Когда Николай впервые увидел Карину за прилавком книжного магазина, где он был завсегдатаем, она ему решительно не понравилась. Было в ней то, что вызывало у него стойкое раздражение. Он сразу определил в ней типаж, который часто встречал среди своих студенток. Закончив аспирантуру, Николай вел лекции по истории уже пару лет и таких, как Карина, определял сразу.
Такой тип он окрестил для себя как «независимые красотки». Они были хороши собой, знали это и часто этим пользовались. В процессе учебы надавить на них было сложно, и даже авторитет преподавателя порой совсем не действовал. На все у таких студенток было свое мнение. Николай считал, что таким девушкам всегда все сходит с рук по причине их привлекательной внешности. Что до других талантов ― то, по его мнению, их просто не было, как, впрочем, и интеллекта.
Полную поддержку его позиции он снискал у своей матери. Часто после работы за ужином или обедом делился с Таисией Федоровной новостями из университета. Когда рассказывал о студентах, часто бросал как был между прочим:
― А эти студентки, ты бы видела. Только и умеют, что губы красить, на остальное мозгов не хватает. Элементарный зачет за непрофильный предмет получают с четвертого раза.
Таисия Федоровна одобрительно кивала.
― А я тебе говорила, сынок, что сейчас девушки ― не то, что в наше время. У нас нормы морали были, а сейчас сплошь вертихвостки.
В конце Таисия Федоровна махала рукой, как бы показывая, что все с нынешним поколением и так ясно, что о них говорить, а он продолжал жаловаться на отсутствие интеллекта у нынешних студенток.
Он наблюдал, как за такими всегда ходят толпы поклонников, и проникался отвращением еще сильнее. «Разве этим ослам не ясно, что такая барышня просто поматросит и бросит?» ― негодовал про себя. Ему было совершенно непонятно, как парни могут быть настолько глупы и вестись на яркую внешность, не замечая за ней гонора и высокомерия.
Сам он часто не стеснялся в открытую проявлять к «независимым красоткам» пренебрежение, а на экзаменах и зачетах, что называется, «валил». Когда у него это получалось, любил язвительно добавить: «За красивые глаза зачет я не ставлю, уважаемая. Приходите на пересдачу».
Когда девушки показывали разочарование ― Николай Степанович чувствовал удовлетворение. Ему нравилось осознавать, что хоть где-то эти высокомерные красотки получают по заслугам. Хоть где-то они не имеют влияния.
Решив познакомиться лично с новым продавцом, он подошел к кассе, где стояла Карина, и немного грубо произнес:
― Нужна история Логинова, вторая часть.
Карина вежливо улыбнулась, не обратив внимания на отсутствие приветствия. Принялась вбивать название книги в компьютер. Николай, глядя, как быстро порхают ее пальцы по клавиатуре, зацепился взглядом за татуировку на запястье и испытал неприятное чувство. По его мнению, молодым девушкам, да и вообще особам женского пола, не пристало украшать себя рисунками на теле. Сам считал татуировки уродством.
― Сейчас Логинова нет, ― сказала она. ― Но можно заказать, она есть на складе в другом городе.
― И сколько ждать доставку?
― Четыре-пять дней.
Николай тяжело вздохнул.
― А раньше никак?
― Нет, к сожалению.
Николай еще раз показательно тяжело вздохнул. На самом деле в покупке книги не было никакой срочности. Он покупал ее для досуга, чтобы скоротать час-другой перед сном, но почему-то хотелось разыграть комедию недовольного покупателя перед новой продавщицей.
― Раньше за пару дней доставляли.
― Ну, сроки доставки от нас не зависят, ― пожала она плечами.
― А Анфиса Олеговна здесь? ― спросил Николай.
Анфиса была директором книжного. Он знал, что директриса никак не повлияет на сроки доставки, ему лишь хотелось показать Карине, что он знает руководство лично, и он здесь, так сказать, не последний человек. Как-никак постоянный покупатель и уже даже с директором на короткой ноге.
― Анфисы Олеговны нет, она бывает только по будням.
Об этом Николай тоже, конечно же, знал.
― Так заказывать Логинова? Ждать будете?
― Да, заказывайте, что поделаешь.
