Валентина Сергеевна, поправив воротник халата, устремила на Аню тяжёлый взгляд. Её пальцы нервно постукивали по краю стола, где стояла остывшая чашка чая.
— Аня, может, хватит ютиться в моей квартире? Пора бы вам с Колей своё гнёздышко обустроить. Я не вечная, да и внуков пора нянчить.
Аня, не отрываясь от книги, которую держала в руках, ответила ровным тоном:
— Спасибо за заботу, Валентина Сергеевна. Но у меня есть родительская квартира. Если что-то пойдёт не так, мне есть куда уйти. А сейчас я её сдаю в аренду, деньги откладываю.
Свекровь фыркнула, будто услышала плоскую шутку:
— Ты бы её лучше продала, добавила денег — и купили бы с Колей нормальное жильё. Или хотя бы долю ему выделила. Мой сын не должен скитаться по съёмным углам, когда меня не станет.
— Ваша квартира — ваше дело. Моя останется моей, — Аня закрыла книгу с резким хлопком.
Валентина Сергеевна нахмурила брови, её голос зазвучал резче:
— Не всё так просто. Моя старшая дочь Нина… ты её помнишь? Бывший муж выгнал её с детьми на улицу. Повезло, что Нина хорошо зарабатывает и может снимать жильё. Но после моей смерти эта квартира перейдёт к ней. А Коля… — она сделала паузу, будто подбирая слова, — останется ни с чем. Вот почему ты должна помочь! Продай свою квартиру, купите что-то вместе.
Аня встала, отодвинув стул:
— Моя квартира не станет семейным фондом. И доли в ней никому не будет. Коля взрослый — пусть сам решает свои проблемы.
— Ты эгоистка! — свекровь вскинула руки. — Он твой муж! Ты обязана о нём заботиться!
— Я забочусь, но не через продажу моей собственности. Если он не может найти нормальную работу — это его выбор.
Валентина Сергеевна откинулась на спинку стула, её лицо исказила гримаса обиды:
— Надеюсь, ты не пожалеешь о своём упрямстве.
Через час, когда Аня вновь зашла на кухню, свекровь крутила старую пластинку с советскими шлягерами. Звуки скрипки смешались с её язвительным тоном:
— Аня, я всё же надеюсь, что ты передумаешь.
— Мы уже обсудили это, — Аня открыла холодильник, избегая взгляда свекрови.
— Ты обязана хотя бы выделить долю! — Валентина Сергеевна вскочила, хлопнув ладонью по столу. — Иначе мой сын останется на улице!
— Тогда выделите долю в своей «двушке». По комнате Нине и Коле.
— Не могу! — голос свекрови дрогнул. — Я уже оформила дарственную на Нину.
В дверях внезапно возник Николай, с сумкой из строительного магазина в руке.
— Мама, о какой дарственной речь?
Валентина Сергеевна замерла, словно ребёнок, пойманный на краже конфет.
— Мы тут… готовим ужин, — пробормотала она, хватая половник.
— Мама, — Николай шагнул ближе, — ты переписала квартиру на Нину?
— Она в беде! — свекровь заломила руки. — Дети, съёмная квартира… Ты же понимаешь!
— А я? — Николай ударил кулаком по столешнице. — Я живу здесь всю жизнь, ремонт делаю, мебель покупаю! Ты хоть спросила меня?!
Аня, прислонившись к стене, наблюдала, как лицо Валентины Сергеевны покраснело:
— Я хотела, чтобы вы с Аней купили своё жильё! Но она… — она кивнула в сторону невестки.
— Аня не обязана спасать меня! — Николай резко повернулся к жене. — Ты хоть слово сказала бы!
— Говорила, — Аня скрестила руки. — Не раз.
Свекровь попыталась вставить своё:
— Коля, ты взрослый! Должен сам о себе заботиться!
— Легко говорить, когда у тебя крыша над головой! — Николай тяжело вздохнул.
Аня поставила на стол тарелки с картошкой и котлетами:
— Давайте поужинаем. Потом обсудим.
За столом повисло молчание. Николай ковырял вилкой еду, Валентина Сергеевна упорно смотрела в окно.
— Мама, — Николай отложил прибор, — ты могла хотя бы меня предупредить.
— Я думала, ты… — она замолчала, заметив, как Аня достаёт из сумки конверт.
