Сестра захотела съездить с подругами на святое место — в женский монастырь в городе Серафимович на волгоградской стороне. Зять предложил и мне составить ему компанию в поездке, хотел показать места его учёбы в техникуме. Я не отказался, прихватил фотоаппарат, чтобы зафиксировать это историческое событие и мы покатили по степи в монастырь. Асфальт закончился на границе нашего района и Волгоградской области, больше шестидесяти километров предстояло пылить по грунтовке. Впрочем, пыли не было, дорога после недавних дождей была накатана, как новый асфальт.
Для меня в поездке по просёлочным дорогам была своя прелесть: посмотреть на степь в осенней красе. Места безлюдные: поля, лесополосы с клёнами или акацией, да балки с травостоем, пахнувшим далёким чабанским детством. Попадались и луговины, на которых трава была скошена, с живописно разбросанными рулонами сена. Начало октября — почти все полевые работы закончены, кое-где ещё остался подсолнечник, а потому на просёлочной дороге никакого движения. За всю дорогу встретилось не больше трёх крутых фермерских легковушек. Дорога петляла и делилась, но зять уверенно выбирал на очередной развилке свою, рассказывая про свои приключения на этих дорогах во времена учёбы.
Есть от нас в Серафимович путь и по асфальту, но уж больно большой крюк получается, и асфальт на этом крюке гораздо хуже, чем просёлочная дорога напрямик.
Я ничего не знал про этот монастырь, кроме того, что во времена учёбы зятя это место было заброшено, а после 1992 года руины стали восстанавливать. Описание зятем разрухи, которую он наблюдал в свои молодые годы, не обещало ничего особенного в женском монастыре, кроме святых пещер. Однако, когда с крутого берега Дона открылась территория монастырского подворья с белоснежным собором и церковью, сияющими золотыми куполами и утопающими в зелени и цветах, я понял, что приехал не зря. Грехи мне, атеисту, не отпустятся, но красоту увижу и кадров своим фотоаппаратом наклацаю.
Начали мы осмотр монастырского подворья с церковной лавки, где продавались и билеты на экскурсии. Цены на билеты были божескими, чего не скажешь обо всём остальном. Я только сокрушённо крутил головой, рассматривая ценники на всяких целебных настойках и прочих многочисленных церковных товарах. Вот, значит, где бьёт источник средств на восстановление храмов и подворья!
Надолго завис в книжном отделе лавки, изучая корешки книг по теологии, некоторые и перелистывал. Первый раз увидел такую большую подборку серьёзной богословской литературы, причём изданы многие книги за благословенным рубежом. Однако, покупать книг не стал, внеся свой вклад в процветание монастыря приобретением двух склянок с настойками от кашля и пакета чая с травяным сбором по безбожной цене. Прости меня, Господи!
Выйдя из лавки, воссоединился со скучающим зятем, который устроил мне экскурсию по территории, рассказывая как было раньше и что они, студенты, в этих развалинах делали. А вокруг была красота, чистота и порядок. Выше собора возводилась большая гостиница, на новые дорожки укладывали тротуарную плитку. После церковной лавки с её ценами этот размах строительства меня уже не удивлял. Монашки трудились на славу, молодцы!
Отдав должное воспоминаниям зятя о студенческой поре, сфотографировав его и наших спутниц, которые кстати вышли на божий свет из святых пещер, я стал бродить по монастырю в поисках эффектных кадров. В это время и услышал звук «кукурузника», мне захотелось снять самолёт над крестами, но моё место было неудачным. Метаться с поиском выгодной локации было поздно, щёлкнул как получилось. Шедевра не вышло, благо, что самолёт и главки церкви вошли в кадр. Хорошая память останется. Этакий крючок для запуска воспоминаний. Спрошу себя: на кой ляд ты, Толя, так сфотографировал «кукурузник»? И потянется ниточка...
Если что мне и не понравилось в монастыре, так это — электрические провода. Стоило мне найти выгодный ракурс часовни или храма, как в кадре оказывались провисающие провода, как безобразный чернильный росчерк поперёк строгих линий белоснежной архитектуры. Понимаю, что нынче без электричества никуда, но можно же было, восстанавливая подворье семнадцатого века, закопать проводку в землю? Ой-ой, скажите какой архитектор выискался! Посидишь за компьютером с фоторедактором и сотрёшь провода в кадре. Дёшево и сердито!
После того, как наши спутницы выполнили все свои планы в женском монастыре, у нас оставался ещё один пункт — перекус перед обратной дорогой. Спустились в автомобиле к Дону по крутой грунтовке и разложили съестное на багажнике.
С берега открывался красивый вид на монастырь, скрытый за осенней листвой клёнов и тополей, над которыми виднелись только купола храмов, и на пустынную излучину Дона. А через овраг от монастыря на самой верхотуре крутого берега стояла чья-то беседка. Позавидовал хозяину: шикарный вид открывался из беседки на монастырь и на левый берег реки. Но представив зимние ветра на этом крутояре, я поёжился: да ну его этот вид, комфорт пенсионеру важнее! Старею.
Подойдя ближе к воде, обнаружил на течении одинокого рыбака в резиновой лодке. Однако, рыбак был далеко, и зять с ним общаться не рискнул, хотя, при других обстоятельствах он бы такой возможности не упустил.
Отобедали что Бог послал, а послал он много деревенской дорожной снеди, среди которой обязательны отварная картошка в мундире, сваренные вкрутую яйца и сало. На них я и налегал, рассказывая спутникам как они были вкусны в степи, когда отец раскладывал наш чабанский обед на газетке. А как пах мамин домашний хлеб! Картинка так и встала у меня перед глазами.
Собаки, облизываясь на еду, лежали в отдалении, терпеливо ожидая от отца своей порции. Лошади рядом хрумкали травой, освободившись от седоков, но не от повода. Овцы молчали, сбившись в круг на берегу пруда и пряча от полуденного солнца головы под животами друг друга. Звенел, затерянный среди солнечных лучей, жаворонок, коршуны лениво барражировали в синеве, высматривая на земле беспечных полёвок. А над коршунами чертили в небе белые линии навстречу друг другу невидимые самолёты. Видят ли пилоты встречный самолёт? Я не спускал глаз с неба, пока самолёты не расходились в разные стороны. Видят! Ветерок, пропитанный духмяным запахом степных трав, обдувал наш нехитрый бивак, шелестя газетой…
Это и было счастье, но кто же его тогда ценил!
На обратном пути случилось пару приятных моментов. Сначала остановились около поля, заросшего ромашками - женщины захотели нарвать цветов. Я их сфотографировал с букетами.
А потом зять выбрал другую обратную дорогу, и мы очутились на водоразделе, откуда открывался чудный вид на далёкие горизонты. Чуть не задохнулся голубым простором.
Зачётная поездка получилась!