- Мама, это ты испекла пирог?! - Удивление Романа было таким эмоциональным, что у Маргариты невольно появилась улыбка на губах.
- Да, я. Как тебе? Вкусно? Сода сильно чувствуется?
Роман затряс головой и ответил, спешно проглотив тот кусочек пирога, что жевал:
- Нет! Ничего не чувствуется! Очень вкусный! Мама! Ты! Ты молодец!
Путеводитель по каналу можно посмотреть здесь
Свидетельство о публикации №225021801319
********************************************
Дом Романа и Маргариты Сергеевны
Елена Ивановна сидела на диване в гостиной, и строгим взглядом следила за шумной, маленькой собачкой, бегающей мимо неё, на реактивной скорости, с чьим-то носком в зубах.
Временами эта пародия на собаку (в понятии Елены Ивановны собака – это умное, крупное животное, которое умеет нести охранную службу, и должно жить на улице, а не в доме) останавливалась прямо напротив неё, выпускала из своих зубов "добычу"на ковёр, и "грозно" рычала. Затем она звонко тявкала, при этом неуклюже подпрыгивая и занося свой зад с куцым хвостиком вбок, порою чуть не заваливаясь на пол.
После всех этих «кульбитов» Мэни (таким странным именем зовут эту собачку) поворачивал к ней свою мордочку, и смотрел очень выразительным взглядом, как бы говоря:
"Ты всё ещё не поняла, да? Тебе оттуда, может, плохо видно? Ещё раз показать "захват зубами"?"
И когда Елена Ивановна, желая уже, чтобы этот «моторчик» убежал куда-нибудь с её глаз долой, качала слегка, но всё же угрожающе тапкой на своей ноге, и тихо произносила «Кыш!», Мэни, вздыхая нервно, а то и чихая одновременно со своим выразительным вздохом, бесстрашно продолжал для неё свой наглядный урок:
"Ладно…Показываю ещё раз. Только смотри внимательно!...
Вот так его хватаешь жубами…
Тебе видно?
А потом сражу же, нежамедлительно… беЖИИИШЬ!!!"
- Елена Ивановна, вы будете пить чай? А то все разъехались, и неизвестно, когда вернуться, а моя «Зебра» может в любой момент превратиться в сухарь.
Маргарита Сергеевна, мать Ромы и будущая свекровь старшей внучки Лёли, вышла из своей спальни и остановилась, держа в руках ворох постельного белья.
- А чего ж не выпить чаю, да ещё и со свежим пирогом! Давайте выпьем. – Согласилась Елена Ивановна, и поднявшись с дивана, пошла следом за Маргаритой Сергеевной. По пути хозяйка дома свернула с ворохом белья для стирки в ванную комнату, а Елена Ивановна продолжила свой путь на кухню.
*****
Сев за стол, пожилая женщина уже в который раз обвела помещение своим внимательным взглядом.
Эта кухня очень красивая, современная, с дорогой встроенной техникой. Даже кофемашина здесь имеется (ох, и шумный этот агрегат!). Но всё же Елена Ивановна уже сейчас, на второй день после приезда, скучает по своей родной кухне, в квартире дочери и зятя.
У них на кухне устроено всё попроще, всё находится под рукой. А здесь заходишь, и одни ящики, ящики...
Всё спрятано! Пока ковшик или тёрку найдёшь, всюду надо заглянуть. А это ведь как-то даже неприлично в чужом доме по шкафам лазить!
Вот поэтому Елена Ивановна сейчас просто села за стол и сложила свои ручки, как какая-нибудь барыня, в ожидании, что кто-то за ней должен поухаживать и всё подать на блюдечке.
Вообще-то, Елена Ивановна с удовольствием бы и сама поухаживала за этой Маргаритой Сергеевной, и подала бы ей чашечку заваренного чаю с мёдом, и с мелиссой, с лимончиком. Потому что уж больно напряжённой постоянно выглядит эта женщина. Она такой остаётся даже в те короткие часы, когда к ней приезжает её муж, Борис Глебович.
