Система ОСМС показывает невысокую эффективность при многомиллиардных затратах на ее содержание. Качество подготовки кадров также вызывает нарекания. И все это происходит под надзором министра Альназаровой, пяти ее заместителей, двух комитетов и шестнадцати департаментов. А ведь есть еще целых 34 подведомственных предприятия.
Комитет фармацевтического и медицинского контроля, осуществляющее надзор в сферах оказания медуслуг, обращения лекарственных средств и медизделий состоит из 11 управлений.
Управление кадровой работы, с прямым подчинением руководителю комитета, управление организационно-правой работы, а также финансового обеспечения и государственных закупок. На мой взгляд, эти управления могли бы обслуживать все министерство здравоохранения, а не только комитет. Управление внепланового контроля медицинской деятельности, управление профилактического контроля, управление анализа и мониторинга медицинской деятельности. Я никак не мог понять, чем же внеплановый контроль отличается от профилактического, и что мешает тем же людям осуществлять анализ и мониторинг медицинской деятельности. И, это первые кандидаты на объединение.
Кстати, на сайте медздрава руководителем управления внепланового контроля значится Эльмира Ахметова, которая числится заместителем председателя комитета регулирования и контроля в сфере социальной защиты населения в структуре Минтруда.
Не то у нее сверхвысокая трудоспособность, не то пресс-секретарь Минздрава показал свою высочайшую квалификацию.
За сертификацию и лицензирование медицинской деятельности отвечает одноименное управление. Причем, насколько я понял из положения о нем, само это управление лицензии не выдает, а лишь занимается нормотворческой деятельностью.
Зачем постоянно выдумывать все новые нормы закона? Очевиден для всех, но вряд ли для министра.
Управление контроля фармацевтической деятельности, занимается одной из двух задач всего комитета, контролируя обращение лекарственных средств и медизделий. Но правда есть еще управление фармацевтического инспектората и интеграции с похожими задачами. Зачем нужны два эти управления?
Управление мониторинга и анализа цен на лекарственные средства и под руководством Айгуль Балгабаевой отвечает за регулирование цен на лекарственные средства. Теперь мы знаем, кому сказать спасибо за более высокие цены на лекарства.
Есть еще странные управления государственных услуг в сфере фармацевтической деятельности. Судя по положению это согласование ввоза или вывоза зарегистрированных и не зарегистрированных в Казахстане лекарств и медизделий, выдача сертификата на фармацевтический продукт, а право лишения лицензии.
Лично знаю несколько компаний, которые потеряли деньги, благодаря несвоевременным введенным запретам на экспорт.
В остатке мы имеем три управления, занятых административными задачами в пределах комитета, три контрольных управления за медицинской деятельностью, плюс одно нормотворческое, а также три контрольных управления по фармацевтике и одно по регулированию цен на лекарства.
За контроль качества медуслуг и фармацевтики на местах отвечают 20 территориальных управлений со своим штатом и персоналом, но судя по жалобам, то на качество медпомощи, то на лекарства с не очень высокой эффективностью.
Как сказал один из наших консультантов, ребята на местах начинают изображать бурную деятельность, только если случилась какая-то проблема. Во все остальное время просто занимаются перекладыванием бумажек из одной стопки в другую, ну и кушают за счет наших с вами налогов.
А есть еще подведомственный монстр РГП на ПХВ, НЦЭЛС, специалисты которого принимают решение о регистрации лекарства.
По отзывам источников, регистрация одного лекарства, одного наименования препарата может занимать от года до трех. Кстати, в этом РГП есть свои собственные службы внутреннего аудита, стратегий юр, сопровождения и тому подобного.
Нельзя забывать и о национальном проекте «Здоровая нация», который как раз таки курирует этот комитет и который должен был сделать нас здоровее.
За пять лет в этом году проект завершается, но никаких значимых изменений пока не произошло.
Услышит ли наши замечания и предложения недавно назначенный руководитель комитета Бауржан Джусипов, до этого три года проработавший в администрации президента, и решит ли он сократить свои управления или, напротив, еще больше увеличить их число.