Пальцы Карины вновь принялись стучать по клавиатуре, а Николай украдкой разглядывал ее. В том, что она привлекательна, спору не было. Большие карие глаза, черные густые волосы. Косметики на лице практически не было, но с такими выразительными чертами она и не нужна. «Наверняка пользуется тем, что такая красотка. Перед мужиками еще как хвостом вертит», ― подумал он.
Карина тем временем закончила оформлять заказ. Распечатала небольшой листочек и с добродушной улыбкой протянула ему:
― Вот, это ваш номер заказа. Возьмите его с собой, когда приедете за книгой. Вам придет сообщение, когда заказ доставят…
― Знаю, ― немного грубовато перебил он.
Карина, ни капельки не смущенная грубостью, молча отдала листок в руки. Попрощавшись, сразу переключилась на свой телефон. Николай не удержался от язвительного замечания:
― Насколько мне известно, в зале пользоваться мобильными телефонами продавцам запрещено, особенно когда есть покупатели. Анфиса Олеговна очень строга к дисциплине.
Закончив тираду, он воззрился на Карину, ожидая увидеть испуг на ее лице. Но она продолжала смотреть ясными глазами, и их выражение никак не изменилось.
― Ну, вы же меня не сдадите? ― весело подмигнула она.
― Тут установлены камеры.
― Та, что над нами, уже давно не работает, скажу вам по секрету, ― Карина в шутку перешла на шепот.
Николай немного растерялся от такой реакции, но не подал вида. Сохраняя строгий вид, он кинул сухое «До свидания» и вышел из магазина.
***
Когда через неделю он пришел за книгой, то вновь наткнулся на Карину. Только завидев ее издалека, поспешил принять надменный вид. Разговаривал в привычной манере, ища повод чем-то уколоть.
Увидев в ее руке телефон, не забыл прочитать мини-лекцию о профессиональной этике продавцов. Чувствуя, что Карина всерьез не реагирует ни на одно из его замечаний, Николай предпринял последнюю попытку хоть чем-то ее зацепить. Сам того не замечая, поставил для себя цель сказать или сделать хоть что-то, что сотрет эту добрую и легкую улыбку с красивого лица.
― Раньше Анфиса брала на работу только тех, кто читает и имеет хотя бы среднее образование, ― сказал он надменно. ― А сейчас, видимо, всех подряд, в том числе жертв тяги к потреблению.
― Считаете, я стала такой жертвой? ― спросила Карина, ничуть не обидевшись.
― Да. Знаете, Кариночка, книга есть такая «Общество потребления» называется, рекомендую почитать, возможно, пойдет вам на пользу.
― Вы про Бодрийяра говорите?
Николай немного удивился.
― Да, именно про него.
― Читала и не раз. У нас в университете даже философский кружок был по темам Жана Бодрийяра, ни одного занятия не пропускала.
В тот момент Николай впервые посмотрел на Карину с искренним интересом и на мгновение даже забыл о том, как будет выглядеть со стороны. Принялся аккуратно расспрашивать, где и на каком факультете она училась, и с удивлением обнаружил, что высшее образование у нее есть. К слову, оказалось, что Карина была несколько старше, чем он предполагал. Успела отучиться на факультете журналистики и уже даже окончила магистратуру.
― Так почему же работаете здесь? ― удивленно спросил Николай. Он вдруг забыл о такте, да и чувствовал, что нет вопроса, на который Карина бы обиделась.
― А что? Плохая, по-вашему, работа?
― Н-нет, но с вашей квалификацией…
― Да я просто поняла, что журналистика ― совсем не мое. Работала какое-то время в новостном журнале, но мне совсем не понравилось.
― Так что же, по-вашему, лучше тут работать?
― А почему нет? Тут есть книги и любимые покупатели.
Карина игриво подмигнула и одарила его улыбкой. Сердце Николая учащенно забилось.
После этого разговора лед между ними разбился. Теперь Карина уже не казалась пустой красоткой, и встречи в книжном всегда сопровождались интересным разговором и взаимными шутками. Николай и сам боялся себе признаться, что теперь посещает книжный не столько по необходимости, сколько из желания увидеть Карину. Испытывая симпатию к ней и боясь до конца признаться себе, что она ему нравится, долго не решался сделать следующий шаг. Когда уже коротких диалогов с Кариной ему стало катастрофически мало, решился, наконец, пригласить ее на кофе. К его удивлению, она согласилась, и с того момента их роману и было положено начало.
