Участник золотого состава группы «Премьер-министр». Именно с него началась история этого коллектива, и из-за него же закончилась. У нас в гостях музыкант, певец и автор песен Питер Джейсон.
«Я видел, как выкинули парня с ножом с четвертого этажа. Я был в шоке от такого экшена»
— Вы начали свою карьеру в лихие 90-е годы, когда вам было 16 лет. С чем вам пришлось столкнуться? Кто разруливал спорные ситуации?
— У нас с братом было два спонсора, оба — представители криминальных структур. Я в то время был знаком с большим количеством разных бандитов. И у меня с ними как-то наладились хорошие отношения — я им нравился, они мне нравились. Я с ними часто проводил время, играя в карты. Все было здорово, чувствовал себя защищенным. Но имелся и другой опыт. Однажды один из спонсоров, который был из Тольятти, снял в этом городе пансионат, где обустроил студию, чтобы мы записывали альбом. И там жили все его друзья-бандосы. Не пансионат, а малина. Мне тогда было 15 лет. Помню, однажды приехали «братки» со стороны, чтобы весело провести время, а все номера были заняты «своими». А девушка на ресепшен пыталась объяснить гостям, что вселиться сегодня никак не получится. В этот момент я говорил с мамой по телефону. Вижу, как эти ребята накаляются, не хотят принимать ситуацию, что номеров нет. И в какой-то момент один достал нож и пырнул девушку. Тут прибежали местные бандиты, которые «держали» это заведение, и выкинули парня с ножом с четвертого этажа. Я был в шоке от такого экшена.
— Вы понимали, что с такими людьми опасно дружбу водить?
— Да, я понимал. Но мы для них были просто экзотическим развлечением, они не на этом свои деньги зарабатывали. Им было прикольно, что у них есть такая экзотическая группа с черными ребятами, которые поют и танцуют.
— В 90-е многие молодые люди гибли от различных зависимостей. На ваших глазах что-то подобное было?
— Да, видел, как люди уходили в зависимость. У меня самого, как я понимаю, зависимости нет ни от чего. Я легко через это прошел. В какой-то момент зацепила эта волна, и я был на ее гребне.
— Вы сами из этого выбирались?
— Да, сам, и даже никто из близких — мама, дети — об этом не знал.
— А как вы поняли, что у вас проблемы?
— Когда ты систематически что-то употребляешь, это уже проблема. Я думал, что у меня просто такой период жизни и, когда надоест — спрыгну. В принципе так оно и произошло. Надоело — спрыгнул.
— Группа «Премьер-министр» началась, в общем-то, с вас. Вы были первым. А ваш брат как воспринял такую историю?
— Нормально. Мы тогда уже не работали вместе с братом, но он радовался, что у меня какие-то успехи есть. Он всегда старался мне помочь. Был период, когда я сидел без работы и он меня устроил на студию помогать ему делать аранжировки. И я там мог хоть что-то заработать, чтобы выживать.
— Расскажите вашу версию, как зародилась группа «Премьер-министр».
— Поэт Костя Арсенев познакомил меня с Димой Ланским и объяснил концепцию того, что хочет сделать. Сказал, что есть такой продюсер Евгений Фридлянд и что они хотят сделать бойз-бенд. Я им сказал: «Ребята, если вы хотите сделать классный американский бойз-бенд, то вам нужен Жаник. Жана Милимерова я уже знал несколько лет, мы познакомились на концерте Майкла Джексона в Москве и хорошо дружили. Жаник пел в ресторане, где я тоже выступал какое-то время. И вот мы вместе с Арсеневым и Ланским пошли в ресторан его слушать. Жаник спел пару песен, и все буквально обалдели от его потрясающего голоса: «Да! Он нам нужен! Мы его берем!» Потом мы поехали все вместе к Евгению Фридлянду.
— Какой-то у вас был совершенно кабальный договор.
— Ну, обычный для того времени.
— Какие в нем были самые вопиющие пункты?