А теперь предлагаю взглянуть на Комитет СЭК осуществляющем регулятивные функции под руководством с Архат Бейсеновой, у которой, четыре заместителя и 21 управление. Замечу, что один из выделенных замов курирует государственные закупки, а второй цифровизацию и административное обеспечение.
21 подведомственный департамент, 20 по числу регионов страны, плюс один особый ответственный за транспорт, также требует внимания, как и отдельное РГП на ПХВ, НЦЭЛС.
Управление по связям с общественностью, службу управления персоналом, управление правового обеспечения, административного обеспечения, стратегии развития, координации контрольно-надзорной деятельности, цифровизации, активов и государственных закупов, оказание государственных услуг, бюджетного планирования, бухгалтерского учета, внутренней безопасности, развитие подведомственных организаций. Как видите, 13 управлений или 61% занимаются исключительно административной работой и только в пределах комитета. Кстати, Управление развития подведомственных организаций под руководством Динары Шакеевой координирует деятельность единственного подведомственного РГП Национальный Центр экспертизы, имеющего собственные подразделения, вроде маркетинга и стратегического развития. И только 8 управлений отвечают непосредственно за санитарный контроль. Управление координации и деятельности по санитарной охране на государственные границы под руководством Ярубаева ничего не контролирует, координирует деятельность по санитарной охране на этой границе. Видимо, именно сотрудников этого управления должны благодарить фермеры за появление карантинных инфекций.
За санитарией на объектах питания, образования и воспитания приглядывает управление санитарно-гигиенического контроля и надзора под руководством Кожатовой, но при этом осуществляет проведение санитарно-противоэпидемических и профилактических мероприятий при отравлениях, а также надзор за неинфекционными заболеваниями исключительно в рамках компетенции. В результате мы знаем, что погибшие в Карагандинском центре специальных социальных услуг дети не получили пищевое отравление, но не более того.
Управление санитарно-гигиенического контроля и надзора за радиационно опасными объектами под руководством Кисабекова занимается разработкой правил экспертизы установления связи заболевания с выполнением служебных обязанностей, а также разработкой правого акта, определяющего класс опасности отходов. То есть опять-таки нормотворческая деятельность, а никак не борьбой с нарушителями этих самых правил.
Итого из восьми рабочих управлений, три заняты инфекциями, два товарами, одно приглядывает за школами, а вот как оценить эффективность оставшихся двух я пока не придумал.
Сколько денег проедает четыре замглавы комитета, а также 13 его управлений, думаю, должны посчитать парни из антикора и высшей аудиторской палаты. А господину Жумангарину, я советую говорить о налоговой морали только после исключения затрат на содержание таких вот управлений.
Теперь перейдем к департаментам министерства здравоохранения.
Департамент административной работы. Все остальные чиновники министерства заняты какой-то другой работой, кроме административной. Департамент управления персоналом. Департамент экономики, финансов и корпоративного управления. Юридический департамент.
Думаю, все кадровики, юристы и финансисты прекрасно вписались бы в один департамент и управлялся бы он поэффективнее и затрат на содержание всевозможных начальников департаментов было бы меньше.
Департамент внутреннего аудита. Департамент инвестиционной политики. Департамент международного сотрудничества и интеграции. Департамент стратегии и развития. Департамент развития электронного здравоохранения. Полагаю, что все это развитие вполне могло бы поместиться в рамках одного департамента с сокращением штата и улучшением управляемости всего министерства.
А зачем перетасовывать в этих департаментах персоны, не добившегося ничего путного экс-руководителя департамента стратегического развития, а ныне замруководителя департамента по международному сотрудничеству Бакирова?
Зато взгляните на департамент развития фармацевтической и медицинской промышленности и департамент совершенствования и анализа ОСМС. Полагаю, что это разные по своей сути направления, но курирует их, судя по официальным сведениям, один и тот же уникальный специалист Аслан Кинаятов. Неужели никого из пяти вице-министров нельзя было закрепить за одним из департаментов?