Сначала Коля с Кариной встречались после работы и в выходные. Иногда Карина заходила за Колей в университет, и после лекций они шли в кафе неподалеку, кино или просто гуляли в парке. Пили кофе и разговаривали обо всем на свете. Когда было уже совсем поздно, или погода портилась, они вдвоем шли к Карине домой. Оставаться у Коли избегали оба. Карина, как ни пыталась, не могла снискать расположения Таисии Федоровны. Изначально планировали знакомство за совместным ужином, но оно так и не состоялось. Постоянно вмешивались непредвиденные обстоятельства. Последним таким обстоятельством было здоровье Таисии Федоровны, а именно сердце, которое внезапно заболело аккурат перед ужином, и встречу пришлось отменить.
После того случая Коля не заговаривал о том, чтобы поближе познакомить маму с Кариной. А сама Карина и не настаивала.
В те редкие моменты, когда Карине удавалось ненадолго пересечься с Таисией Федоровной, та оставалась холодной и отстраненной, ограничиваясь лишь приветствием.
Поэтому большую часть времени влюбленные проводили у Карины.
Влюбленные…
Коля, кажется, впервые почувствовал, что по-настоящему влюбился. Не будучи избалован женским вниманием, не мог поверить, что с ним встречается такая красивая и, главное, умная девушка, с которой он мог обсудить новости, поговорить об истории и философии. Он с удовольствием ловил на Карине восхищенные взгляды, когда они шли по улице. Наблюдал, как с любопытством оборачиваются прохожие, когда Карина весело смеялась. В такие моменты особенно гордился, что такая девушка с ним.
В какой-то момент понял, что того времени, которое он проводит с Кариной, мало, и предложил съехаться. Карина, недолго думая, согласилась. Поговорили и обоюдно решили, что лучше им жить у Карины.
Единственное, что беспокоило Колю, так это то, как сказать о своем решении матери. Сколько себя помнил, после института и когда уже стал преподавателем, всегда жил с ней. И предчувствовал, что пережить отъезд сына ей будет непросто.
Морально подготовившись, все-таки решился. Всю неделю перед этим специально проводил больше времени с мамой, чтобы таким образом ее расслабить. О Карине старался лишний раз не упоминать, чтобы не выводить ее из себя. В моменты, когда говорил о ней, Таисия Федоровна бросалась в ее адрес злыми фразами, а когда он пытался возразить ― хвасталась за сердце.
Когда подошло время разговора, Коля не стал ходить вокруг да около, а перешел сразу к делу.
― Мама, мы с Кариной собираемся жить вместе и приняли решение, что лучше нам жить у нее, ― увидев, как побледнело и изменилось лицо матери, поспешил добавить: ― Сама понимаешь, здесь мы будем тебе мешать.
Таисия Федоровна с минуту смотрела на сына.
― А что это вообще за глупость? Съезжаться.
― Почему это глупость?
― Ты сам, что ли, не видишь, кто перед тобой?
Предчувствуя, что дальше последует перечисление всех пороков Карины, Коля поспешил сказать:
― Мам, ну не начинай. Карина мне нравится, говорили уже об этом.
― Хм, конечно, нравится! Речь о тебе разве? Я говорю о ней. Считаешь, такие могут серьезно к тебе относиться?
У Коли что-то неприятно заныло в груди.
― Конечно, серьезно, она же со мной, ― неуверенно сказал он.
― Ага, а надолго ли? Такие только и умеют охмурять и лапшу на уши вешать, а как надоест ― так живо слиняют к кому побогаче и посолидней. А ты так и останешься с носом.
― Карина вообще не такая! Нам просто интересно вместе.
Таисия Федоровна тяжело вздохнула и, немного склонив голову, посмотрела на сына.
― Такие все одинаковые. Мужиков, небось, целый вагон. Наверняка и в магазин свой ходит, чтобы там красоваться. А тебя так, про запас держит.
Коле стало совсем неприятно, и он больше не поднимал тему о переезде в этот вечер.
Весь следующий день, на лекциях и вечером, был в подавленном состоянии. Встречу с Кариной отменил, решив поговорить с ней позже. Сказал, что студенты писали контрольные, и он весь вечер будет их проверять, поэтому свидание лучше перенести на другой день.
В глубине души надеялся, что Карина примется уговаривать и настаивать на встрече, а получив ее легкое согласие, даже обиделся.
