошибка лежит на поверхности и ее замечаешь сразу, а истина скрыта в глубине и не всякий может отыскать ее. (Гёте)
Новость о разводе Дениса и Ульяны произвела эффект снегопада в июне. Неожиданного, обсуждаемого, наносящего урон. Двенадцать лет брака и два года встреч в институте вдруг завершились ничем. Как холостой выстрел, способный напугать, но не нанести вреда.
Пушкарёвы были образцово идеальной семьёй. Всегда вместе, всегда на стороне друг друга. Друзья вспоминали видели ли их когда-то в ссоре и сошлись что нет. В недоумении были все: родители, коллеги, друзья. Потому что «никогда бы не подумали...»
Просто Денис и Ульяна поняли, что стали друг другу совершенно чужими людьми. Удобными, привычными, но очень далёкими. Понимание пришло не сразу. Два года осторожно касались этой темы, аккуратно разговаривали. Поняли, что и в молодости не было особой страсти и любви. Начали встречаться, потому что все встречаются с кем-то. Не ссорились, друг друга не ревновали. Никакой романтики, всё ровно и безэмоционально, словно в киоск за газетой сходить. Ничего объединяющего кроме ребёнка. Даже в быту как-то приспособились жить каждый сам по себе.
А в тридцать пять, когда сын почти подросток, когда уже знаешь, что хочешь от карьеры, когда финансово не так штормит, как в молодости... Вот тогда в семейной ячейке образовалась физически ощутимая пустота. И с каждым днём разрасталась, словно плесень в сыром подвале.
Пушкарёвы сошлись на том, что они ещё вполне молоды: тридцать пять разве это возраст? А значит, смогут построить отношения, завязанные на эмоциях, а не функционировании.
Как обычно, они всё спокойно обсудили, договорились и нашли решения для всех возникших вопросов. Когда людей эмоционально не триггерит, то, оказывается, обо всём можно договориться на берегу. Ульяна решила переехать в родной город, откуда приехала поступать в институт. Там у неё была большая трёхкомнатная квартира, доставшаяся от бабушки. Работала она удалённо, и необходимости в мегаполисе не было. Денис оставался в совместно нажитой квартире, выкупив долю Ульяны.
Сын переехал с мамой (хотя ему предоставили право выбора) и казалось, что его вообще не заботит происходящее. Вопреки их страхам, он абсолютно спокойно воспринял развод родителей. Возможно, потому, что никогда не видел эмоциональной близости между ними: они не проводили вместе время, не шутили, у них не было общих интересов. Он даже не мог вспомнить целовал ли когда-нибудь отец маму, уходя на работу. И встречала ли она его с неё. Всё общение сводилось исключительно к быту и периодическим походам в гости: «потому что так принято»
Обстановка в семье всегда была слишком... никакой. Ни радости, ни обид. Всё ровно, как стоячее болото. Но Пушкарёвы вовремя поняли, что болото их засасывает, и жить так они не хотят. А значит, пришло время менять и меняться.
Сообщить об этом близким и друзьям оказалось сложнее, чем решиться. Бесконечные звонки и расспросы, попытки выяснить истинную причину изводили супругов. Особенно Ульяну: мужчины в этом вопросе более сдержаны. Ульяну штурмовали любопытные подруги и родня.
В итоге подруги пришли к выводу, что виноват во всём Денис. Потому что случилось так: едва Ульяна с сыном переехали, как у него завязался роман с Вероникой — тридцатилетней мастером маникюра. Где он умудрился с ней познакомиться неизвестно, но некоторые женщины решили, что она и есть истинная причина разлада Пушкарёвых. Просто скрытная Ульяна из гордости не хотела говорить о сопернице: обидно, когда тебя променяли на эффектную, яркую и более молодую женщину.
Впрочем, сама Ульяна к известию отнеслась спокойно: если роман не отразится на сыне, то ей какое дело? У неё сейчас других интересов хватает: она открывает для себя новый мир свободной женщины.