Департамент информационной безопасности, мобилизационной работы и защиты государственных секретов имеет под собой три управления. Полагаю, защитой государственных секретов и информационной безопасностью должны заниматься исключительно соответствующие государственные службы, иначе этот дубляж функции.
С мобилизационной работой и гражданской защитой нужно разбираться глубже, но разве не существует у нас для этого МЧС и МВД? Непосредственно же медициной в структуре самого министерства занимается только четыре департамента или четверть от их числа. Департамент охраны здоровья матери и ребенка, департамент науки и человеческих ресурсов, департамент лекарственной политики, департамент организации медицинской помощи. Возможно, этот дисбаланс объясняет, почему при столь нарядных выступлениях нашего министра и ее заместителей мы видим сообщения о проблемах здравоохранения, в том числе связанные с гибелью людей.
Неужели понты более значимы для министра Альназаровой?
Отдельное управление по связям с общественностью министерства, которое существует параллельно с одноименным управлением в составе комитета санэпидемконтроля. Для чего это было сделано, вызывает у меня матерную реакцию. К тому же, судя по некорректным сведениям на официальном ресурсе Минздрава, сотрудники этого управления либо отсутствуют в принципе, либо заслуживают как минимум дисциплинарные взыскания. Я надеюсь, что министр Альназарова уделит внимание этому вопросу, но на этом чиновники не закончились.
У министерства есть целая куча подведомственных организаций.
Непосредственно под Минздравом этим занимается целых пять медицинских университетов. Караганды, национальный медицинский университет Асфендиярова в Алматы, Западно-казахстанский медуниверситет имени Оспанова, медицинский университет Семея и медицинский университет Астаны.
При таком количестве вузов проблем с качеством и количеством медперсонала по идее не должно быть вообще.
Количество персонала этих университетов также заслуживает внимания общественности, ведь затраты на их содержание в любом случае идут из бюджета, если не целиком из Минздравовского, то за счет государственного образовательного заказа.
Например, по данным сайта КАЗНМУ имени Асфендиярова, на 15 тысяч студентов приходится аж две с половиной тысячи сотрудников или по одному сотруднику на каждые шесть студентов.
И да, в стране, помимо пяти перечисленных университетов, медицинские кадры готовятся еще в трех вузах и на семи факультетах многопрофильных вузов, а ведь есть еще 81 медицинский колледж. Помимо научных подразделений медуниверситетов, есть и чисто научные, и научно-практические РГП, также подведомственные министерства. Не буду перечислять их все, ограничусь лишь несколькими. РГП ННЦР здравоохранения имени Каирбековой со штатной численностью 667 единиц мирно соседствует с РГП- Национальный Центр общественного здравоохранения, в котором нашлось место не только для 307 штатных единиц, но и для председателя правления Есмагамбетовой, экс-вице министра и главного санитарного врача.
На моей памяти не сделавшая ничего хорошего для развития санитарно-эпидемиологической службы страны, но зато попадавшая со своими странными инициативами вроде внеочередного сбора всех руководителей СЭС районного уровня в столицу не то для переаттестации, не то для дачи клятвы на верность.
Национальный Координационный Центр экстренной медицины соседствует с Республиканским Центром специального медицинского обеспечения, и это при том, что в структуре самого министерства есть управление с похожими задачами.
Зачем Минздраву, Национальный ходинг, Казбиофарм, уставный капитал которого сформирован за счет госпакета акций, Научный Центр противоинфекционных препаратов, а задачами биологической безопасности параллельно занимаются НИИ проблем биологической безопасности и Национальный Научный Центр особо опасных инфекций.
Еще целых три управления с похожими задачами в составе КСЭК. В прямом министерском подчинении есть и чисто лечебные учреждения, зачем министерству целых два госпиталя для ветеранов отечественной войны?.
