— Ты что, издеваешься?! — резко сказала Марина. — Ты забрал бизнес, машину и дачу, а я осталась с двумя детьми в этой старой квартире!
Андрей сжал телефон. Уже пятый разговор за неделю начинался одинаково — с обвинений и требований.
— Марина, — сказал он, — ты забрала детей и половину имущества, включая трехкомнатную квартиру в центре. А теперь говоришь, что этого мало?
— Мало! — отрезала она. — Ты знаешь, во сколько мне обходятся твои дети? Кириллу нужна новая одежда! Соня ходит на танцы — это тридцать тысяч! А школа? А репетиторы?
Андрей вздохнул. Больше года прошло после развода, но каждый разговор с бывшей женой следовал одному сценарию: обвинения, требования денег, угрозы.
— Я плачу алименты вовремя, — сказал он. — Плюс оплачиваю секции и репетиторов. Что еще?
— Чтобы ты был нормальным отцом! — выкрикнула Марина. — Я могу подать на увеличение алиментов! И если не перестанешь жадничать, забудь о встречах с детьми!
Андрей замер. Десятилетний Кирилл и восьмилетняя Соня были единственным, ради чего он держался.
— Ты не можешь запретить мне видеться с детьми, — сказал он.
— Еще как могу! — отрезала Марина. — Один звонок моему брату в опеку, и тебя признают неадекватным отцом. Скажу, что ты пил при детях, кричал на них. Кто тебе поверит? Мужикам в таких делах не верят!
Андрей посмотрел в окно. Внутри зародилась решимость.
— Я записываю этот разговор, — сказал он.
В трубке повисла тишина.
— Что ты сказал? — ее голос изменился.
— Я сказал, что записываю наш разговор. И не только этот. У меня есть записи всех твоих угроз за последние три месяца.
Каждое слово против меня
Всё началось полгода назад. Андрей прочитал очередное сообщение от Марины: "Дети заболели, встречу отменяем". Третья отмена за месяц. Он знал, что это ложь — мать Марины выложила в соцсети фото с детьми в аквапарке.
Телефон зазвонил.
— Вадим, она опять не дала мне увидеться с детьми, — сказал Андрей.
— Снова "болеют"?
— Да, но я видел фото — они в аквапарке. Я не знаю, что делать. Она настраивает их против меня. В прошлый раз Соня спросила, почему я их бросил. Хотя Марина сама подала на развод!
Повисла пауза.
— Андрюх, ты слышал про диктофон? — спросил Вадим.
— В каком смысле?
— В нашей стране аудиозапись, сделанная участником разговора, — законное доказательство в суде, если используется для защиты своих прав.
Андрей выпрямился.
— Ты предлагаешь записывать наши разговоры?
— Именно. Каждую угрозу, каждое манипулятивное заявление. Если она препятствует общению с детьми без причины — это нарушение твоих родительских прав.
В тот же вечер Андрей установил приложение для записи разговоров. Не для немедленного удара. Но чтобы иметь защиту.
Ты не смеешь!
— Ты не имеешь права записывать меня без согласия! — выпалила Марина.
— Имею, — ответил Андрей. — Особенно при шантаже и угрозах лишить отца возможности видеться с детьми.
— Это незаконно! Я подам на тебя в суд!
— Хорошо. И я принесу записи, где ты угрожаешь использовать связи, чтобы лишить меня родительских прав. Где говоришь, что придумаешь обвинения. Где хвастаешься, как настраиваешь детей против меня.
Марина замолчала.
— Чего ты хочешь? — спросила она.
— Встретиться. Завтра в два часа в кафе "Молодежное".
— Я приду с братом.
— Как хочешь. У меня тоже будет поддержка, — Андрей понимал, что это только начало.
Момент истины
Андрей пришел раньше и выбрал столик в углу кафе.
Марина пришла вовремя. Одна. В деловом костюме, с новой стрижкой. На шее виднелись красные пятна — признак нервного напряжения.
— Где твоя группа поддержки? — спросила она, садясь напротив.
— Решил, что поговорим без свидетелей.
Официантка принесла кофе. Марина размешивала сахар, не глядя на Андрея.
— Итак? — спросила она.
Андрей положил телефон на стол.
— Я хочу нормального графика встреч с детьми. Два выходных в месяц, один будний день в неделю. Плюс половина каникул.
