Возвращаться в Москву с моря было как никогда грустно. Больше недели в Египте расслабили нас, мы с Эдом буквально выдохнули после сумасшедшего последнего месяца.
Но надо было в Москву, снова включаться в дела и работу. О прекрасном отдыхе будет напоминать только загар да красивые фоточки в альбоме. Кто знает, когда мы снова сможем выбраться в отпуск?
К моему удивлению, в Москве меня первым делом ждали новости от матери. Точнее, несколько пропущенных звонков и сообщений «срочно перезвони!».
Свой мобильный телефон я оставила дома, не было смысла брать его в отпуск. Эд был постоянно на связи с Москвой из-за работы, а платить еще и за мой роуминг, зачем? Мы все равно вместе круглые сутки.
И вот, оказывается, маме я понадобилась. Надо же. Надо выяснить, что там случилось у них.
-Маша, куда же ты пропала? Я уже не знала, что и думать! - набросилась с расспросами мать, едва взяла трубку
-Мы с Эдом были в отпуске, я оставила телефон в Москве, - вяло ответила я.
Начинается. Опять примется обвинять меня во всех грехах.
-я даже на работу тебе звонила, но там сказали, ты уволилась…
-Да, я ушла, работаю теперь в другом месте.
-Ясно. Ладно, я не за этим звонила. Бабушка в больнице, у нее инсульт!
Я чуть телефон не выронила из рук. Бабушка! Ну нет, нет, только не это! Я так любила бабулю свою, считай, выросла у нее в городке в дальнем Подмосковье. Пока была маленькой, меня постоянно отвозили к ней на выходные. В школе все каникулы проводила там, с бабушкой. А потом я подросла, подростковая студенческая жизнь как-то затянула, и я почти у нее и не бывала. Сама она тоже выбиралась к нам редко, от силы раз в пару месяцев. Все общение было в основном по телефону.
А после того, как я переехала к Эду, вообще ни разу даже не поговорила с ней толком. Так, с восьмым марта поздравила на бегу, и все. Не очень хотелось расстраивать бабушку, рассказывать, из-за чего я ушла из дома, как поругалась с матерью. Да и знала точно, что она не одобрит совместное проживание с мужчиной до брака. Не было желания еще и с бабушкой вступать в дискуссию по поводу своей личной жизни. Матери хватило.
И вот теперь бабушка в больнице. Инсульт! Боже мой! А если это все?.. я даже думать об этом не могла.
Так, надо собраться с мыслями. И ехать к ней в больницу, срочно!
-Где она лежит? В Верее? Ты была у нее? Что говорят врачи? - завалила я мать вопросами.
-Что? В Верее? Нет, она здесь, в боткинской лежит. Это у бабушки Раи инсульт, не у мамы. Она сейчас в реанимации, никого к ней не пускают…
Ах ты ж!.. я чуть не заорала на мать, едва сдержалась. Бабушка Рая - мать моего отца, мамина свекровь. Всю жизнь они терпеть друг друга не могли. И эта взаимная неприязнь распространялась и на меня. Для бабы Раи я всегда была пустым местом. С самого младенчества. Для нее существовала только одна внучка - папина дочь от первого брака. Ее она обожала, сидела с ней и пылинки сдувала. На меня, младшую внучку, ее любви уже не хватило. Не могу сказать, что это как-то особенно меня расстраивало. У меня была СВОЯ любимая бабушка в Верее, ее мне вполне хватало.
Более-менее мы контачили, пока был жив дед, папин отец. Его моя скромная персона хоть как-то интересовала. Он приезжал иногда в гости, изредка дарил подарки. Всегда говорил, что это от него и бабушки. Сомневаюсь, что баба Рая вообще была в курсе, что она там от своего имени мне подарила. В их доме в детстве я бывала от силы раз в год, на днях рождения - бабушка Рая и дед родились с разницей в несколько дней и всегда отмечали один праздник на двоих.
Но дедушки не стало несколько лет назад, мне было 16. До этого он года три тяжело болел, тоже перенес инсульт, и так и не оправился. Праздников с тех пор они больше не устраивали, в гости не звали, и сами к нам не ходили. Я даже по телефону не общалась с ними. Отец ездил к ним, чем-то помогал. Мать с собой никогда не брал, меня - тем более.
И вот теперь, после почти двух месяцев молчания мать звонит мне сообщить, что бабушка Рая в реанимации. Чуть не до смерти меня перепугала. Я-то уж думала, что с моей бабулей беда…
Нет, то что произошло с бабой Раей, это, конечно, печально. Жалко ее, чисто по-человечески. Но, положа руку на сердце, мне она - чужой человек, как и я ей, собственно. Чем я ей могу помочь, кроме как посочувствовать?