Рассказ участника.
Статья 2. Карельский берег Белого моря, начало похода.
У писателей Ильфа и Петрова фигурировал Черноморск… У нас Беломорск. Как бы то ни было, “Лёд тронулся!” и произошло это так: мы прибыли на поезде примерно 4 июля и загрузили всё снабжение из контейнера в шлюпки стоящие у причала. Осадка оказалась очень большой по сравнению с привычной нам по тренировкам в Мурманске. На борт теперь легло всё снаряжение необходимое для путешествия. Питание на длительное время: консервы тушёнка и шпроты по несколько коробок, крупы, макаронные изделия, картошка, лук, сахар, хлеб и многое другое. Спирт в канистре 20 литров, медикаменты, рюкзаки с личными вещами… В училище выдали каждому на время похода: новые резиновые сапоги, спортивный шерстяной костюм, водолазные (из верблюжьей шерсти) свитер и рейтузы, прорезиненный костюм рокон-букс и б/у туристические брезентовые штормовку со штанами на лямках. Я хочу сказать, что уровень провианта и гардероба нашей команды был не в пример выше, чем у тех же компаньонов оседлавших “Антилопу Гну”.
Мы сразу прошли на вёслах 5 км по Белому морю в видимости берега до 1-го шлюза в Беломоро-Балтийский канал. Лодки глубоко сидели в воде, поэтому вёсла при заносе для гребка приходилось поднимать над водой выше обычного, это требовало дополнительных усилий. Такими гружёными мы потом больше никогда не были!
Сразу установили норму хода на вёслах: 10-12 часов в день с перекурами по 5-7 минут каждый час гребли. И Савченко, довершая осознание диспозиции, объявил, что отчисление из похода, даже по собственному желанию, равносильно отчислению из училища! “Во попали на галеры”, — подумал каждый из нас. Да, весь поход ветер был чаще южный, встречный или его не было вообще! Поэтому гребли, гребли и гребли…
У нас было разрешение уполномоченного Министерства о праве даже индивидуальных шлюзований, которое использовали, если долго было ждать проходящее судно. Был журнал-атлас карт всего нашего водного маршрута форматом с судовой журнал. Очень правильно, что были взяты 2 литровых флакона йода, которым мы смачивали ладони с первого дня похода по несколько раз в день. Кожа сразу подсыхала и почти ни у кого не было водяных мозолей от вёсел. В Карелии из-за комаров спали всегда в палатках, южнее — в спальниках на расстеленных шлюпочных тентах из толстого брезента, если не было дождя. Пищу варили на костре в вёдрах, в населённых пунктах обедать старались в столовых. Шеф-поваром «заделался» А. П. Зайцев. Он лично взял на весь переход много самодельных приправ и аджик. Молодец, всегда было очень вкусно! Алексей Павлович был убеждённым сторонником здорового образа жизни, не пил и не курил. В начале похода каждый день подменял загребных на корме (№ 1 и № 2), но через 2-3 недели всё же «смирился с ролью пассажира». Савченко, в противоположность Зайцеву, воплощал в себе другой тип руководителя. Я про себя прозвал его барином: уж слишком он вольготно восседал, развалившись, на корме за румпелем в тёмных очках лицом к солнцу.
В начале Беломорско-Балтийского канала мы получили хороший урок. Канал нигде не был забетонирован, стенки шлюзов тоже. Канал в поперечном сечении имеет форму перевёрнутой трапеции с крутыми склонами, уложенными и засыпанными камнями так, что земли не видно, глубиной 4 м и шириной до 36 м. При общей длине искусственных каналов 37 км подъём уровня воды осуществляют 19 шлюзов.
Шлюзы имели бревенчатые стены в решётку, за ними виднелась сырая скальная порода. Мы всё высматривали косточки павших зеков, а кто-то и примерял собственную могилку, замученного непосильной греблей. Разочарование постигло многих в первые дни похода. Осознание грядущих трудностей, обязанность день за днём напролёт ворочать веслом. Обман с лодочными моторами и никаких культурного отдыха. Только гребля, чтоб не выпасть из жёсткого графика движения на маршруте.
Канал пропускает суда шириной до 13,5 м и длиной до 128 м со скоростью до 8 км/час. Так вот, на участке, где канал изгибался, а взгляд брошенный вдоль фарватера упирался в лес (ёлки и сосны стояли густой стеной по берегам за кромкой воды), вдруг появляется нос левым бортом идущего судна. Заслоняя собой сосны-великаны в конце канала, заворачивает и идёт на нас. Мы «рты разинули» от неожиданности, только что высадившись на берег. Волго-Балт класса река-море проталкивал перед собой высокий вал воды. Наши шлюпки резко подняло и потянуло в канал. Мы сразу в них вцепились. А после прохождения судна вода резко опала ниже уровня и шлюпки сильно потянуло вслед за судном. Перепад уровня вод в пару метров! До борта судна всего с десяток метров! Мы с трудом удержали шлюпки от побега, искупались по случаю. С тех пор в каналах обязательно и надёжно привязывали шлюпки к берегу.
Наши спасательные жилеты были набиты множеством полиэтиленовых пакетиков с воздухом. Облегчённые по сравнению со старыми пробковыми жилетами, они казались идеальным спасательным средством. В те времена полиэтилен вообще воспринимался как лакшери, хозяйки даже стирали полиэтиленовые пакетики. Но уже к Выг-озеру в Карелии они полопались продавленые задницами тех, кому только мягкого комфорта не хватало сидячи в шлюпках на деревянных баночках. Я единственный, кто на жилете не сидел, потому мой жилет был пока чуть «живой».
Когда перед шквалом раздали шпроты на обед, мне кусок не лез в горло, так как ветер бил порывами часто с разных направлений, и стоячими волнами ощетинилась поверхность озера. (Точно такая погода предшествовала оверкилю в «Гандвиге».) А вокруг все ели с аппетитом, как лабораторные мыши перед опытом, ничего не подозревая плохого… В ту минуту и налетел шквал! Я увидел левый (противоположный моему месту на банке с правого борта) планширь в 20-30 см под водой. Все резко бросились откренивать катер на правый борт. Я завис на планшире за бортом спиной к воде придерживаясь за борт руками чтоб совсем не опрокинуться, но при обратном качке оказался внизу и на какой-то миг нырнул с головой. Немедля спустили рейки парусов фока и грота, однако катер успел зачерпнуть порядочную порцию воды. Все принялись её вычерпывать.
Судоводители видели, как мы «погибали». К ним телепали теперь на вёслах. Мы, без спасательных жилетов (их уже возили с собой для отчётности), в резиновых сапогах, во всей одежде, в рокон-буксах и далеко от берегов. Катер перегруженный. Он, под тяжестью наших промокших рюкзаков, спальников, палаток, пошёл бы ко дну. Это не пустой ЯЛ-4 в «Гандвиге». Конечно, судоводители с “Мурмана” подоспели бы к нам… если бы. Однако обошлось. И что там загадывать “если бы”!
28 февраля 2025 года. Консультант и соавтор Дмитрий Соколов. Продолжение следует.