Якуня и Матюша. Ехал казак Якуня по дороге, песню напевал. Притча. Сказка!!

.....
Весь проект. 3 Части.
1 Ч. Русские сказки.
…..
Якуня и Матюша. Ехал казак Якуня по дороге, песню напевал. Притча. Сказка!!
-----
Якуня и Матюша. Ехал казак Якуня по дороге, песню напевал. Притча. Сказка. 1Оргинал. Время: 12:37
Якуня и Матюша. Ехал казак Якуня по дороге, песню напевал. Притча. Сказка. 1. Эхо. Время: 12:36
+++++++
Ехал казак Якуня по дороге, песню напевал. Ехал свою судьбу на этом свете определять.
Степь. Раздолье. На душе птицы поют. Видит, на перекрёстке дуб стоит, под дубом мужик. Здоровенный такой. Из верёвки петлю вяжет. Плачет. Рыдает. Толстую верёвку, как паутинку, рвёт. Подъехал Якуня ближе, с седла перевесился.
— Здорово были, − говорит Якуня. − Иль в чем подмогнуть?
— Да вот, − отвечает мужик, − петлю не могу навязать, верёвка, видать, гнилая попалась.
— Этому горю подсобить можно, − говорит Якуня. − Тока я должон тебе сообщить, не верёвка у тебя старая, а ручищи твои силы непомерной.
Взял верёвку у мужика, завязал петлю.
— Ну что ж, − говорит, − никак, к звёздам поближе собрался?
— Да, − отвечает мужик, − собрался. Собрался из этой жизни уйти, потому как не везёт мне в ней совсем.
— Тю, − говорит Якуня. − А мне везёт так, что от этого везенья в бега вдарился. Надоело. Неинтересно совсем. Скучно.
У мужика аж глаза на лоб. Первый раз в жизни человека видит, везучего во всем.
— Возьми, − говорит, − меня с собой. Что тебе, одному, поди, скучно.
— Мне, − говорит Якуня, − нескучно. А вот тебе невесело. Поедем, за товарища будешь. Держись за сбрую.
Мужик ухватился за сбрую. Якуня и тронул коня с места. Конь враз так и пал. Поднялся Якуня с земли, посмотрел на издыхающего коня и говорит мужику:
— Тебя как звать-то, величать?
Мужик отвечает:
— Матюша.
А сам глаза отводит.
— Говорил я тебе, невезучий я.
Сказал так и за верёвку опять схватился.
— Ну ничего, − говорит Якуня, − друг ты мой, разлюбезный Матюша. Посмотрим, чья сила сильнее. Дюже мне это интересно узнать.
Стали они на распутье. Куда идти?
— Пойдём, − говорит Якуня, − направо. У меня душа туда тянет. И ноги сами идут.
Матюша спорить не стал. Пошли они. Идут-идут. Дорога в лес завела. Ничего, идут по лесу. А дорога уже тропочкой вьётся. Якуня вперёд идёт. Матюша сзади и бухтит себе под нос:
— Ох, накликал я на тебя беду.
А Якуня ему в ответ:
— Ничего, всё равно моя возьмёт.
Вышли они на опушку. На опушке дом стоит. Не дом, а хоромы, резной весь, ну чисто дворец. А перед домом забор. Высоченный. Доска к доске пригнана.
— Я говорил тебе, мой друг Матюша, что я есть самый человек везучий.
Ходили-ходили вокруг забора. Калитки нет.
— Может, − говорит Матюша, − пошли отседа подобру-поздорову. Здесь дело нечисто.
— Нет, − говорит Якуня, − не в моей привычке отступать.
Вынул шашечку, секанул по забору. Только щепочка отлетела. Секанул второй раз, а и ещё щепочка.
А забор, как каменный, как стоял, так и стоит.
— Погоди, − говорит Матюша.
И плечом навалился. Покраснел от натуги. Силища немалая. Хоть бы одна доска треклятая с места сдвинулась. Невезучий, словом, Матюша.
— Погодь, − говорит Якуня, − тут дурью не возьмёшь, это дело обмозговать надо.
Вынул он кисет, свернул цигарку, запалил и плечом в задумчивости к доске самой узкой с сучком неотёсанным притулился. Забор на две части и разошёлся.
Друзья-товарищи, что тут думать, бегом в дом. Якуня радуется:
— Со мной, брат, не пропадёшь!
А Матюша хмурится, в себе ещё не уверенный.
