От родителей, ныне покойных, Лене достались жемчуга. Ну как жемчуга: это, конечно, громко сказано. Скромные советские серёжки с насаженной на штырь жемчужиной в каждой. Даже замки не английские. Но Лена считала их изогнутую и почти проволочную конструкцию гениальной - никогда ни за что не цеплялись. Она даже мылась в них.
В результате многолетней непрерывной носки с "мытьем и катаньем" жемчужинки превратились в два серых истертых камушка, в серединках которых угадывались стальные уколы штифтов.
Пару последних пятилеток Лена собиралась с силами сдать сережки в ремонт. Хорошая подруга как-то дала координаты проверенного мастера. Но у него надо было оставлять свою драгоценность на пару дней, на что Лена пойти не могла: соблазнится красотой серёжек и украдет.
Время шло, серые камушки все больше съёживались. А альтернативы и не было! Современная ювелирная продукция, доступная Лениному бюджету, часто оказывалась доведённой до состояния фольги. И смотрелась на ней, как на корове седло.
Здесь звучит труба. В нашем поселке в доме быта открылось окошко ювелира. Довольно молодой парень Артур вряд ли планировал начать свою карьеру с обмана старушек. Он не знал, что ему предстояло пройти крещение Леной.
Прознав, что в доме быта на первом этаже многоэтажки появился настоящий ювелир, мужчина в самом расцвете лет, Лена пошла на разведку. Она сняла свои драгоценности с ушей, положила их в самый маленький пакетик, который только могла найти в доме, и пошла сдаваться.
Ювелир осмотрел серёжки в микроскоп, измерил все, что надо, и объяснил Лене последовательность действий. Дескать, так и так, он закажет две жемчужины такого-то размера у проверенного поставщика, привезут во вторник, стоит это столько-то, это и будет аванс. Дальше он позвонит, Лена придет и сдаст свои сокровища, через день будет готово. И сумму озвучил сразу. Аванс на закупку жемчужин и их доставку, и вторая часть - собственно за работу. Лена пошла за деньгами. Но не сразу. Сначала она потребовала объяснений "Что это за жемчужины? Точно ли они подойдут? Кто и когда их вырастил?" Артур никогда в жизни не давал таких подробных и вразумительных ответов, но Лена ушла не полностью удовлетворённая.
Вот на этом этапе Лена подключила меня. "Ты же знаешь, меня все обманывают". Это абсолютная неправда, потому что обмануть Лену в принципе невозможно. При необходимости она с легкостью может перемножить в уме трёхзначные числа. "Давай ты пойдёшь со мной. Просто стой рядом и все, ничего сложного." Конечно, я пошла. А чего не пойти. Я захотела узнать стоимость ремонта своих серёжек-гвоздиков.
Мы пришли на место и Лена церемонно поздоровалась с Артуром.
- Артур Эдуардович, вот я и пришла.
- А, это вы! Надо доплатить 235 рублей, доставка СДЕК подорожала, - сходу огорошил он Лену.
Лена напряглась. Выразительно посмотрела на меня "Вот оно, я же говорила! Меня уже грабят."
- Но мы же договаривались! - Лена потрясла перед носом Артура смятыми купюрами, - я же точно принесла!
- Я совершенно не виноват, что они подняли цену на доставку, - оправдывался ювелир. - не себе же я эти деньги возьму... Я вам все чеки предоставлю...
Лена легко входит в состояние неистовства, а вот вывести ее из него всегда было проблемой. Все эти заламывания рук, пылающие взгляды, гневные речи привычны для меня, но не для Артура Эдуардовича. Красный и злой он нервно выписывал квитанцию пенсионерке и наконец спросил ее телефон. Лена замерла.
- Я не могу дать вам свой телефон. Это исключено.
Артур, наверное, уже думал, что мы движемся к концу, но перестал писать и вопросительно уставился на Лену:
- Почему?
- Потому что я не отвечаю на неизвестные звонки. Это мошенники.
Именно для таких поворотов существую я: я отодвигаю Лену от окошка и говорю:
- Артур... Как там тебя... Пиши мой.
Через пару дней мне поступает звонок от ювелира, я звоню Лене и веду ее как козу на верёвочке сдавать свои серёжки на обмен вставок.
Лена придирчиво осматривает новенькие искусственно выращенные жемчужины, кривит рот сковородником и, намеренно игнорируя Артура, задаёт мне бесчисленные вопросы:
- Вот тебе не кажется, что они какие-то не такие?
- Они такие, Лен.
- А может, они внутри ненастоящие?
- Давай молотком одну разобьём и новые закажем. Зато будем уверены.
Лена смотрит на меня с выражением "И ты, Брут?", вздыхает, достаёт откуда-то из-за пазухи оставшуюся сумму наличных, со вздохом передаёт Артуру. Спустя пару дней мы идём с обновлёнными серёжками домой, но Лена не радуется.
По окончании трех зимних месяцев я спрашиваю Лену: "Ну, как серёжки-то, Лен, носишь?", на что Лена отвечает:
- Я месяц к ним не притрагивалась. Карантин им сделала. Этот мужик их трогал. А сейчас ношу. Но хочу тебе сказать: эти жемчужины НЕ ТАКИЕ! Они глупые.
Понятно, думаю я. Это не та Алиса, как в том фильме. Новые и глупо блестящие абсолютно круглые жемчужины не застали рук Ленкиных родителей, не прошли с ней 90-ые, тяжелое замужество, потерю ребёнка, вдовство, да мало ли чего они не видели - к примеру, Ленкина семья горела, после чего жила по людям. Там в чужом доме у бедной старушки-соседки при температуре в доме плюс 11 градусов Ленка окончательно рассталась с остатками прежде крепкого здоровья... Так и старые жемчужины в Ленкиных ушах постепенно облезали, сбрасывая слой за слоем, навсегда потеряв белизну и блеск.
Новые жемчужины-пупсы таращатся из золотых крапанов на все, что Ленка видит - она опять их носит, не снимая, ибо больше нечего. Новые времена, новые люди и старый человек в жемчужных серёжках - это может быть совсем не простая история.
Считается, что жемчуг дает владелице чистоту, мудрость и даже богатство. И одиночество. В данном случае все перечисленное воплощает Лена, кроме богатства, конечно. Она бедна как церковная мышь, не может даже зубы себе вставить. Но она является солью земли нашего посёлка и все встречные ей кланяются. Натурально, я свидетель. Ленка на самом деле алмаз, напяливший камни не по рангу.
Маслянистый взгляд молодых искусственных жемчужин взирает на все, что попадается ей на пути: вековых старух, доживших до весны, племянниц на Поршах, не приходящих даже поздороваться, ценники в магазинах, от которых Ленке становится страшно, и чеков на кассе, которые она подносит к носу, чтобы рассмотреть, в какой позиции ее сегодня обманули.