Они врезались друг в друга так, что книги взлетели в воздух. Вика ахнула, пытаясь поймать летящий учебник по астрофизике, но вместо этого вцепилась в рукав его дождевика. Лето 2022-го встретило их грохотом грома за окнами библиотеки.
—Ты вообще смотришь, куда идешь? — выдохнула она, но тут же закусила губу: перед ней стоял парень с лицом уставшего ангела — в царапинах от очков, с гитарным ремнём через плечо и… с её книгой Хокинга в руках.
Его звали Лео. Пару недель спустя она уже знала, что он пьет латте с тремя ложками сахара, что его пальцы вечно в царапинах от проволоки для макетов, и что когда он врет, дотрагивается до мочки левого уха. Они спорили до хрипоты на крыше заброшенного цеха, где он хранил чертежи своего «моста через вечность»: она швыряла в него скрученными фантиками, крича, что его бетонные колоссы рассыплются в пыль, пока свет Проксимы Центавра всё ещё будет идти к Земле.
—Зато мой мост можно починить! — огрызался он, а потом вдруг замолкал, когда Вика, взобравшись на ржавую балку, растягивала перед ним звёздную карту как волшебный свиток.
— Смотри, дурачок: вот траектория астероида, который через миллион лет все равно похоронит твоё творение. Выбирай — сиюминутное или вечное?
Осень ворвалась в их вселенную жёлтым конвертом из Чили. Когда Вика распечатала приглашение на стажировку в обсерватории ALMA, её пальцы оставили смятые следы на бумаге. Лео, сидя на подоконнике с гитарой, играл что-то грустное на двух аккордах.
— Год — это просто девять оборотов Земли вокруг Солнца. Буркнула она, но он резко оборвал струны.
—Или триста восходов, которые я буду встречать без тебя.
Он исчез в день её отлёта. Не ответил на звонки, оставил дверь мастерской запертой на цепь. В Сантьяго Вика глотала таблетки от горной болезни и считала дни по трещинам на потолке общежития. Ночью, глядя в окуляр телескопа, она шептала в ледяной воздух:
—Ты видел бы эти облака из космической пыли… они как твои чертежи, только живущие миллиарды лет.
Однажды, листая ленту в 4 утра, она увидела фото: Лео в оранжевой каске стоит под аркой почти достроенного моста. Рядом — девушка с косичками подносит ему кофе. Подпись: «Команда мечты».
Той ночью Вика разбила кружку с логотипом NASA. Осколки, похожие на созвездия, разлетелись по полу, пока она, задыхаясь, писала СМС: «Твои мосты — это побег от вечности. Боишься, что я увижу, как ты мал перед лицом галактик?» Отправила. Удалила. Выпила таблетку.
Ответ пришёл через месяц. Замерзая в темноте, она открыла письмо с видео: ночной мост, залитый мерцающим синим светом, будто Млечный Путь пролился в реку. Камера дрогнула, показав Лео в засаленной куртке — он щурился в объектив, держа в руке… её старую звёздную карту.
—Смотри, — голос его сорвался на смешок, — твой астероид 2022 VL1 пролетит мимо Земли через неделю. А мой мост выдержал сегодня тестовую нагрузку в 90 тонн. Мы оба строим вечность — просто разными единицами измерения.
Сейчас, стоя на этом мосту под рёв ветра, Вика сжимает в кармане тот самый компас с треснувшим стеклом. Лео, нервно поправляя очки, врет комиссии о «расчётах нагрузок», но она-то видит: на шее у него болтается кулон — крошечный телескоп из титана. Когда их взгляды встречаются, он дотрагивается до мочки уха. Она смеётся сквозь слёзы.
А высоко над ними, в чёрной чаше неба, плывёт астероид, которому никогда не суждено упасть на Землю.
Спасибо за внимание!