«Славяне – задолго до Рождества Христова письмо имели. Они своим соседям известны были под своим именем, иногда же под другими именами. Распространением и умножением славянского языка доказывается распространение славянского народа. До времени Рюрика почти вся Россия славянским языком уже говорила. Многие народы в свете завоевания теряли свой язык, но славянский язык перенимали побеждённые славянами народы…»
Эти строки были написаны императрицей Екатериной II в своих «Записках касательно русской истории». Санкт-Петербург, 1787 г., ч.I
Согласитесь, что слова Екатерины Великой как-то не стыкуются с официальной историей и преданиями Русской Православной Церкви, суть которых однажды высказал патриарх Кирилл, рассказывая о святых равноапостольных Кирилле и Мефодии.
Выйдя из просвещённого греко-римского мира, Кирилл и Мефодий пришли с проповедью к нашим предкам, которые на тот момент, по представлению патриарха, были «почти звери». И вот этим варварам, барбарам и людям не первого сорта, которые говорили непонятные вещи, умные мужи принесли свет Христовой истины, создали им азбуку и грамматику, а потом перевели слово божие.
Но, вернёмся к Екатерине II.
Утверждение российской императрицы, бывшей немецкой принцессы Софьи Фредерики Августы, о наличии письменности у славян задолго до пришествия Христа было написано отнюдь не из любви к славянам и русскому народу, которым она правила.
Написала она эти слова чисто из женского самолюбия, которое было задето французским писателем и философом Вольтером.
Франсуа Мари Аруэ однажды заявил великой императрице, что воцариться над полудиким народом варварской страны не такое уж и великое дело.
Сделать открытое заявление о владении славянами письменностью с древних времён, не имея на то доказательств, Екатерина II как императрица, никак не имела права. Во всяком случае они у нее уже были на тот момент, когда она писала французу Вольтеру, что, Михайло Ломоносов, создавая «Российскую грамматику», несомненно хорошо знал
«более ранние грамматические наставления, бывшие до Кирилла у россиян общеупотребительными»
но
«не отважился открыть сие из опасений гонений Синода, подобно тому, как Василий Татищев при написании «Истории Российской» того же боясь, сокрыл осведомлённость свою в летописаниях, слогом и воззрениями иными, нежели те, начало коим положил Нестор, однако ж при чтении «Истории» сего Татищева в том скоро убеждаешься»
То же самое Екатерина II позже доказывала и другому французскому философу-просветителю и писателю Дени Дидро.
Но делала она это вовсе не из возвышенных чувств любви или симпатии к русскому народу. Императрица поднимала престиж русских желая доказать французам, что правит куда более многовековой цивилизацией, чем у греков, римлян и тем более каких-то французов. Такими заявлениями она показывала собственное достоинство, могущество и величие.
На тот момент, только могущественный правитель мог говорить о таких вещах прямым текстом и в открытую, не оглядываясь на Святой Синод.
Принижение же Русской Православной Церковью славянской дохристианской культуры можно характеризовать старинной русской поговоркой
«Знает кошка, чьё мясо съела».
И возникает естественный вопрос к иерархам РПЦ: если письменность на Руси была задолго до Кирилла и Мефодия то, где литература и исторические хроники того периода? Куда вы их дели и о чём они повествовали?
Тем более, что слАвянами наших предков назвали не так уж и давно. Так их нарёк царь Иван Грозный. До Иоанна IV с древнейших времён наши предки назывались слОвянами – люди, владеющие словом. Т.е. письменностью.
Об этом читайте в одной из моих прошлых статей «А кто такие славяне?». В продолжение которой, по сути, и была написана настоящая.
Но на этом данная тема не заканчивается.
Следите за публикациями.