— Я в договорах смотрел всегда на две вещи — мой процент с прибыли и срок договора. Все остальное не суть важно. Но позже стало понятно, что мы неправильно подписываем договоры в отношении собственного творчества. Передавали права на песни продюсеру, и это было в принципе неправильно. На тот момент я для проекта песни не писал, и мне было все равно. Писал в основном Слава. Позже все, что он написал, перешло во владение Евгения Фридлянда. Я считаю, что это несправедливо.
— У вас внутри коллектива случались конфликты?
— Да постоянно! И из-за чего угодно. Мы очень разные все. Это был наш плюс и одновременно минус. То, что разные, хорошо тем, что мы дополняли друг друга и на сцене производили впечатление.
— А что раздражало?
— Да какие-то бытовые истории. Ссора могла вспыхнуть, если Жаник в номере гостиницы накрошил семечки. А иногда и из-за творчества ругались. У нас были большие разногласия со Славой. Он хотел, чтобы мы двигались в одном направлении, а мы с Димой и Маратом видели все несколько иначе. Да, бывали жаркие споры.
— Дрались?
— Ну нет, такого не было.
— На что шли девчонки, чтобы привлечь ваше внимание?
— Да они постоянно и повсюду были с нами. Ездили с нами по городам, жили у нас в подъездах.
— В окно залезали?
— Нет. Я жил тогда на четвертом этаже, это было бы довольно сложно. Просто сидели в подъезде. Приходишь утром или вечером и, можно сказать, перешагиваешь через них. Иногда они просили вынести им попить или перекусить что-нибудь. Но в какой-то момент это все надоело: нам нужно было свое личное пространство, своя территория.
— Когда вы поняли, что популярны и просто так сходить в магазин, не привлекая внимание, не получится?
— Наверное, сразу после «Евровидения» в 2002 году это произошло. Буквально на следующий день. Мы приехали в Таллин за две недели до конкурса. Много ходили по городу, и на следующий день после конкурса я решил прогуляться в последний раз. И на меня буквально на каждом шагу набрасывались люди — все поздравляли, просили автограф. Я не смог даже на километр отойти от отеля — проходу просто не давали, пришлось вернуться. И в России было то же самое. В супермаркет идешь и зависаешь там на полчаса, потому что надо всем ответить, со всеми сфотографироваться.
«Она увидела меня по телевизору и очень захотела найти «этого парня»
— Первая ваша супруга ведь ваша поклонница?
— Первая… У меня было три брака. Первый — гражданский, второй — официальный, и сейчас я тоже в гражданском браке. Супруга, с которой я был расписан, — да, можно сказать, из поклонниц.
— Значит, та супруга, от которой у вас две дочки, — она ваша поклонница?
— Да. Она увидела меня по телевизору и очень захотела найти «этого парня».
— Таких много, кто хочет найти «этого парня». А вот чтобы парень обратил на тебя внимание — это редкость. Чем она вас так привлекла?
— Тогда у меня был романтический настрой, а она — красивая девушка. Она проявляла откровенные знаки внимания, и это не могло не зацепить.
— Сколько вы вместе прожили?
— Девять лет.
— Девять лет брака, две дочки. Просто в интернете есть информация, что ваша жена живет с вашей мамой.
— Нет, этого никогда не было. Это полная чушь! С моей мамой живут мои дети периодически, но не супруга.
— Еще две дочки у вас от гражданского брака. Как ваши дети относились к вам, когда отношения с женщинами заканчивались?
— Да, они постоянно спрашивали, почему ты уходишь. И я им честно и сразу объяснял, что ухожу не от вас, а от вашей мамы. Отношения с детьми я не прерывал вообще — я приезжал к ним, они приезжали ко мне. Все дружили друг с другом и сейчас общаются между собой.
— А отношения с супругами у вас сохранились?
— На какое-то время. Но сейчас я прервал все отношения с бывшими.
— А почему?
— Это перестало быть возможным — слишком много претензий, в том числе и финансовых. Чем больше я им давал, тем больше становилось претензий. Почему я официально не женюсь сейчас? Просто не вижу в этом необходимости. Не очень верю в эти штампы в паспорте.
— А если женщина хочет, чтобы у нее был штамп?
