Семейная пара едет к родственникам на поминки бабушки. В тот же день жену находят мертвой. Бабка-соседка суеверно предрекает еще одну смерть. Ей не верят, но через несколько дней в деревне опять трагедия. Что это – печальное стечение обстоятельств или кто-то сводит счеты с неугодными?
Данное произведение является оригинальным произведением автора yandexID:shopotstranic@yandex.ru Все права защищены. Копирование, воспроизведение полностью или частично, а также использование материалов без предварительного письменного согласия автора запрещено. Для обсуждения использования свяжитесь со мной через email: shopotstranic@yandex.ru
***
Гена зашел в дом и прислушался, пытаясь определить, где жена. На кухне и в гостиной никого не было, и Гена решил подняться в их спальню. На площадке второго этажа он услышал тихие голоса. Он прислушался, но слов разобрать не смог. Зато понял, что звук доносится из кладовки. Он сделал пару шагов. Дверь туда была приоткрыта, и Гена увидел, как жена с матерью перебирают какие-то вещи, лежащие в старом сундуке и разговаривают.
- Но ты не выглядишь счастливой, Олюша, - сказала мать, видимо, в продолжении разговора, начало которого Гена не слышал. Он замер на месте.
— Мам, я счастлива — тихо произнесла Ольга. Гена мгновенно зашелся гневом. Опять теща начинает раскачивать лодку их с Олей семейной жизни. – Но я не так хотела принести новую жизнь в этот мир…
Гену обдало ледяной волной. Он моментально все понял. И опять бурлящий гнев начал застилать его глаза пеленой. Сквозь эту пелену, как через подушку, он услышал голос Ольги:
- У нас ведь был уговор с Геной насчет детей. И я только хотела с ним поговорить после отпуска, что уже надо что-то решать. Но тут бабушка умерла, а когда приехали с похорон, я поняла, что цикл нарушился. Зашла к врачу просто проверится, может гемоглобин упал на нервной почве или еще что, а она меня огорошила, что уже шесть недель. А я ведь предохранялась по-честному, и так хорошо себя чувствововала, меня даже не тошнит!... – она начала всхлипывать.
- Олюша, доченька, да что ж ты так убиваешься-то – Гена увидел, как мать бросилась к Ольге и обняла ее. – Это же счастье. У вас все есть, чтобы вырастить свое дитя. И жилье, и средства, и здоровье. Я не понимаю, почему ты плачешь.
Зато Гена всё прекрасно понимал. Она его предала. Она его заманила в ловушку и теперь ему оттуда не выбраться. Это приговор его прекрасной спокойной жизни. Его ум метался в голове в надежде найти выход, но, обычно хладнокровно рассуждающих в стрессовой ситуации, здесь Гена просто хотел кричать и биться этой самой головой о стену.
- Мам, ну как ты не поймешь, - Ольга шмыгнула носом и опять всхлипнула. – У нас уговор. Не принимать решения в одиночку. Он мне доверился, а я его подвела.
- Знаешь что, дочь, прекрати истерику, - Нина Игоревна поднялась с сундука, на котором сидела с Ольгой в обнимку. Она встала перед дочерью и заговорила твердым голосом. – Посмотри на меня.
Оля подняла голову.
- Ты замужем, и ребенок – естественный результат супружеских отношений. Уговор - не уговор… Подвела – не подвела… Значит, судьба этому малышу появиться на свет через ваше «мы договорились». В конце концов, если твоему мужу не хочется быть отцом, пусть укатывает на все четыре стороны, мы тебя всегда примем, и ребенка твоего поднять поможем.
- Да нет, мам, он хороший и любит меня. Просто Гене нравится планировать нашу жизнь и четко соблюдать этот план. Ему так спокойнее.
- Значит, в его плане нарисовался форс-мажор. Поорет и успокоится. Хватит трепать себе нервы, это вредно. Иди умойся и пойдем на стол собирать, скоро отец приедет с работы, и Маришку Костя привезет. Вот уж нашепчетесь.