В душу стали закрадываться сомнения. А что, если действительно он для нее просто временное развлечение, и Карина не принимает его всерьез? И того хуже ― встречается с другими мужчинами за его спиной? В голову, как назло, лезли картинки, как Карина любезничает и флиртует с покупателями, пока он строит планы относительно их свиданий и планирует встречи. В какой-то момент почувствовал себя глупцом, что так радовался их отношениям и с воодушевлением планировал, как они будут жить вместе.
Вспоминая, как Карина всегда привлекала внимание, и как легко она заводит новые знакомства, делал вывод, что до него у нее таких романов были тысячи. Также припомнил, как легко она согласилась с ним съехаться, и решил, что лишь потому, что для нее в этом не было ничего особенного, а вовсе не потому, что воспринимала его всерьез.
В конце концов Николай решил откровенно поговорить с ней и все высказать.
Они встретились в парке и заняли свою излюбленную лавочку под кленом. Николай сохранял мрачный и немного отстраненный вид. На ее ласковые объятия ответил холодно и неохотно. Претензии высказывать не спешил, ожидая, что Карина заметит перемену в его настроении, и сама начнет расспрашивать, почему последние дни он избегал ее, и почему он в таком плохом расположении духа. Но Карина вела себя как ни в чем не бывало. Коля, не дождавшись реакции, вспылил:
― Не хочешь спросить, что случилось, и почему я не виделся с тобой все это время?
Карина посмотрела на него с удивлением.
― Ты же сам сказал, что у студентов сейчас период контрольных, и у тебя много работы.
― Да, конечно, удобно так думать!
― А что я должна была думать, если ты сам мне это сказал?
― Даже если так ― что-то не вижу, чтобы ты скучала и переживала! Настроение у тебя, поди, лучше обычного.
― Да обычное у меня настроение, ― пожала она плечами.
― И на работу ходила как ни в чем не бывало.
― Так что же мне ― на работу не ходить теперь, если не видимся? ― Карина засмеялась.
Ее звонкий мелодичный смех, который всегда нравился Коле, теперь просто вывел из себя.
― Конечно, как не ходить… Где перед мужиками хвостом своим вертеть?
Улыбка сползла с лица Карины. Она с искренним непониманием смотрела на Колю.
― Ни перед кем я не вертела хвостом. А общаться с покупателями ― это необходимость.
― А ты и рада! Что есть такая необходимость!
Карина была немного обескуражена. В последний раз они расставались как обычно, он был спокоен и счастлив. Что такого ужасного могло произойти за пару дней? Какое-то время пыталась поговорить спокойно и выяснить причину его поведения, но на любую свою самую безобидную реплику получала две на повышенных тонах и в уничижительной манере.
Когда же Коля перешел на откровенные оскорбления, не выдержала.
― Знаешь, я ухожу домой. Не намерена терпеть твои оскорбления, ― она встала и взяла сумочку.
Коля, глядя на то, как Карина гордо уходит, чувствовал себя полностью разбитым. В голове окончательно закрепилась мысль, что для Карины он лишь очередной осел, с которым можно весело провести время.
***
После того разговора Карине он не звонил. Ждал, что сама объявится, ведь это она его бросила одного в парке. Но даже спустя две недели Карина так и не дала о себе знать. В книжный Коля принципиально не ходил, чтобы она не подумала, что пришел из-за нее.
Спустя месяц по случайности Коля оказался рядом с книжным и увидел, как Карина шла под руку с другим мужчиной. Глядя на нее издалека, чувствуя, как душу заполняют горечь и разочарование, лишний раз убедился в прописной истине. Все они одинаковые.
Автор: Мария Р.
Жизнь в подарок
Зоя Кирилловна сполоснула любимую чашку со светящимися в темноте розами – давнишний подарок дочери – и аккуратно поставила её за стекло в буфет. Разбить не поднялась рука, хотя пить из неё кофе или чай она уже никогда больше не будет.
Подошла к столу, скользнула взглядом по аккуратно разложенным восьми пластиковым банковским карточкам. Каждая из них лежала на листочке бумаги, на котором аккуратно и чётко был написан пин-код.
Зоя ещё раз перечитала составленные ею лично и распечатанные на принтере инструкции о том, как включить микроволновку, как открыть холодильник… «Ничего, есть захочет – разберётся. Да и девчонки придут и помогут со всем разобраться, когда получат мои письма».
Зоя Кирилловна подошла к зеркалу, поправила короткую стрижку. Две недели назад ей исполнилось пятьдесят четыре, но никто не давал ей её возраста – сказывались фитнес, диета и постоянные занятия спортом.
Она никогда не думала, что будет встречать очередной день рождения в таком гадостном настроении, но за последний год в её жизни произошли два события, после которых жить ей не хотелось. Совсем.
Вначале от сердечной недостаточности умер любимый муж Андрей, которому было только пятьдесят шесть. А потом в Кавказских горах под лавиной погибла двадцатидвухлетняя дочь Татьяна, опытная альпинистка. Танечка погибла вместе с женихом – их с Олегом нашли в паре метров друг от друга…
После гибели дочери она уволилась из полиции. Её не хотели отпускать – Зоя считалась одним из лучших криминалистов – но она настояла, потому что была просто не в состоянии работать дальше. Зою Кирилловну Липинскую больше ничего не держало в этом мире – все «якоря» были сорваны.
И тогда Зоя решилась на «Полное погружение». И три лучшие подруги – Мария, Анна и Юлия – ей его оплатили как подарок на день рождения. Вообще-то Зоя вполне могла сама оплатить это дорогое модное развлечение, но подруги настояли, что «Полное погружение» будет их подарком.
Зоя надела длинное льняное бордовое платье, тщательно расчесала короткие тёмные волосы, брызнула духи на запястья.
Она постаралась предусмотреть всё, что можно. «Надеюсь, девочка не ударится в панику. Доберётся до дома, осмотрится, почитает мои инструкции. Холодильник забит под завязку – месяц можно из дома не выходить».
Прощаясь с квартирой, Зоя Кирилловна прошлась по комнатам, заглянула на кухню. Затем надела любимые белые кроссовки, ещё раз проверила содержимое кошелька – она на всякий случай взяла с собой крупную сумму: непонятно, как девочка будет домой добираться – и, взяв сумочку, не оглядываясь, вышла за дверь.
Июнь 2111 года выдался самым жарким за последние сто лет, но сегодня с утра небо заволокли лёгкие облака, и была надежда, что природа впервые за месяц порадует москвичей дождём.
До огромной модной высотки в центре Москвы, где находился офис корпорации «Малахитовая шкатулка», выполняющей «Полные погружения», такси домчало Зою быстро.
– Здравствуйте. Меня зовут Глафира Михайлова, – представилась девушка, встретившая её в холле.
– Добрый день. Я – Зоя Липинская, у меня на сегодня намечено «Полное погружение».
Они неторопливо шли по абсолютно зелёному коридору: пол, стены, потолок – всё было зелёным, при этом стены были украшены искусной тонкой резьбой.
– Работа уральских мастеров, – Глафира указала рукой на резьбу на стенах: у нас все стены облицованы плитами из уральского малахита.
– Настоящая малахитовая шкатулка!
– А как же – держим марку! – обе женщины рассмеялись.
Через минуту они вошли в большой, просторный кабинет. Глафира села к столу и предложила Зое занять кресло напротив.
– Перед «Полным погружением» мы должны прояснить кое-какие детали. Может быть, кофе?
– Нет, спасибо.
– В вашей заявке указано, что вы хотите перенести вашу энергетическую сущность в тело княжны Татьяны Романовой в последний день её жизни…
«Энергетическая сущность, какое смешное название, – подумала Зоя. – Говорили бы уже просто – душа»…
– Да, всё верно, – Липинская улыбнулась и кивнула девушке.
– Проводить перенос буду я. Пройдёмте к капсуле.
Они вошли в маленькое полутёмное помещение, в центре которого стояла странная штуковина, которую Глафира называла «капсулой», а Зоя окрестила про себя «саркофагом». Девушка нажала на неприметную кнопку, и крышка капсулы-саркофага беззвучно откинулась. Капсулу наполнил мягкий зелёный свет.
– Вначале о технике безопасности, – продолжала Глафира, внимательно проверяя какие-то датчики. – У вас будет несколько часов в теле выбранного вами реципиента, однако я прошу вас не слишком тянуть. Я понимаю, что все наши клиенты отправляются в такие «путешествия» в прошлое, чтобы получить адреналин, пощекотать себе нервы, но вы должны вернуться в своё тело не в последние мгновения перед расстрелом, а раньше. Не стоит рисковать. . .
. . . ДОЧИТАТЬ>>