Елена Ивановна была очень удивлена, узнав, что эта красивая, взрослая пара расписались всего-то десять дней назад! И удивлена она совсем не тому, что Маргарита Сергеевна и Борис Глебович создали свою семью (любви, как говорится, все возрасты покорны; и ничего, что жениху и невесте уже за пятьдесят годочков), а тому, что эти "молодожёны" до сих пор живут отдельно: он у своей мамы, а она здесь, с Романом и Лёлей...?
Елена Ивановна давно уже находится в том возрасте, когда любопытничать ей как бы уже не солидно, и поэтому она, живя в этом доме, пока просто со стороны наблюдает за странностями в отношениях этой взрослой пары.
Вернувшись из ванной комнаты, Маргарита Сергеевна вынула из формы пирог из заливного теста, который она сама лично приготовила, смешав два вида теста: в одно она добавила какао, а другое остаивла белым. Обсыпав сверху ещё горячий пирог сахарной пудрой, она отрезала от него два кусочка, разложила на красивые тарелки, и подала к столу. Затем она приготовила чай для Елены Ивановны, а для себя сварила крепкий кофе.
*****
- Спасибо, Маргарита Сергеевна.
Елена Ивановна ложечкой отделила кусочек от пирога и попробовала его. В выпечке чувствовался привкус соды, но она не стала об этом говорить женщине. Это ведь такая мелочь, а в целом, пирог получился довольно вкусным.
- Ммм… Очень вкусно. – Похвалила Елена Ивановна старания Маргариты Сергеевны, и сделала глоточек чая из своей чашечки.
Сама хозяйка дома, попробовав своё кулинарное изделие, видимо сразу тоже почувствовала лишний вкус, и глянув на на Елену Ивановну осторожным, внимательным взглядом, произнесла:
- Соды переборщила. Да?
Елена Ивановна, уже жуя следующий кусочек от своего пирога с невозмутимым видом произнесла миролюбиво и по-матерински тепло:
- Всё нормально. Очень вкусно. Просто в следующий раз попробуйте соду погасить уксусом или лимонным соком.
Маргарита Сергеевна вздохнула, опустила ложечку на блюдце, и больше к своему пирогу не притронулась.
Она взяла в руки свою чашечку с кофе и начала пить его мелкими , неторопливыми глотками, далеко не убирая от губ. Видимо так женщина получала дополнительное удовольствие, вдыхая кофейный,насыщенный аромат.
- Не умею я готовить, а печь тем более… Зато замуж вышла на старости лет. – Вдруг задумчиво и печально произнесла Маргарита Сергеевна, глядя в окно на сад.
Елена Ивановна в удивлении приподняла брови. Для неё было не очень понятно, как можно женщине прожить целую жизнь, и не научиться готовить, но вслух она произнесла вновь фразу одобряющую:
- Ничего. Научиться можно всему и всегда, было бы желание. И особенно хорошо будет получаться новое дело, если делать его для кого-то любимого и дорогого.
Маргарита Сергеевна перевела свой взгляд от окна на пожилую женщину, годящуюся по возрасту ей в мамы, и произнесла всё так же совсем не весело:
- Мне не ради мужа необходимо научиться готовить, а для того, чтобы добиться благосклонности одного важного человека.
- Для свекрови что ли? - Спросила Елена Ивановна, посмотрев в глаза собеседнице.
Маргарита кивнула и произнесла с тяжелым вздохом:
- Да. Для неё.
Елена Ивановна улыбнулась:
- Нет. Лучше учитесь готовить для мужа. Муж для вас важнее, и он вызывает в вашей душе приятные эмоции. Поэтому и еда, приготовленная вами для него, даже самая простая, будет более вкусной.
Маргарита Сергеевна задумалась над советом Елены Ивановны, а затем, как-то совсем неожиданно для самой себя, ей вдруг захотелось услышать ещё хоть один такой же добрый совет от этой женщины.
Набравшись наглости смелости, она произнесла, опустив свою чашку с кофе на стол:
- Елена Ивановна. Посоветуйте, как мне быть... Я не могу жить в одном доме со свекровью. Не получается у меня. Мы не переносим друг друга с первой нашей встречи. Но мой муж, Борис Глебович, не может её оставить ради меня, ведь его мать уже очень пожилая и больная женщина... Думаю, я зря согласилась на этот брак.