Гена очнулся, развернулся и тихо сбежал вниз, чтобы его не заметили. Он проскользнул в гостиную, плюхнулся на диван, воткнул наушники и дрожащими руками открыл какое-то приложение в телефоне. Ему нужно было время, чтобы прийти в себя и не выдать свои чувства случайным словом или взглядом. Краем глаза он увидел, как жена заглянула в комнату и ретировалась, не отвлекая его. Гена не понял, сколько времени он просидел, уставившись в одну точку и бездумно двигая пальцем по экрану, пытаясь вернуть себе способность трезво соображать.
В конце концов, теща права. Он может просто ретироваться на все четыре стороны, ведь он и сам распрекрасно вырос без отца. Но он не мог смириться с мыслью, что отказавшись от ребенка, он потеряет Ольгу. Вернее, не столько ее, сколько тот мир, который он кропотливо создвал годами. Чувство, что всё рухнуло, просто сводило его с ума и он никак не мог справиться с эмоциями. Может, правда, выйти на улицу и поорать? Станет ли легче? Он усмехнулся, на минуточку представив себе эту картину – ошалелые лица Ольги, Кости и Марины. А детки их вообще будут в шоке. И, почему-то, мысль о том, что он мог бы изумить эту малолетнюю банду, заставила его улыбнуться. Под чувством обиды зашевелилось что-то еще, какая-то маленькая теплая точка на сердце, которая заставляла его биться сильнее. Но сейчас он не хотел чувствовать и думать, он хотел обижаться.
***
- Ну вот, - Ольга зашла в комнату и упала в кресло. – Обед готов, только никого пока нет. Папа позвонил, что задерживается немного, и Костя с Маришкой в магазин еще заехали.
- Пошли прогуляемся к озеру, - внезапно предложил Гена. – Ты что-то бледная. Заодно аппетит нагуляем.
Ольга внимательно посмотрела на Гену.
- Что-то случилось? Ты какой-то … другой…
Гена мысленно закатил глаза. Конечно, он другой, еще бы.
- Мы поговорим об этом, - холодно сказал он. Резче, чем хотел бы, но ничего не мог с собой поделать.
- Что ж, давай прогуляемся и поговорим, - задумчиво сказала Ольга. Она поняла, что ее тайна для мужа уже не тайна.
Гена рывком поднял себя с дивана, и через пару минут сбежал с крыльца. Он остановился у калитки, и, как и днем, оглядел улицу. Небо по-прежнему сверкало той особенной осенней синевой, день клонился к скорому вечеру, и воздух, казалось, звенел от солнца и осенней прохлады.
«Даже природа радуется неизвестно чему», - ворчливо подумал Гена.
Сзади хлопнула дверь и послышались шаги. Он обернулся.
- Я готова, пойдем поговорим, - взгляд Ольги был спокойным и решительным.
«Она уже всё решила для себя, мне остается только принять ее решение и самому принимать своё. Здесь она мне не поможет.» - Геннадий открыл калитку, они вышли на улицу и неторопливо пошли в конец улицы, туда, где начиналась тропинка к озеру.
***
Они прошли по улице до конца, зашли в лес, прошли по тропинке метров двести и вышли на берег Черного озера. В длинных тенях уже чувствовались быстро надвигавшиеся сумерки, но солнце еще не совсем закатилось за лес, окружавший озеро, и вода переливалась золотом. Они спустились с высокого берега почти к самой воде.
Гена шёл впереди, молча, перешагивая через камни. Ольга старалась не отставать, но берег был неровным, и приходилось смотреть под ноги. Вода совсем близко — всего в нескольких шагах.
Молчание между ними давило сильнее, чем слова. Но Ольга не хотела его окликать и начинать разговор первой. Она понимала, что ему необходимо "сбросить пар".
Наконец, Гена остановился и повернулся к ней.
— Ты знала целую неделю и не смогла найти смелости мне сказать? Но, только мы приехали, ты сразу побежала к маме?
В его голосе не было злости. Но было что-то другое — разочарование, усталость, обида, которая за последние несколько часов нарастала, как вода в чаше, пока не начала переливаться через край.
Ольга встретила его взгляд.
— Я… я не знала, как тебе сказать, — она говорила тихо, но Гене ее слова казались сухими, беспомощными.