В дом зашли, а там ни души. Все красиво убрато. Зашли они в залу, там стоит стол, скатерочка на нем и больше ничего.
— Эх, − говорит Матюша, − хоть бы хлебушка кусочек да воды глоточек.
Глядь, а на столе хлеба кусок да ковш воды стоит.
Якуня сообразил, что скатёрочка непростая, и говорит:
— Это тебе хлеба кусочек да воды глоточек, а мне баранью ногу с чесноком, да блинцы с каймаком, да бражки-кислушки кадушку.
В один миг и Якунино желание исполнилось. Поели они, попили. Хорошая скатёрочка угощала на славу.
Дело к вечеру. Куда идти? Решили ночь переночевать. А там видно будет. Может, хозяева объявятся.
Говорит Якуня:
— Дело такое, куда повернётся, не знаем. Давай попеременки спать. Ты ложись, я покеда покараулю.
Завалился Матюша на пышные перины и тотчас захрапел. Притомился, видно, за день. Якуня ходил-ходил вокруг да около. Глаза слипаются. Да товарища совестно будить, до первых петухов ещё далеко.
Прикорнул около кровати и не заметил, как его в сон склонило.
А на рассвете прилетело в дом чудище поганое Мисюрь на кошме-самолётке. Повёл носом и чует, что тут русским духом пахнет. Подошёл к кровати. А там Матюша сладко посапывает. Разъярился тут чудище, стал Матюшу душить, стал его давить, аж кости у Матюши затрещали.
Не разобрал Матюша спросонку, думал, что с ним кто-то балует, махнул рукой. Чудище с кровати кубарем слетел, и дух из него вон. Проснулся тут Якуня, вскочил, шашкой размахивает.
Видит, чудище лежит. Синий, как пуп. Смрадные пузыри пускает. Приосанился Якуня, шашечку в ножны вложил. Подошёл к кровати. А на кровати Матюша лежит, носом трели выделывает. Стал будить его Якуня. Еле-еле растолкал. На чудище показывает.
Матюша аж затрясся весь, до чего напугался.
— Давай, − говорит, − мой друг Якуня, отсюда дёру! А что, если этот чудище не один? У него ещё братья имеются.
Якуня с ним не соглашается.
— Этот дом теперича наш. И бояться нечего. Я, − говорит Якуня, − везучий. Моя сила над твоей верховодит.
Вдруг слышат, кто-то плачет, то ли стонет под полом.
— Во, − говорит Матюша, − говорил я тебе, не доведёт нас до добра твоё везение.
— Ничего, − говорит Якуня, − семь бед, один ответ.
Шашечку острую вытащил.
— Открывай, − кричит, − люк, счас и этого определим.
Потянул Матюша за кольцо, крышку откинул.
— Выходи, − кричит Якуня, − кто там?
И тут как раз выходит оттуда девушка. Красоты неописанной.
Как увидела Якуню с шашечкой, так и сомлела. На пол повалилася. Якуня мешкать не стал. Понял, что судьба его определилась. Шашечку востру в ножны. Девицу на руки. И Матюше говорит,
— Прощай мой друг Матюша. Любил я тебя. А теперича так жизнь повертается, что пора нам расставаться.
Сел на кошму-самолётку.
— Прости, − говорит Якуня, − и прощай. Заждались меня в станице. Оставляю тебе скатерть-самобранку да дом в придачу.
С этими словами и улетел. Только его и видели.
Стоит Матюша. Глазами моргает. Ничего в толк не возьмёт. Слова сказать не может, до того обидно.
— Эх, невезучий я человек, нет мне места на этом свете.
Вдруг слышит, зовёт его кто-то. Поворачивается. Из подпола ещё девица выходит, краше прежней.
— Помоги, − говорит она, − мне выбраться, суженый мой, я тебя всю жизнь ждала.
А Матюша стоит столбом, ни жив, ни мёртв. Счастью своему поверить не может. Это, думает, снится, такое в жизни не бывает. А девица тем временем подходит, в пояс кланяется.
— Иль не люба я тебе, Матюша, тогда сестрой буду названной.
— Люба, − говорит Матюша, − ой, до чего люба. Будь мне супружницей верной.
Взяли они скатерть-самобранку и из того дома поганого ушли.
Свадебку сыграли. И жили счастливо до глубокой старости. И Якуня со своей супругой тоже хорошую жизнь прожили.
===============