Елена Ивановна задумалась над словами Маргариты Сергеевны, и попросила, если это возможно, рассказать ей о характере пожилой женщины. Когда Маргарита Сергеевна закончила свой рассказ, Елена Ивановна вздохнула и произнесла:
- Ну, что сказать ... С высоты своих прожитых лет я могу дать вам один совет. Не обещаю, что всё изменится уже завтра, но если вы будете ему следовать, через какое-то время всё сможет наладиться.
Маргарита, глядя в добрые, лучистые глаза пожилой женщины, окруженные сеточкой мелких морщинок, ответила:
- Я буду вам очень благодарна, Елена Ивановна, если вы поделитесь со мной этим советом.
- Хорошо. Вот мой стариковский совет для вас: сделайтесь важной и незаменимой для своей свекрови, и она изменит своё отношение к вам.
Пока Маргарита Сергеевна сидела и смотрела, с полным непониманием во взгляде на Елену Ивановну, она ей дала ещё одну подсказку:
- Попробуйте начать одно дело делать обязательно каждый день. Желательно даже в одно и то же время. Например, приносите маме вашего мужа утреннюю чашечку чая, открывайте шторы, и спрашивайте её: "как прошла ночь"? Я говорю образно. Можно делать и что-то совершенно другое. Может, например, эта женщина любит говорить о политике. Значит, вам можно попробовать начать приходить, садиться где-нибудь по-близости на диванчик, и вместе с ней смотреть раз в день выпуск свежих новостей. А после обязательно поинтересоваться её мнением об увиденном, и высказать своё.
Я понимаю, что как бы это просто не звучало, сделать так будет сложно. Ведь если эта женщина вас недолюбливает, или того хуже, не ценит и не уважает, то она всячески будет вас гнать от себя. Будет говорить, чтобы вы ушли, что бы не мешали, чтобы оставили её в покое.
Но!...
Если вы будете упорной, учтивой и внешне и внутренне спокойной и доброжелательной, в один прекрасный день вы обнаружите, что вас будут уже не гнать,... а ждать.
Вот и весь мой совет. Станьте важной и необходимой для человека, и всё изменится.
Маргарита задумалась над советом Елены Ивановны. В душе она понимала, что, может быть, и есть что-то в этих словах, но применить это совет в своей личной жизни, в общении с мамой Бориса, всё же ей кажется совершенно неподходящим и неэффективным. Да и невозможным! Уж слишком властная и самодостаточная Алла Дмитриевна - мать любимого мужа.
- Бабушка! Маргарита Сергеевна! Вы где? – Вдруг услышали женщины голос Лёли, доносящийся из коридора.
- Мы здесь! – Ответили женщины, и уже в следующую минуту к ним на кухню зашли Роман и Лёля, румяные с мороза.
- О! Вы чаевничаете! Какие молодцы!
- А нас пирогом угостите? - С сияющими улыбками, расцеловывая женщин в щёки, спросили молодые парень и девушка.
- Конечно. И напоим и накормим. Мойте руки и садитесь с нами за стол! – Ответила Елена Ивановна и за себя, и за Маргариту Сергеевну.
- Елена Ивановна, это вы испекли? – Уже отправляя кусок пирога себе в рот, спросил Роман. Он не удержался, и снял пробу не сходя с места.
- Нет. Это твоя мама испекла. – Ответила ему Елена Ивановна.
Роман, услышав ответ бабушки Лёли, даже жевать перестал и перевёл свой удивлённый взгляд на странно тихую и грустную маму.
- Мама, это ты испекла пирог? - Удивление Романа было таким эмоциональным, что у Маргариты невольно появилась улыбка на губах.
- Да, я. Как тебе, сынок? Вкусно? Сода сильно чувствуется?
Роман затряс головой и ответил, спешно проглотив тот кусочек пирога, что жевал:
- Нет! Ничего не чувствуется! Очень вкусный пирог, мама! Ты молодец!
