После Великой Отечественной войны маршал Георгий Жуков стал символом воинской мощи, которого уважал весь мир. Черчилль считал его лучшим генералом Красной армии, Эйзенхауэр называл другом, а Тито приказал наградить высшим орденом Югославии. Но в советских элитах народная и зарубежная популярность Георгия Константиновича вызывала тревогу. Например, Сталин опасался повторения заговора, подобного делу Тухачевского, и не хотел, чтобы Жуков занимал слишком высокое место в послевоенной политике. Став «Маршалом Победы», тот мог претендовать на серьёзное влияние, ведь советского полководца обожали простые солдаты и уважали противники.
Роковой банкет в Потсдаме
После взятия Берлина в 1945 году Советский Союз внушал страх и уважение противникам и союзникам, и Жуков оказался в центре внимания. На банкете в Потсдаме Черчилль произнёс тост за него, а Трумэн и Сталин в ответ подняли бокалы. Ситуация обернулась курьёзом: маршал по привычке назвал британского премьера «товарищем», чем вызвал усмешку вождя. Однако в Москве это событие оценили двояко: с одной стороны, чествовали боевые заслуги, с другой — видели в Жукове «избранника» Запада, потенциального соперника и кандидаты в вожди нации, на которого, как им казалось, делали ставку мировые лидеры.
Как только «Маршал Победы» вернулся в столицу, ему ненадолго доверили пост командующего сухопутными войсками, но уже вскоре перевели в Одесский военный округ. Тем временем шло расследование «Авиационного дела», где на допросах пытались найти следы «заговора военачальника». Георгия Константиновича пытались подловить на неуважительном отношении к Иосифу Виссарионовичу и готовности держаться подальше от передовой ради сохранения собственной жизни. Однако на уровне высшего командования нашлось достаточно коллег Жукова, готовых свидетельствовать в его пользу. Сталин в итоге не решился на публичный трибунал, а лишь отодвинул полководца от реальных рычагов в военной среде.
Кража немецких трофеев
В 1948-м против Георгия Жукова развернули «Трофейное дело», обвинив в вывозе из Германии несметных богатств: ковров, шёлковых тканей, картин, золотых украшений и мехов. О том обстоятельстве, что в годы войны многие военачальники и партийные функционеры не отказывались от «сувениров» с фронта, было принято молчать.
В докладе МГБ маршала представляли человеком, который «злоупотреблял доверием партии». Расстроенный и обескураженный Георгий Константинович делал попытки объясниться, писал письма вождю, но Сталин уже всё решил. Вскоре «Маршала Победы» отправили на Урал командовать войсками тамошнего округа, окончательно отдаляя от политического центра страны.
Недолго возвращение и немилость Хрущёва
После смерти Сталина в 1953 году ситуация в стране начала меняться. Жуков вернулся в Москву и стал первым заместителем министра обороны. Именно он лично участвовал в операции по аресту Лаврентия Берии на заседании Президиума ЦК. Лаврентий Павлович был грозной и влиятельной фигурой, руководил МВД и внешней разведкой, но маршал действовал быстро и решительно. Своими действиями Жуков обеспечил Хрущёву огромную поддержку со стороны военных. Однако новую власть тоже беспокоила популярность полководца, ведь после того, как Георгий Константинович объединил вокруг себя лояльных ему офицеров, он мог влиять на ход политических событий.
В 1955 году Жуков стал министром обороны. Для армии это означало возвращение легендарного героя, принимавшего парады в Берлине и на Красной площади. Но в 1957-м группа Молотова, Маленкова и Кагановича предприняла попытку свергнуть Хрущева. Маршал решительно встал на сторону Никиты Сергеевича, дав понять, что без его приказа никакие танки не двинутся к Москве. Хрущёв одержал верх, но слова Жукова лишь укрепили его опасения: раз маршал способен предотвратить смещение лидера, он может при желании и организовать своё. Уже осенью «Маршала Победы» обвинили в стремлении «оторвать армию от партии» и сняли со всех постов.
Борьба за мемуары
Лишившись звания министра обороны, Георгий Жуков занялся мемуарами. Он хотел детально описать, как велись военные операции во время Великой Отечественной войны и как принимались правильные и неверные решения, повлиявшие на судьбу всего мира. Однако издание книги затягивалось годами. Леонид Ильич Брежнев, в те времена имевший статус высокопоставленного политработника помнил о жёстком и непримиримом характере маршала и не особо спешил делать его публичной фигурой.
Только к концу 1960-х книга «Воспоминания и размышления» оказалась в советских книжных магазинах, но её текст был подвергнут цензуре. Тем временем здоровье великого полководца ухудшалось с каждым месяцем: он пережил инфаркт, перенёс инсульт и ходил с тростью. В 1974 году Георгий Константинович скончался, всё-таки увидев, как его труд оценили по достоинству как коллеги, так и обычные советские граждане.