А Веронике пришлось взять удар на себя. Дело в том, что у Пушкарёвых были очень хорошие друзья. Дружили ещё со студенческих безбашенных времён. Бывало, что жизнь разводила на несколько лет, пока дети маленькие, но они всегда держали друг друга в поле зрения, даже если общались один-два раза в год. Но как только дети стали самостоятельнее, так и свободы стало больше, и дружеские посиделки, вылазки на природу и совместные мероприятия стали происходить чаще.
Веронику в компании встретили настороженно и неохотно. Ульяну знали все, Веронику — никто. А ещё она была моложе остальных. Без детей. Яркая и весёлая. Да и вообще новому человеку в уже сложившемся коллективе непросто.
Больше всех Веронике доставалось от Ольги — женщине не склонной скрывать свои эмоции. И хотя вела она себя корректно, откровенно не грубила, но всё же с «новенькой» разговаривала высокомерно, сквозь зубы, словно делала одолжение. Дениса это задевало, он хотел поговорить с Ольгой, но Вероника останавливала. Мол, не надо делать из мухи слона, перебесится. Ведь главное, что им хорошо вместе.
Она предлагала не ходить ей на дружеские встречи со старыми друзьями Дениса, но тут мужчина не соглашался. Что это за друзья, если они не принимают его выбор? Да и вообще, кому какое дело до их с Ульяной развода!
В общем, сошлись на том, что скоро все успокоятся. Так, собственно, и произошло. Постепенно Вероника влилась в коллектив. Нет, она ни с одной из женщин не сблизилась, не обменялась номерами телефонов и не пригласила к себе в салон на маникюр. Но откровенный холодок исчез. Только Ольга продолжала свою войну.
Однажды на первомайском пикнике они остались у стола вдвоём. Кто-то ушёл за дровами, кто-то хлопотал по хозяйству. Ольга и Вероника нарезали овощи.
— Ты чужая, — холодно сказала Ольга. — Разве ты не видишь?
Вероника пожала плечами.
— Влезла в нашу компашку, но тебе здесь не рады. Ты понимаешь, что всегда будешь для нас чужой? Мы Ульянку лет пятнадцать знаем, и ты точно не сможешь её заменить.
— Я и не собираюсь, — спокойно сказала Вероника.
— Да ладно! — огрызнулась Ольга. — А то я не вижу, что ты пытаешься втереться в доверие. Только у тебя ничего не получится! Ульяна — наш человек, а ты так... Временное явление.
— К чему ты мне это говоришь?
— К тому, чтобы ты не обольщалась. Мы терпим тебя только из уважения к Денису.
— Не надо, не терпи, — усмехнулась Вероника.
— С радостью не терпела бы! — грубо ответила Ольга. — Не люблю чужих. С ними надо быть осторожной. Непонятно, с какой стороны ожидать от них удара. И хоть Ульянка говорит, что ты ни при чём, но, мне кажется, если бы не ты, то они не развелись бы.
— Разберись в себе, а потом лезь к другим, — парировала Вероника и отошла от стола.
Весь вечер Ольга демонстративно подшучивала над Вероникой. Это не всегда звучало напрямую, часто завуалированно, но все прекрасно понимали, кому адресованы слова: «Есть такие, что маникюр боятся повредить...» или «Первая жена от Бога, вторая — от чёрта». Или нарочито весело рассказывала историю из прошлого, где фигурировали Ульяна и Денис.
Мужчина кипел от возмущения, но Вероника всякий раз брала его за руку и, когда они ушли прогуляться к реке, пояснила:
— Ты начнёшь выяснять отношения Ольгой, а Виктор заступится за жену. Ты можешь поссориться с другом из-за этого.
— Но она специально провоцирует!
— Но раз ты это понимаешь, то просто не ведись на провокации.
— Я всё равно поговорю с ней, или с Витьком.
— Давай не сегодня, Денис, — взмолилась женщина. — Такая погода хорошая, и не хочется сейчас тратить время на ссоры. Тем более все уже выпили, стали эмоциональнее. Пожалуйста!