Лёля, тоже попробовав кусочек пирога, поспешила выразить свою поддержку свекрови:
- Мне тоже понравился. Очень вкусный пирог. Спасибо, Маргарита Сергеевна. Поделитесь со мной рецептом?
Получая такую теплую поддержку от детей, Маргарита вдруг почувствовала себя в этот момент гораздо лучше и уверенней. Улыбнувшись сыну и невестке, она ответила:
- Спасибо. Я боялась, что будет совсем несъедобно.
- Мама! Ещё как съедобно! Вкусно! Правда ведь, Наиглавнейшая?
Елена Ивановна, услышав своё «второе имя» от Романа, тоже улыбнулась и ответила:
- Правда. Очень вкусно. С чаем вообще прекрасно!
Когда взрослые женщины встретились взглядами, Маргарита благодарно улыбнулась Елене Ивановне.
***
Шли минуты, а Маргарита всё смотрела со стороны, с каким аппетитом сын и невестка едят её пирог.
Кто бы раньше ей сказал, что она будет возиться с мукой и тестом, она бы никогда не поверила! Но жизнь такая штука, оказывается, что может так тебя вдруг развернуть, а потом ещё и с ног на голову поставить, что сам себя не узнаешь, и способностям своим удивишься.
И в эту самую минуту, размышляя над поворотами судьбы, Маргарита Сергеевна вдруг поняла, что всё она сможет! И пироги печь научится, и борщи варить, и брак свой сохранить сможет, и счастливой по-настоящему стать тоже сможет. Ведь у неё есть такая поддержка, такой крепкий тыл: самый замечательный на свете сын, вежливая и умная невестка, любимый муж! И даже Елена Ивановна на её стороне!
Осталось дело за малым: дать понять маме Бориса, Алле Дмитриевне, что она (Маргарита Сергеевна), не уйдёт, не отступит, не сдастся под её давлением и силой авторитета. И им придётся, ради Бориса, найти точки соприкосновения, чтобы жить в одном доме долго и счастливо.
И поэтому, когда через два часа, после рабочего дня в клинике, к ней заедет Борис, Маргарита, прежде накормив мужа ужином и подвинув ему на блюдце кусок пирога, оставленный именно для него, произнесёт:
- Боря, я решила переехать к тебе. Сколько можно тебе мотаться между двумя домами.
Борис Глебович замрёт, с куском пирога у своих губ, и переспросит, сомневаясь в том, что что-то мог не так расслышать:
- Ко мне и к маме?
- Да. К тебе и к маме. Твоя же дочь Вероника уехала к своей маме. Получается, мы будем жить теперь втроем: ты, я, и твоя мама, Алла Дмитриевна. Не знаю, конечно, насколько меня хватит, но я попытаюсь сделать всё возможное, чтобы наладить отношения между нами.
Борис Глебович, вернув кусок на тарелку, и так не откусив от него, протянет руки и накроет своими ладонями пальчики Маргариты. Его голос прозвучит благодарно и тепло, а в глазах будет столько любви и обожания, что у Маргариты загорятся румянцем щёки:
- Маргариточка, золотце мое! Я всем чем смогу, тебе помогу! Не волнуйся, мама у меня хорошая. Она, конечно, капризная стала с годами, но она, правда, хорошая! И я очень! Очень надеюсь, что вы подружитесь. Ведь ты сама понимаешь: оставить её одну, в таком возрасте, я просто не могу.
Маргарита улыбнётся в ответ.
Глубоко в душе своей она на дружбу со свекровью и не рассчитывает, но уж хотя бы научиться мирно сосуществовать в одном доме – это было бы уже самым настоящим счастьем для них всех...
*****
В это же время
Массивный, черный, сияющий беском покрытия автомобиль, с хромированными дисками, в которых, как в зеркале, отражались тёмная, сырая земля, с пробивающейся на обочинах дороги молодой травой, остановился у трехэтажного частного дома, обнесенного кованым забором, вдоль которого росли красавицы ели.
- Приехали. Вот этот дом, Артём Борисович.
Водитель, мужчина средних лет, с объемным животиком, не оглядываясь на заднее сидение, чтобы не смущать семейную пару, произнёс эти слова для своего работодателя, Артёма Борисовича, и его жены, Оксаны Ивановны.
