Это конечно байка... но лишь наполовину :-) Я лично знаком со "скульптором" из этого рассказа, да и фото у него сохранились, так, что...
В давние-стародавние времена, еще в ту пору, когда наши "независимые" страны были еще одним большим государством по имени СССР, а мои друзья учились еще в мореходке, произошла эта история...
Сам я не помню даже с чего началось, но дружище мой, Вован говорит, что началось все с боцмана, который сколотил на носу траулера огромный дощатый ящик для малых причальных кранцев, запасного трала и прочего корабельного имущества.
Ящик, обитый брезентом, отлично вписался в судовую архитектуру и напоминал орудийную башню, создавая силуэту траулера, сходство с боевым кораблем, чем боцман немыслимо гордился. А дабы сходство с орудийной башней было совсем уж близким, вставил он в ящик трубу приличного диаметра (и на нее тоже одел парусиновый чехол).
Пушка вышла на славу.
Когда, при очередном заходе в иностранный, северный порт, агент поинтересовался, что скрывается под брезентом, боцман пошутил, что это секретное оружие против империалистических держав, последняя модель "тектонического орудия" (Вряд ли боцман знал, что такое "тектонический", но звучало все достаточно грозно).
Вот тут то и начались все наши беды. Из зарубежного порта нас долго не выпускали (по неизвестной причине). А когда траулер вышел он оказался под пристальным вниманием авиации и флота злобных империалистических супостатов.
Вертолеты кружились над вполне себе мирным траулером словно стрекозы (или, как выразился боцман - "стрекозлы"). А вместе с тем, на борту все шло своим чередом...
Скучнейшее занятие - чистить картошку! Зато стажеры из мореходки всегда при деле, и всяких дурацких мыслей в ихголовах не возникает (но это не точно).
Картошки нужно было начистить много, на все сто с лишним человек экипажа. Не, на камбузе, безусловно, была картофелечистка, но это как-то даже... неспортивно.
Вертолеты кружили над траулером почти непрерывно, пытаясь разгадать, какое же секретное оружие скрывается под брезентом. Особенно нагло вел себя один пилот, он снижался настолько, что от ветра, создаваемого винтом вертолета, картофельная шелуха разлеталась по всей палубе траулера (Что явно вызывало идиосинкразию у курсантов).
Не в силах перенести такой беспорядок, осознавая, что им после всего придется еще и палубу драить, один из курсантов резко поднявшись с места, точным броском, попал крупной картофелиной пилоту по шлему. Вертолет обиженно удалился.
Вернулся он через десять-пятнадцать минут и вылил на палубу (и курсантов) бочку краски. Боцман видя такой оборот приказал курсантам размазать краску тонким слоем по палубе (чтоб добро не пропадало), картошку выкинуть, а сам разбив молотком старый подшипник вступился за честь русского моряка с боевой рогаткой в руках.
После третьего попадания из рогатки, плекс на лобовом стекле вертолета раскололся, и вертолет почел за благо удалиться, тем более, что курсанты своеобразно поняли указание боцмана выбросить испачканную краской картошку. Он ее выбрасывали по одной, обмакивая в краску, стремясь попасть в вертолет. К тому времени, как вертолет вышел из зоны обстрела, на его борту уже сияло пять отметин яркой алой краской.
Сбросив какой-то буй рядом с траулером, вертолет удалился совсем. А вот с буЯ все и началось...
Естественно, наши, тут же буй подняли на борт. Это был двухметровый пенопластовый поплавок метров двух в высоту и сантиметров сорок в диаметре с утяжелителем внизу. К нему была подвешена какая-то аппаратура, которую хозяйственный начальник радиостанции тут же разобрал по винтикам. А поплавок попал в кубрик к курсантам за ненадобностью.
И на время о нем забыли...
Вспомнили о нем, когда по погодным условиям застряли во льдах и ждали подхода ледокола. Делать было абсолютно нечего и тогда...
-Пацаны, что-то мне этот буй сильно напоминает.... Вован неодобрительно глянул на буй,
-Ага, похож..., заржали пацаны
-Чуть-чуть подработать, а так и цвет даже похож...
Вован, вооружился большим паяльником, и с видом и сноровкой заправского скульптора стал завершать портретное сходство американского буя, с двухметровым фаллическим символом.
Пенопласт под паяльником вонял немыслимо, и пришлось переместиться на открытую палубу. Там, с хохотом, к процессу присоединился почти весь рядовой состав траулера. Сходство с членом получилось ошеломляющим, и все было бы ничего, если б на палубе не появился бы помполит (была когда-то такая должность на советских кораблях).
-Товарищи матросы и прочие члены... э... экипажа, я в силу своих должностных обязанностей должен блясти.... тфу, нет собля..., ну в общем следить ... за нравственностью в нашем коллективе..., а вы тут хрен двухметровый сооружаете, как империалисты какие-то, нехорошо! Секса у нас нет, а потому, и скульптуре вашей не место на борту советского корабля! "В общем... товой, это... выбросьте его немедленно!" Завершил свою косноязычную речь "помпа".
На том культурный словозапас перпома закончился, и пошла понятная всем татаро-монгольская речь, из которой следовало, что вышеозначенный буй следует выбросить за борт, как скульптурное творение, недостойное нравственного облика не то, что советского моряка, но и советского гражданина вообще.
Ну, сказано-сделано!
Выбрали полынью во льду поживописнее, и в нее торжественно спустили почти готовую скульптуру. Она приняла нужное положение, а кок, бывший еще и в должности редактора стенгазеты сделал несколько снимков полыньи, посреди которой из воды торчал фаллический символ...
Больше всего над картиной потешался экипаж подошедшего поутру ледокола. С его высоких надстроек фаллос посреди проруби смотрелся особо эффектно. (И экипаж сделал еще несколько десятков снимков).
Следующее утро было ознаменовано хохотом всей команды, причиной которого был необычный конкурс, объявленный в стенгазете.
Газету рисовал боцман (он же был и идейным вдохновителем) Рукописная газета содержала снимки вышеозначенной скульптуры, и предложение придумать самую лучшую подпись к снимку.
На торжественном собрании после ужина были провозглашены результаты конкурса:
Третья премия присуждена подписи "Хер моржовый", вторая - подписи : "Член ОСВОДа" , первую же премию присудили надписи "Нырнул, и хер вынырнул"...
Ледокол вывел траулер на чистую воду, погудел на прощанье, и пошел выручать других бедолаг, застрявших во льдах.
И вот тут то все и началось ....
Пользуясь тем, что в данном районе не было советских судов с двух сторон траулер был зажат сторожевиками иностранного империалистического государства.
Под предлогом того, что траулер якобы зашел в территориальные воды иностранного государства, он (через мегафон) объявлялся арестованным.
До иностранных тер.вод было миль двадцать, но против пушек не попрешь. есмотря на запрет сторожевых кораблей, начальник радиостанции траулера все же дал радиограмму, но спасти ситуацию могло только чудо, и...
Оно произошло.Через пятьдесят минут сорок пять секунд после радиограммы траулера. Проламывая подтаявший, тонкий лед в ста метрах от сторожевиков, всплыла наша подводная лодка. Сторожевики ретировались с максимально возможной скоростью.
Мы тогда не боялись ходить моря, за нами был наш флот, он охранял наши корабли...
А ящик боцман разобрал по приходу в порт за ненадобностью. Капитан, узнав в конце рейса что причиной всех их неприятностей, явились слова боцмана о секретном оружии, спрятанном в ящике, прокомментировал события словами ставшими впоследствии классическими:
"Дурак, ты боцман, и шутки у тебя дурацкие!"