Здоровьем детей озабоченный детский клинический санаторий Алатау и национальный центр детской реабилитации, которым руководит недоброй памяти экс-министры здравоохранения Гиният. Более циничное назначение стоит поискать. Ведь в активе Гиният, кроме диплома АГМИ по педиатрии и года работы участковым педиатром более 30 лет назад, есть и дети, чья гибель в стенах госучреждений так и осталась безнаказанной.
Зачем Минздраву нужен научно-производственный центр трансфузиологии, параллельно с республиканским центром крови? Ведь в обоих этих центрах работает с кровью, но при этом в каждом из них есть немало административных служб.
Приличный административный блок есть в каждом из перечисленных РГП. Заработную плату сотрудники всех перечисленных учреждений получают за счет наших с вами налогов.
Есть подминистерственные структуры, которые распоряжаются основной частью огромного бюджета, и это ТОО СК-фармация, в одни руки закупающий все лекарства и мед изделия, и ФСМС.
Для СК-фармации главное это цены на лекарства и их качества, ведь история, когда под видом отечественных лекарств в больнице шел контрафакт, а под локализацией производства подразумевалась переупаковка или расфасовка лекарств, не раз всплывали в прессе.
Полагаю, что под видом развития отечественных производителей чиновники как минимум способствовали обогащению отдельной группы особо приближенных бизнесменов ценой, за которые в конечном итоге платим мы с вами.
Настало время подробнее взглянуть на руководство Минздрава.
Вице-министр Ербол Оспанов, математик и финансист, отвечает за цифровизацию. Возможно, он и неплохой инженер, но, судя по биографии, с 2012 года занимался руководящей работой в центре по выплате пенсий, центру развития трудовых ресурсов, а с 2020 по 2024 год был вице-министром соцзащиты.
На мой взгляд, ничто из перечисленного не может похвастаться грамотными цифровыми решениями, а про особенности работы Минтруда мы говорили совсем недавно.
Вице-министр и экономист Ардак Амангельдиев отвечает за охрану общественного здоровья, ФСМС,. При этом в его биографии я не нашел ни одного слова об успешном опыте работы не только в медицине, но и в страховом бизнесе. При этом с 2016 по 2023 он трудился в Международном финансовом центре, а вот с прошлого года занял кресло в Минздраве. Но скажите мне, как человек без опыта медицинской работы вообще может отвечать за общественное здравоохранение?
Вице-министр Ержан Нурлыбаев, хирург и менеджер, сделал карьеру в Караганде. Отвечает за здоровье матери и ребенка, медико-социальную реабилитацию, медицинскую помощь, а также почему-то за развитие медицинской и фармацевтической промышленности. Не знаю, почему ему поручили эту последнюю задачу. И судя по новостям Минздрава о расширении преференции для фарм-производителей, этим ребятам удается успешно продвигать свои интересы, несмотря на откровенно конские цены на лекарства и мед. изделия.
Вице-министр Тимур Муратов почему-то отвечает за инвестиционную политику, стандартизацию и госконтроль мед. услуг. Министру виднее.
Первый вице-министр Тимур Султангазиев, врач и болашаковец с опытом, руководящий работы в крупном частном медицинском центре, не чужой в Минздраве, где занимал разные должности, из которых стоит отметить должность председателя Комитета контроля качества и безопасности товаров и услуг в 2020 ковидном году. Тогда на ковидные контракты были неэффективно потрачены сотни миллиардов тенге. Из аптек исчезли самые элементарные препараты. Немало людей не смогли получить медицинское лечение и скончались. Но никаких сведений о том, что он установил виновных и уж тем более выступил инициатором их наказания, я не нашел.
В биографии же самой министры Альназаровой я не нашел подозрительных мест, за исключением разве что должности зампреда Кзылординского филиала партии Аманат и четырехлетнего сиденья в Сенате. Допускаю, что сходу разобраться в делах не имея опыта как минимум вице-министра здравоохранения, было непросто, но свое кресло она занимает уже больше года, а значит нужно скорее разбираться с финансами и неэффективными подразделениями.