— Не знала? — Гена усмехнулся, — Со мной не знала, а с матерью знала.
— Это вышло случайно…
— Случайно? — Он покачал головой, посмотрел в сторону, будто стараясь удержаться от того, чтобы не сказать что-то резкое. — Ты боишься мне сказать, но ей — нет. Мне ты не доверяешь, а ей доверяешь. Оля, да ты мне даже шанса не дала.
— Это не так! — вырвалось у неё, но Гена уже продолжал:
— Как ты себе это представляла? Что Я узнаю последним? Да я вообще должен был узнать? Или мне просто через пару месяцев показать живот, а я должен сказать «О, как неожиданно, но спасибо за новость»?
Он вскинул руки, отступил на шаг.
— Да Бог с ним, с ребёнком! Я бы справился! Но дело даже не в этом!
Он наклонился чуть ближе, и Ольга увидела в его глазах не гнев — боль.
— Ты ведь уже приняла решение, и приняла его без меня. Ты даже не подумала, что мне может быть важно… мне, твоему мужу.
Ольга сглотнула, отвела взгляд в сторону.
— Ты сам столько раз говорил, что не хочешь детей… — голос её дрогнул. — Я испугалась. Я подумала, что ты…
— Что я уйду? — перебил он. — Что я просто хлопну дверью?
Ольга молчала.
Гена коротко выдохнул, глядя в землю.
— Я думал, что мы не только муж и жена, но партнёры, друзья, в конце концов, понимаешь? — сказал он уже тише, но голос его звучал глухо. — Что принимаем решения вместе. Что, если у нас проблемы, мы решаем их вдвоём. А выходит, что ты сама решаешь, сама боишься, сама выбираешь, кому сказать, а кому нет.
Он снова усмехнулся, коротко, горько.
— А я в этом уравнении вообще был? Или уже нет? Или вы все будете решать за меня?
Ольга почувствовала, как внутри всё сжимается.
— Гена… — прошептала она.
— Да, я в шоке. Да, я в бешенстве. И да. Я пока не понимаю, от чего больше. От перспективы стать отцом, или от твоего отношения ко мне. Мне надо подумать, — сказал он глухо.
Ольга смотрела, как он поднимается вверх по тропинке, не оглядываясь.
На глаза навернулись слезы.
Она сжала пальцы, посмотрела на темнеющее озеро. Ей хотелось сказать ещё что-то, но что? Какие слова могли бы повернуть события вспять? Никакие. И правда. Ведь, при всем своем нежелании иметь детей, Гена никогда не давал ей повода думать, что он откажется, или бросит ее, или будет настаивать на аборте. Да они толком и не говорили на эту тему пока. Только в самом начале отношений он спросил, могут ли они пять лет пожить без детей. Просто срок договоренности подходил к концу, она чувствовала его нежелание и сама себя накрутила.
Ольга постояла ещё немного, а потом вздохнула и пошла следом. Да, она ошиблась. Обидела его. Но всё можно исправить. Чуть времени, и всё станет на свои места.
Солнце закатилось за лес и быстро темнело. Камни под ногами были скользкими. Надо быть осторожнее. Еще пара шагов и она выйдет на песок.
Она подняла глаза вверх, но Гены уже не было видно за поворотом тропинки.
Она скорее почувствовала, чем услышала движение позади. В тот же момент последовал резкий толчок в спину. Нога поехала, потеряла опору. Оля взмахнула руками, пытаясь обрести равновесие. Мир вокруг начал переворачиваться. Перед глазами мелькнуло небо, камни, вода.
Потом удар — вспышка боли в голове и темнота...
Человек присел у самой кромки воды и внимательно наблюдал за Ольгой. Она упала очень удачно. Для него. Буквально в двадцати сантиметрах от берега, но ее лицо было погружено в воду и казалось фарфоровым, почти прозрачным. Он видел, как один пузырек воздуха сорвался с ее губ и устремился к поверхности воды. Потом еще один… И еще… Всё. Он подождал еще немного. Пузырьков больше не было.
«Дело сделано» - подумал он и растворился в сумерках леса.