- Вижу. Сходи, узнай, есть кто-нибудь дома. – Коротко ответил ему Артём Борисович, мужчина тридцати пяти лет, одетый в деловой костюм, сшитый явно на заказ у хорошего портного.
После того, как они остались в салоне вдвоём (водитель пошел исполнять поручение), повернув голову посмотрев на свою красавицу жену, у которой вот уже год как прекрасные изумрудные глаза постоянно наполнены печалью, Артём Борисович произнёс, взяв в свою руку её прохладные пальчики:
- Ксюша, дорогая, не волнуйся так. Если не хочешь, давай не пойдём.
- Нет. Пойдём. - У Оксаны Ивановны от волнения дрогнул голос, но она твёрдо была уверена в своём желании:
- Я хочу его увидеть. Я должна знать.... Я должна знать, что ждёт нас всех в будущем.
Артём Борисович вздохнул тяжело, согласно качнул головой, и ответил:
- Хорошо. Тогда выходим.
*****
Год назад в семье Артема и Оксаны случилось большое горе: у их годовалого сына Максима выявили какую-то наследственную болезнь, которая развивает слабоумие.
С тех пор он и его жена потеряли покой и сон, ведь их малыш останется инвалидом на всю жизнь. Прогнозы самых лучших врачей оказались неутешительными.
Как только был поставлен диагноз, им стали предлагать определить сына в специальный интернат для умственно отсталых детей. Но Артём и Оксана были против изоляции ребёнка. Их продолжали пугать самыми неприятными последствиями, объясняли, что будущего у их сына нет, а они держались друг за друга, и продолжали верить в то, что они как-нибудь, вместе, справятся с бедой. Ведь деньги у них есть! Лишь бы существовал хоть какой-то способ исправить ситуацию, повлиять как-то на организм ребёнка!
Но врачи лишь разводили руками: слабоумие.
И вот, две недели назад, произошло событие, которое сулило возможность убитым горем родителям приоткрыть "дверь в будущее", и увидеть, каким может стать их сын, когда вырастет.
Некая Наталья Андреевна, представившись в письме бывшей любовницей покойного ныне отца Артёма Борисовича, сообщила, что двадцать лет тому назад родила ребёнка, но он вырос инвалидом, требующим опеки.
Дальше женщина рассказала о своём сыне, и в конце дописала:
«Мой сын вырос и стал взрослым человеком с душой ребёнка. Я пишу вам это письмо лишь для того, чтобы вы знали, что где-то на земле живёт ваш младший брат, родной вам по отцу, по крови. Гоше ничего от вас не надо. Он живёт в доме опекуна, и он счастлив. Я была ему плохой матерью, но сейчас, находясь и живя рядом с ним, я поняла, что Гоша – это моё главное сокровище…»
Когда Артём Борисович и Оксана Ивановна увидели, что к воротам подошёл высокий, темноволосый мужчина, и заговорил с водителем, Артём Борисович произнёс:
- Ксюша, пообещай мне, пожалуйста: что бы мы сейчас не увидели с тобой в этом доме, ты не будешь воспринимать всё как за правило. Этот парень родился двадцать лет назад. Ему никто тогда не мог помочь.
- И нашему не могут сейчас. - Не согласилась с доводами мужа Оксана Ивановна.
- Да. Сейчас не могут, но кто знает, что будет через десять лет? Медицина ведь не стоит на месте.
Оксана Ивановна ничего не ответила мужу. Сейчас все её мысли были сосредоточены на том, чтобы увидеть младшего брата мужа, больного слабоумием, и посмотреть, что же ждёт её маленького Максимку во взрослой жизни.
Ведь даже без дополнительных обследований ясно: И Гоша, и Максим, страдают. скорее всего, одним и тем же наследственным недугом. И, может быть, посмотрев сегодня на Гошу, они с Артёмом примут окончательное для себя решение:
оставить сына расти в семье, или всё же послушать специалистов и оформить Максимку в интернат для слабоумных детей.
******
Благодарю Вас за прочтение и ожидание!