— Слишком много, — сказала она.
— Это стандартные условия для разведенных родителей. На меньшее не соглашусь.
Он включил запись:
"Если не привезешь деньги на новый айфон для Кирилла, можешь забыть о дне рождения. Скажу, что ты сам отказался прийти!"
Второй фрагмент:
"Ты плохой отец! Соня вчера плакала из-за тебя... Что? Нет, она тебя не спрашивала, я соврала. И что? Мне можно, я мать!"
И третий:
"Мой брат работает в опеке. Один звонок — и тебя лишат родительских прав. Придумаю, что ты пил при детях... Тебе никто не поверит!"
С каждой записью Марина бледнела.
— Ты специально меня провоцировал! — выпалила она.
Это обвинение было знакомым. "Ты сам виноват, что я кричу". "Ты меня довел". "Если бы ты не провоцировал..."
Андрей вдруг увидел себя со стороны — оправдывающегося за чужие поступки. И что-то изменилось.
— Нет, Марина, — сказал он твердо. — Никто не заставлял тебя угрожать и лгать. Это был твой выбор. И сейчас выбор за тобой. Либо договариваемся о нормальном графике встреч, либо я иду в суд с записями.
Марина смотрела на него иначе — будто видела впервые.
— Ты пожалеешь, — сказала она.
— Возможно. Но дети будут знать, что отец боролся за право быть в их жизни, — Андрей встал. — Жду сообщение с графиком до конца недели. Иначе в понедельник я у юриста.
Выходя из кафе, он шел прямо. Главное — он больше не чувствовал себя жертвой.
Победа со вкусом горечи
— Папа, смотри! — Соня подбежала, протягивая ладошку с камешком. — Он похож на сердечко!
— Точно, — улыбнулся Андрей. — Настоящее каменное сердце.
Три месяца прошло с разговора в кафе. Они не были легкими. Марина пыталась саботировать договоренности — дети "заболевали" перед встречами, у них появлялись "срочные дела", телефоны оказывались "разряженными". Но Андрей напоминал о существовании записей и своем праве обратиться в суд.
Постепенно их общение стало деловым. Дети регулярно виделись с отцом, а Андрей вернулся в их жизнь. Он показывал Кириллу и Соне, что любит их, будет рядом, никогда не бросал.
Кирилл сел рядом на скамейку.
— Пап, почему вы с мамой раньше ругались, а теперь нет?
Андрей замер. Как объяснить ребенку сложность взрослых отношений? Как рассказать о манипуляциях и записях, не очернив мать?
— Знаешь, иногда взрослым нужно время, чтобы научиться уважать границы друг друга после расставания. Мы с мамой нашли способ договариваться.
— Из-за аудиозаписей? — спросил Кирилл.
— Что? — Андрей удивился.
— Я слышал, как мама говорила тете Кате, что ты записывал разговоры и теперь шантажируешь ее, — Кирилл смотрел без осуждения. — Она злилась.
Это не совсем так, — мягко произнес он. — Я просто... сохранил доказательства, что имею право быть с вами. Иногда взрослым нужны такие доказательства.
Кирилл молчал, обдумывая услышанное. Потом неожиданно прижался к отцу.
— Я рад, что ты не сдался, — прошептал он. — Соня думала, что ты нас бросил и больше не любишь. А я ей говорил, что ты вернешься.
У Андрея перехватило дыхание. Он крепко обнял сына, пытаясь справиться с комком в горле.
— Я всегда буду рядом, слышишь? Что бы ни случилось.
Со стороны детской площадки раздался радостный крик Сони. Она нашла еще один камешек-"сердечко" и торжественно несла его к ним.
В этот момент Андрей понял, что его победа не была идеальной или красивой. Он применил не самый благородный метод, действовал на грани допустимого. Но глядя на счастливые лица детей, он не мог заставить себя жалеть об этом.
Иногда в жизни нет идеальных решений. Иногда приходится выбирать не между хорошим и плохим, а между плохим и худшим. И если простая аудиозапись помогла ему остаться отцом для своих детей — значит, оно того стоило.
Понравился вам рассказ? Тогда поставьте лайк и подпишитесь на наш канал, чтобы не пропустить новые интересные истории из жизни.
НАШ ЮМОРИСТИЧЕСКИЙ - ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ.