Юноша Данко с горящим сердцем, Буревестник в поисках бури, Мать как олицетворение всех матерей — Максим Горький был в СССР самым издаваемым писателем. Да и сейчас его произведения все так же на слуху. Но что знает о советском классике рядовой читатель?
Известно ли вам о том, что в 1902 году 34-летнего Горького избрали почетным академиком Императорской Академии наук по разряду изящной словесности? И это человека, который получил лишь начальное образование и долго писал с ошибками. Вообще, в почетные академики избирали выдающихся русских писателей. Так, первыми обладателями звания стали Толстой, Чехов, Короленко, Кони, Соловьев. А тут 6 марта 1902 года тайным голосованием в академики избирают молодого (хоть и модного) писателя, который только шесть лет профессионально занимается литературным творчеством.
Но в том-то и дело, что Горького выбрали, а не назначили, так что никакой предвзятости и проявления сторонней воли тут быть не могло. Власть же в лице Николая II сильно удивилась такому решению литераторов. Император раздраженно начертал на полях «Правительственного вестника», в котором опубликовали решение Академии: «Более чем оригинально!». А также Николай выразил свое неудовольствие президенту Академии наук великому князю Константину Константиновичу и министру народного просвещения генералу Ванновскому.
И что же? Следующий номер «Правительственного вестника» бесстрастно сообщил, что избрание будущего пролетарского классика почетным академиком недействительно «ввиду обстоятельств, которые не были известны собранию». Под ними подразумевалось то, что Горький к моменту своего избрания состоял под гласным надзором полиции по обвинению в государственном преступлении — написанию прокламаций, в которых призывал бороться с самодержавием.
Сам Горький к получению и одновременному лишению почетного титула отнесся спокойно. Чего не скажешь о его коллегах. Особенно возмущались грубым вмешательством в волеизъявление писателей Антон Чехов и Владимир Короленко. Последний неистовствовал, громко заявлял, что отныне в Академию будут избирать лишь тех, кто запасся через полицию патентом своей политической благонадежности. Короленко требовал общего собрания Академии, но не добился поддержки в кругу писателей. Тогда он и Чехов в знак протеста сложили с себя звание почетных академиков, а Короленко так еще и вовсе вышел из организации.