— Мы как-то обсуждали этот вопрос с моей нынешней женой Яной. Она была раньше замужем, и я был женат до нее. Мы уже переросли это все, и нам сейчас комфортно без всех этих условностей.
— Сколько вы уже вместе?
— Девятый год. Причем мы сразу прошли через всю жесть: безденежье, болезни родственников. Предыдущие браки начинались, когда я был на подъеме, когда все хорошо с деньгами. Но когда у тебя все плохо, то тут могут быть вопросы. У нас с Яной отношения начались с того, что у меня практически не было денег, я был на закате карьеры.
— Закат карьеры, не было денег, четверо детей. И алименты, наверное.
— Алименты я не платил никогда. Просто давал деньги, когда надо. И вот так начались наши отношения — с кучи проблем. Но это нас только заряжало. То, как ты решаешь проблемы вместе, на этом очень много строится потом, все дальнейшие отношения. Сейчас, когда работа пошла в гору и все стало налаживаться, мы выдохнули. Стало легче. Да и что может быть такого страшного в будущем, чего мы не видели в прошлом?
— Три серьезных брака было в вашей жизни, два из них распались. Какие главные претензии были у вас к женщинам и какие главные претензии были к вам?
— В первом браке я был слишком молод и очень долго взрослел. Не в плане самостоятельности — я рано начал зарабатывать, а в ментальном плане. Долго оставался взрослым ребенком. В общем, к браку я не был готов. Но я принял ситуацию, потому что нужно было поступать порядочно. Но я с самого начала понимал, что все это временно. Придет время, и мы расстанемся. Во втором браке все было по-другому. Там в какой-то момент огонек угас. Мне трудно сказать почему. Но ты чувствуешь, что в отношениях не осталось искры, романтики. Если такие отношения становятся повседневными, для меня в них смысла нет. Должно быть чувство. Конечно, со временем оно видоизменяется, но оно не должно исчезать полностью.
— К вам какие претензии были?
— Слишком мало уделяю времени, денег мало даю, хотя я с этим не согласен. Был такой разговор: мол, если не будешь давать такую-то сумму, я подам на алименты. А я говорю: «Хорошо, подавай, будешь получать в десять раз меньше».
«Не ем мясо с 14 лет. Странно было бы есть друзей»
— Вы сейчас веган?
— Да.
— Сколько лет уже?
— С 14 лет, а сейчас мне 48.
— С ума сойти! А срывы случались у вас?
— Нет.
— Что, ни разу не наелись шашлыка?
— Нет-нет, что вы! Даже мыслей таких не было. Концепция вегетарианства очень комфортно легла мне на душу. Я очень люблю животных и воспринимаю их как друзей. Странно было бы есть друзей.
— Вы не едите ни мясо, ни рыбу, ни птицу, ни яйца. Молоко?
— Молочные продукты — да, но не само молоко: мне его вкус не нравится.
— Что же вы тогда едите?
— В мире такое огромное количество разных овощей, фруктов, круп, семян.
— Вы сами готовите? Это же нужно уметь вкусно приготовить.
— Я умею готовить какие-то блюда, но у меня и супруга готовит отлично. Она тоже веган. Когда мы встретились, она уже была веганом.
«Я приезжал к ней в гости, мы смотрели какие-то киношки, между нами ничего не было, и я уезжал»
— Расскажите о вашей истории любви с Яной. Как вы познакомились?
— Мы познакомились в соцсетях. И потихоньку стали переписываться, общаться. Это длилось несколько месяцев. Как-то под Новый год я спросил, что она сейчас делает. Она ответила — сижу дома с мамой. «Хочешь, приезжай ко мне», — пишу. И она приехала. Так мы стали общаться лично, но притирка шла долго. Я приезжал к ней в гости, мы смотрели какие-то киношки, между нами ничего не было, и я уезжал. Она также приезжала ко мне. Я очень долго присматривался, старался не спешить, боялся наделать глупостей. Она руководствовалась теми же соображениями. В общем, долго мы друг друга вычисляли.