— Валентина Сергеевна, — Аня положила на стол документ с печатью, —я не буду покупать квартиру или выделять долю вашему сыну, потому что я подала на развод. На прошлой неделе.
Свекровь поперхнулась, закашлявшись. Николай побледнел:
— Что?! Почему?!
—————————————————————————————————
Их знакомство было случайным. Аня, тогда ещё студентка экономического факультета, зашла в кафе возле университета. Николай, подрабатывавший там барменом, с первого взгляда зацепил её улыбкой — широкой, чуть наивной, но искренней. Он протянул ей чашку капучино с сердечком из пены и сказал: «Для самой красивой девушки». Она покраснела, но запомнила его имя.
Через неделю он пригласил её на прогулку. Они бродили по парку, смеялись над глупыми анекдотами, а Николай, засунув руки в карманы куртки, рассказывал о планах: «Вот закончу курсы сварщика, устроюсь на завод. Там зарплата хорошая. А потом… Может, своё дело откроем? Ты же экономист, будешь управлять финансами». Аня верила каждому слову. Он казался ей целеустремлённым, надежным — тем, кто не бросит в трудную минуту.
Через год он сделал предложение, стоя на коленях в том самом парке. В руках держал кольцо с крошечным бриллиантом: «Не дорогое, но от всего сердца. Обещаю, скоро купим лучше». Аня, не раздумывая, сказала «да». Она верила, что они справятся со всем вместе.
Свадьбу сыграли скромную. Николай к тому времени устроился на завод, как и планировал, но зарплата оказалась втрое меньше обещанной. «Временные трудности», — уверял он. Аня, уже работавшая в банке, верила, что муж попробует найти хорошую работу. «Через пару лет купим своё гнёздышко», — говорила она, чтобы его подбодрить, а Николай кивал: «Конечно, я же всё для тебя сделаю».
Но «делать» он не спешил. Работа на заводе превратилась в рутину. Возвращался домой уставшим, бросал грязную спецовку в угол и садился перед телевизором. «Почему не ищешь что-то лучше?» — спрашивала Аня. «А зачем? Ты же хорошо зарабатываешь», — пожимал он плечами.
Через два года после свадьбы Аня впервые сорвалась:
— Я коплю, а ты даже не пытаешься! Мы так никогда не насобираем!
— Да я же работаю! — Николай раздражённо хлопнул дверью шкафа.
— Работаешь за копейки! Ты обещал развиваться!
— А ты что, святая? — он повернулся к ней, лицо исказила обида. — Вечно упрекаешь!
Она замолчала. Впервые подумала, что ошиблась в нём.
К третьему году брака Николай окончательно погрузился в апатию. Аня, получив повышение, предложила:
— Давай я тебя устрою к себе в банк?! Пока на стажировку, подучишься, освоишься, а там и хорошая зарплата не за горами.
— Не хочу, поздно мне стажировки всякие проходить, — отрезал он. — И так норм.
Он приходил домой, пахнущий маслом и металлом, и часами играл в онлайн-игры. Аня, допоздна засиживаясь на работе, сама платила за коммуналку, продукты, его сигареты. Иногда ловила себя на мысли: «Он даже не спросит, как мой день прошёл».
Однажды вечером, когда Валентина Сергеевна в очередной раз намекнула, что «пора бы внуков родить», Аня взорвалась:
— Как я могу уйти в декрет, если у вашего сына зарплата в три копейки. На что мы будем жить? Как вы этого не понимаете?
— Это ты не понимаешь! — свекровь ткнула в неё пальцем. — Мой Коля достоин большего!
Но «большего» он так и не добился.
Она закрылась в ванной и впервые заплакала. Тогда и поняла: обещания Николая рассыпались в прах. А её терпение подошло к концу.
—————————————————————————————————
— Так почему ты подала на развод? — повторил свой вопрос Коля, весь бледный как смерть.
— Потому что устала жить в треугольнике: ты, твоя мама и её планы на мою квартиру. Тебе 34, а ты всё ждёшь, что кто-то решит твои проблемы. — Аня встала, её голос звучал холодно. — Твоя мама правильно сделала, что отписала квартиру Нине. Ты её не заслужил.
Аня уже знала: их брак — это тоннель без света. Николай, когда-то полный надежд, превратился в тень, довольствующуюся крохами. И её решение подать на развод было не вспышкой гнева, а холодным итогом долгого пути в никуда.