Я стояла на пороге, мой макбук в одной руке, файлы с документами в другой. На лестнице, как всегда, сидела баба Таня. Курила сигарету так, словно это был её последний глоток воздуха. Она вечно там торчит, прямо как сторожевой пёс у подъезда. Только вот этот пёс вечно злобный и вечно пытается впихнуть тебе свою философию жизни.
— Опять на работу? — спросила она, выпустив облако дыма.
— Да, — коротко ответила я, пытаясь не встречаться взглядом с её проницательным взглядом.
— А дети?
— С бабушкой.
Она недовольно поморщилась и покачала головой.
— Твои дети возненавидят тебя, — произнесла она своим мрачным голосом, уставившись на меня своими острыми, как лезвие, глазами. — Ты думаешь, они оценят твои усилия? Нет. Они запомнят лишь одно: мамы никогда не было с ними.
Я хотела сказать что-то грубое, но слова застряли в горле. Вместо этого я просто громко хлопнула входной дверью и пошла к лифту. Её слова вонзились в мое сердце, как осколок.
Утро началось с привычного хаоса. Дети шумели, муж ворчал, что опять не выспался, а я металась между кухней и ванной, пытаясь собрать всех нас разом.
— Мама, эта каша отвратительная! — закричал Артём, которому было пять лет.
— Мама, где мой рюкзачок?! — вторила ему трёхлетняя Лиза.
Нервы натянулись, как струна.
— Артём, ешь, что дают! Лиза, рюкзак в шкафу! — прокричала я, пытаясь одновременно накрасить ресницы и не смазать тушь.
Муж, как всегда, сидел за столом и читал новости на своём айфоне.
— Ты бы хоть иногда помогала, — буркнул он, не отрываясь от экрана.
— Я помогаю! — выпалила я. — Я помогаю всем, кроме самой себя!
Он поднял взгляд и посмотрел на меня с укором через толстые очки.
— Ты же сама выбрала эту работу.
Я хотела закричать, что никакого выбора у меня и не было, но вместо этого просто схватила сумку и вылетела из квартиры.
На работе я превращаюсь в другого человека. Здесь я не мать, не жена, не домработница. Здесь я — специалист. Решаю проблемы, подписываю контракты, провожу совещания. Здесь меня ценят.
Но сегодня ничего не клеилось. В голове кружили слова бабы Тани, как навязчивый мотив.
— Твои дети возненавидят тебя.
Я пыталась отбросить эти мысли, но они возвращались вновь и вновь.
Вернувшись вечером, я обнаружила, что дети уже спят. Муж развалился на диване, уткнувшись в экран телевизора.
— Как день прошёл? — спросил он, даже не повернув головы.
— Вроде нормально, — ответила я, скидывая туфли.
Я зашла в детскую проверить их. Артём спал, обнимая своего любимого плюшевого мишку от IKEA, а Лиза спряталась под одеялом до самого носа. Они казались такими крошечными, такими уязвимыми.
— Твои дети возненавидят тебя.
Я опустилась на край кровати и прикрыла лицо ладонями.
Разговор с мужем
— Что случилось? — спросил муж, заглядывая в детскую.
— Ничего, — солгала я, стараясь подавить дрожь в голосе.
Он присел рядом и положил руку на моё плечо.
— Говори.
Я пересказала ему слова бабы Тани. Он выслушал молча, а потом глубоко вздохнул.
— Может, она права, — произнёс он.
Я уставилась на него в недоумении.
— Серьёзно?
— Да, — подтвердил он. — Ты ведь постоянно на работе. Детей практически не видишь.
— И что же мне делать? — спросила я, чувствуя, как слёзы подкатывают к горлу. — Уволиться?
— Нет, — ответил он. — Но, возможно, стоит пересмотреть приоритеты?
Решения
Следующим утром я встала раньше обычного. Приготовила завтрак, разбудила семью. Мы впервые за долгое время позавтракали мною испеченными блинчиками вместе, как настоящая семья.
— Мама, ты сегодня не на работу? — поинтересовался Артём, намазывая на блинчик малиновое варенье.
— Нет, — улыбнулась я. — Сегодня я с вами.
Улыбка озарила его лицо, и в его взгляде я увидела то, чего так боялась лишиться.
Сейчас я стараюсь находить баланс между работой и семьёй. Иногда это сложно, иногда я срываюсь. Но я знаю, что делаю это ради них.
Баба Таня, конечно, до сих пор сидит на лестничной площадке и курит. Но теперь её слова больше не ранят меня. Потому что я знаю: мои дети не будут ненавидеть меня. Они будут знать, что мама всегда старалась быть рядом, даже когда это было трудно.
И это самое главное.