Катите свой камень в гору
Внутренняя эмиграция
Неполитизированная часть экзистенциального бунта отдельного человека против довлеющей над ним и всюду проникающей «системы» — иногда частично пересекающаяся с диссидентством, хотя далеко не всегда, — мне кажется, покрывается феноменом внутренней эмиграции. У этого термина нет общепринятого определения и четко очерченных границ.
Но применительно к советской реальности к этому явлению, думаю, можно отнести широкий круг ситуаций: и ситуации, когда некоторые люди сознательно отказывались от предлагаемых в советском обществе социальных лифтов и предлагаемых ими преференций и шли работать «дворниками и сторожами», и ситуации, когда человек продолжал ходить на официальную, даже престижную работу, но его реальный круг интересов и творчества был связан совсем не с тем, чего от него ожидала власть. Это и создание неформальных сообществ по типу объединений художников-нонконформистов или рок-музыкантов.
В целом все эти примеры объединяет то, что люди пытались создать некую среду для своей духовной жизни, автономную от контроля государства, вести параллельное по отношению к нему существование.
Вопрос о том, можно ли считать внутренней эмиграцией уход в алкоголизм или в гаражи (распространенное хобби советских мужчин), оставлю пока без обсуждения.
Само по себе желание приобрести внутреннюю автономию от жизни в предписанном сверху формате, как правило, вовсе не преследовало политических целей, т.е. целей изменить политический режим в стране. Но иногда случалось так, что самостийный творческий процесс авторов затрагивал темы, которые не нравились КГБ и партийному руководству. Так произошло с творчеством Александра Галича, Сергея Довлатова, Василия Аксенова, Владимира Войновича.
Конечно, все эти формы автономной жизни не могли привести к полному избавлению от влияния и контроля госорганов, что, впрочем, невозможно ни при каком политическом режиме. А уж от тоталитарного не укрыться даже в монашеской келье. Хотя тем не менее можно до определенной степени варьировать дистанцию с властью. Как помним, в романе Джорджа Оруэлла с «партийцев» и с «пролов» спрос был разный.
Люди в СССР создавали индивидуальные или коллективные пространства, где ощущали, что могут свободно дышать, где никто не влезает им в голову, чтобы заставить думать, чувствовать и вести себя определенным образом. Хотя чаще всего они не имели под собой никакого осознанного политизированного подтекста, нередко он приписывался самой властью. Так же как в наше время у депутатов Госдумы вызывают беспокойство квадроберы, у советских функционеров тревогу и раздражение вызывала любая активность, которая осуществлялась не по указанию из вышестоящих партийных органов, — слишком длинные волосы или выбритые виски, прослушивание нерегламентированной музыки, занятия йогой, джаз, рок или игра на старинных музыкальных инструментах и т.д.
Подозрение вызывало любое творчество, не вписывающееся в официально признанный канон социалистического реализма. Особенно если оно начинало вызывать общественный интерес.
В этой связи можно вспомнить садистское преследование Иосифа Бродского советскими властями, единственная вина которого состояла в том, что его поэзия была вне всяческой политической повестки, — что, как ни парадоксально, в СССР тоже трактовалось как политическая позиция, — и в том, что его стихи стали слишком популярны. Выставки советских художников-авангардистов разрушались, а художники подвергались арестам.
«Бульдозерная выставка». Москва, 1974 год. Самая известная публичная акция неофициального искусства в СССР. Была уничтожена сотрудниками милиции при помощи поливочных машин и бульдозеров. Фото: histrf.ru
И надо отметить, что советские пропагандисты, если им нужно было дискредитировать какую-то сферу увлечений людей, отличались изобретательностью, не уступая своим современным коллегам. В советской прессе, ориентированной на молодежь, писалось, что музыкальные группы Kiss и AC/DC поддерживают нацизм, на основании того, что первые в названии использовали стилизованные буквы S, а у вторых на обложках альбомов фигурировал знак электричества в виде молнии.
«Молодая гвардия». 1986 год
На сегодняшний день опусы советских пропагандистов, их наивную ложь можно воспринимать с юмором. Но у человека, который находился в замкнутом информационном пространстве, это подтачивало доверие к своему восприятию и вызывало смятение. Жизнь в абсурдной реальности побуждает либо раствориться в ней, чтобы избежать непрерывно возникающего когнитивного диссонанса, либо отстраниться от нее. И каждый делал свой выбор. В приведенных примерах, думаю, можно увидеть много похожего на то, что происходит сейчас.
В состояние, которое мы обобщенно назвали внутренней эмиграцией, человек мог попасть практически непроизвольно, увлекшись своей автономной жизнью и начиная потихоньку забывать, что у государства на его жизнь есть свои притязания. Но также в него можно было попасть и посредством сознательного отказа делать то, что государство требовало, пренебрегая обещаемыми преференциями и возможностями продвижения по официальной социальной лестнице. Второе ближе к осознанному бунту против системы, хотя и не имеющему надежды, гарантирующему потери и самоограничения, но возвращающему чувство достоинства и личного, а не навязанного извне, смысла.