— Вы сказали, что прошли всевозможную жесть: безденежье, болезнь родственников. Что еще?
— С дочкой Яны были сложности.
— Она вас не принимала?
— Нет, она меня приняла сразу. У нас сразу получился контакт, и больше всего в нашей семье я с ней контачу, когда какие-то проблемы возникают. Когда она не может сказать о своих проблемах бабушке и маме, потому что боится их реакции. А со мной сложились доверительные дружеские отношения. Она сама стала называть меня папой. Ей тогда было 15 лет. У нее был тяжелый подростковый период — стремные компании всякие. За ней приходилось бегать. Я этим активно занимался, и это нас еще больше сблизило.
— А ваши дочки не ревнуют?
— Я никогда не чувствовал с их стороны какой-то ревности, но общаются они между собой меньше, чем мне бы этого хотелось. Дружбы особой нет.
— Вот вы ушли из группы, у вас четверо детей. Как вы выстраивали свою жизнь, это же очень сложно в плане финансов. Как вы выживали?
— Я ушел, а через полгода все остальные ушли, и двери закрывались для всех нас. Но в середине 2006-го ребята уговорили меня вернуться — они тогда уже выступали без продюсера. И вот тогда мы стали зарабатывать самые большие деньги. Это продлилось несколько лет.
«Фридлянд сам убил курицу, несущую золотые яйца»
— То есть в составе группы «ПМ» вы много зарабатывали?
— Да, несмотря на все судебные тяжбы с продюсером, на которые мы потратили такое количество денег, что сейчас даже неприлично вспоминать. Это была глупость большая. Но глупость не только наша. Мы, понятно — горячие, молодые. Мне не очень понятно, зачем это было нужно Евгению Фридлянду. Для него как для продюсера в этом тоже ничего хорошего не было.
— Обиделся он на вас на всех, скорее всего.
— Он сам убил курицу, несущую золотые яйца. У меня сейчас нет к нему абсолютно никаких претензий, зла не держу, разногласия, которые между нами были, давно не актуальны. Но тогда все люди говорили — зачем он это делает? Все можно было решить мирно, а не через суд.
— Главная к нему претензия какая была у вас? Почему вы ушли?
— Мы перестали быть друзьями. Долгое время основа взаимоотношений была дружеская. Наверное, поэтому мы так плохо читали договоры, которые подписывали. Потом дружбе пришел конец, и уже не были важны деньги.
— То есть он стал таким Карабасом-Барабасом, который всем указывал, что делать?
— Он стал откровенно и неприкрыто нас использовать. Говорил, что вам не надо ни о чем думать, только работайте. И не лезьте со своими вопросами. Но мы уже были не детьми, мы хотели развития, хотели понимать, как что происходит. В ответ нас посылали куда подальше: идите и работайте. Кто в 28-29 лет захочет такого отношения к себе? И мы же видели, как все в других коллективах происходит. Я видел, как работают другие — Матвиенко или Айзеншпис. И мы не могли понять, почему у нас так не может быть.
— Когда вы работали в группе, вы смогли себе какую-то подушку безопасности создать, недвижимостью обзавестись?
— На какое-то время — да, но все же заканчивается. Недвижимость я успел приобрести — для детей. Лично для себя я ничего не приобретал.
«Дочкам говорю: «Главное — не торопиться. Вы еще молоды, и вы все еще успеете»
— Какой совет вы даете своим дочкам в отношениях с мужчинами?
— Я им всегда говорю: «Главное — не торопиться. Вы еще молоды, и вы все еще успеете». Никогда не надо торопиться в сложных и тонких делах, надо делать все размеренно и спокойно, насколько это возможно в их возрасте. Кстати, старшие дети меня удивляют тем, что они не такие, как я. Я очень быстро на все реагировал, влюблялся. У них такого нет — они спокойные и рациональные.
— Дайте, пожалуйста, ваше определение жизни.
— Жизнь — это путешествие. Интересное путешествие. Опасное путешествие.
Автор: Юлия Ягафарова
Полную версию интервью с Питом Джейсоном можно прочитать прямо сейчас на нашем сайте.