— Ну ладно... — пробурчал мужчина. — Но потом я всё равно выскажусь... Ольга задолбала уже со своими подколами дурацкими. Все уже давно успокоились, одной ей неймётся.
Вечер шёл своим чередом. Обсуждали разное, много смеялись, играли в карты. Яркое майское солнце садилось за деревья. Дачный посёлок мягко погружался в дрёму. Из дачного домика была принесена гитара, и её переливчатый звук заменил уснувших на ветвях, птиц.
— Ай! — вдруг вскрикнул Виктор — муж Ольги.
— Что с тобой? — вскочила женщина.
Виктор повалился на землю.
На несколько секунд все оцепенели. Ольга бросилась к мужу и начала его трясти за плечи:
— Витя! Витя, что с тобой!
— Отойди! — тоном не терпящим возражения, сказала подошедшая Вероника.
Она опустилась на колени, взяла его руку, нащупала пульс.
— Посветите телефоном, — она быстро осмотрела пальцы Виктора. — Денис, дай нож! — скомандовала она и пока мужчина искал то, что она просила, отдавала распоряжения. — Он астматик? — спросила она у Ольги.
— Нет, — женщина отрицательно помотала головой.
— Бронхит или что-то подобное было в последнее время?
— Нет. Мне показалось, что он сегодня как-то тяжело дышал... Я думала с непривычки, оттого, что дрова колол...
— Вызывайте скорую и дайте мне трубку, — скомандовала Вероника.
Через несколько секунд ей дали телефон:
— Мужчина тридцать восемь лет, признаки астматического инфаркта, — сообщила она. — Затруднённое дыхание, особенно на выдохе. Синюшное окрашивание кожи дистальных отделов конечностей. Продиктуйте адрес, — Верника отдала телефон и обратилась к Денису, стоявшего рядом с ножом — Натяни свитер с той стороны. Надо его аккуратно разрезать. Ты натягивай, я режу. Принесите из дома подушки — его надо практически посадить — это облегчит дыхание. Ольга — на подоконнике моя сумочка, во внутреннем кармане маленькая косметичка с лекарствами, найди нитроглицерин. Принеси.
— Скорая сейчас приедет, — сообщили ей.
— Едьте на велике к центральным воротам встречать скорую: они тут по аллеям полчаса плутать будут. Давайте его приподнимем, — не поворачивая головы, сказала она. — Виктор, всё нормально. Слышишь?
Виктор кивнул.
— Задыхаться когда начал?
— Вчера вечером.
— Ясно. Ничего страшного, поверь мне. Положи под язык нитроглицерин. Пить хочешь?
Мужчина кивнул.
— Давай маленькими глоточками, не спеши, — спокойно и уверенно говорила Вероника.
И уверенность её голоса успокаивала не только Виктора, но и всех остальных.
Вскоре послышался шум подъезжающей машины. Мужчины к этому времени освободили проезд, принесли из домика все фонари, которые удалось найти. Ольга собрала вещи, чтобы ехать с мужем.
Врач быстро осмотрел мужчину. Вполголоса поговорил с Вероникой и велел осторожно переложить Виктора на носилки и занести в карету скорой помощи.
— В счастливой рубашке родился, — сказал врач напоследок, и машина выехала за ворота.
Кто-то потянулся за сигаретой, кто-то принялся собирать раскиданные по двору вещи.
— Ты откуда это знаешь? — спросил Денис Веронику.
— У меня медицинское образование, — пожала плечами женщина. — Я два года медсестрой в кардиологии проработала.
— Почему ушла?
— За ноготочки платят больше, — грустно улыбнулась женщина. — У нас вино ещё осталось? Что-то руки трясутся... Отвыкла.
Ольга держала за руку мужа, смотрела на его бледное лицо, вслушивалась в хриплое дыхание.
А в ушах звучал собственный голос: «Ты чужая! Разве ты не видишь?»
~~~~~~
Хорошего дня и вкусного кофе вам. Вот так я озадачила вас с утра понедельника 😊 Но если вам ещё хочется рассказов "на подумать", то у меня есть ещё:
Неприятная действительность