Село Красная Сопка под Красноярском — крохотная точка на карте, каких в России тысячи. Здесь скрипят старые заборы, дымятся печные трубы, а жизнь течет размеренно, как река в засушливый год. Но в сентябре 2024 года этот тихий уголок превратился в эпицентр ужаса, от которого до сих пор дрожат сердца. Четверо детей семьи Виноградовых — один за другим — ушли из жизни после обычного ужина, оставив родителей в пучине горя и вины. Следствие указало на дихлофос, которым отец травил мух, и повесило на него ярлык убийцы по неосторожности. А в феврале 2025 года, словно злая судьба решила добить и без того сломленных Викторию и Дмитрия, умер их пятый ребенок — младенец, рожденный в тени трагедии. Но теперь в этой истории появился голос, который кричит громче всех: дихлофос невиновен, а убийца, возможно, — мать.
Сергей Сохранный, химик и разработчик аэрозолей, бросил вызов официальной версии. Его слова — как гром среди ясного неба: он утверждает, что следствие ошиблось, а правда куда страшнее, чем кажется. Проведя собственное расследование, он указывает на Викторию Виноградову как на возможную виновницу. Пока Дмитрий ждет суда, а село шепчется о проклятии, эта история обрастает новыми деталями, от которых кровь стынет в жилах. Что произошло в доме Виноградовых? И кто на самом деле стоит за смертью пятерых детей?
Смертельное отравление: ночь, унесшая четверых
Все началось в тот роковой вечер 20 сентября 2024 года. В доме Виноградовых было шумно и тепло: Виктория лепила пельмени, Дмитрий жарил курицу, а дети — шестилетняя Арина, одиннадцатилетняя Ульяна, двенадцатилетняя Диана и тринадцатилетний Максим — носились по комнате, смеялись, строили планы на выходные. На столе красовались миски с дымящейся едой, купленной в местном магазинчике «Светлячок», — ничего необычного для многодетной семьи. Но за пару часов до ужина Дмитрий решил избавиться от назойливых мух: взял два баллончика дихлофоса «Варан», распылил по углам, открыл форточку и махнул рукой — мол, проветрится само.
Наутро дом наполнился не детским смехом, а стонами и криками. «Нам плохо!» — прохрипел Дмитрий в трубку брату, умоляя забрать детей. Родственница, тетка по имени Галина, примчалась на старенькой «Ладе». Позже она рассказывала, заливаясь слезами: «Я вбежала, а там — как в страшном сне. Дети еле ползли, маленькую Арину мальчишки подталкивали вперед, она шаталась, будто пьяная. Схватила ее на руки, а она у меня обмякла, как тряпка. Волоком тащила в машину, девочки сами забрались, но их качало, словно на волнах. Гнала в больницу, а в голове одно: “Господи, только бы успеть”».
Врачи бились за жизни малышей, но судьба оказалась беспощадной. К полудню сердце Арины остановилось — ее крохотное тельце не выдержало. К вечеру ушел Максим, его подростковая сила растаяла, как снег под солнцем. На следующий день умерла Ульяна, а в ночь на 23-е — Диана. Четверо детей — четверо могил. Виктория и Дмитрий выжили, но четыре дня провели в реанимации, балансируя на грани. Она была на восьмом месяце беременности, и врачи шептались: «Чудо, что плод уцелел».
Следователи метались между версиями: то ли пельмени из «Светлячка» оказались отравой, то ли домашняя курица подвела, то ли дети случайно сыпанули в еду удобрение вместо соли. Но экспертиза расставила точки над i: на посуде нашли следы дихлофоса. Дмитрий признался: да, травил мух, да, не проветрил как следует. Его обвинили по статье «причинение смерти по неосторожности». На похоронах в Красной Сопке рыдали даже суровые мужики-трактористы. Виктория стояла у гробов, как каменная, а Дмитрий, говорят, шептал в пустоту: «Я не хотел…»
Пятый ребенок: надежда, раздавленная горем
В ноябре 2024 года, спустя два месяца после кошмара, в семье родился мальчик. Назвали его Артемкой — в честь деда, которого Дмитрий едва помнил. После трагедии Виноградовы не могли выносить любопытные взгляды соседей и перебрались в село Большая Сосновка, к сестре Виктории. Там, среди заснеженных полей, они пытались склеить разбитую жизнь. Малыш родился здоровым, и местные шептались: «Может, это их шанс начать все заново?»
Но 2 февраля 2025 года тишину ночи разорвал крик Виктории. Она проснулась около трех часов, чтобы сходить в туалет, и решила проверить сына. Подошла к кроватке, протянула руку к одеяльцу и замерла: Артемка лежал неподвижно, с белой пеной у рта. «Я заорала так, что стекла затряслись, — рассказывала она следователям, глотая слезы. — Он был ледяной, мой мальчик…» Скорая примчалась через полчаса, но лишь зафиксировала смерть. Предварительно — аспирация рвотными массами.
Следователи обшарили дом: кроватка стояла у стены, рядом — бутылочка из-под смеси, пахнущая молоком. Виктория клялась: «Я кормила его, как всегда, своей едой — супчик, картошка с мясом, ничего лишнего». Вскрытие показало: ни синяков, ни внутренних травм. Точную причину обещали назвать после химических анализов. В тот же вечер завели дело по статье «причинение смерти по неосторожности», а Дмитрию вручили окончательное обвинение за гибель старших детей. Две трагедии, два дела, одна семья.
Соседи в Большой Сосновке качали головами: «Только отдышались после похорон, и вот опять. Не семья, а проклятие какое-то». Виктория, по словам сестры, после смерти Артемки почти не ела — сидела у окна, сжимала его погремушку и шептала что-то невнятное.
Убийца — мать? Химик против следствия
И тут в игру вступил Сергей Сохранный — химик из Барнаула, чья жизнь связана с аэрозолями. Он услышал о трагедии в Красной Сопке и не смог молчать. «Меня взбесило, как легко дихлофос сделали козлом отпущения, а отца — преступником», — говорил он в интервью, сверкая глазами. Сохранный взялся за дело с упорством бульдога: перелопатил экспертизы, допросы, инструкции. И выдал версию, от которой у всех челюсти отвисли: дихлофос не убивал, а Виктория — под подозрением.
По его словам, современный дихлофос — не тот яд, что в советских фильмах. «Циперметрин в составе смертелен для тараканов, но не для людей, — объясняет он. — Чтобы убить ребенка, надо вылить на него пол-литра, а взрослому — литр. Два баллончика “Варан” в доме на 60 квадратов? Это смешно!» Он указывает на подвох: в деле фигурируют «Варан-Экстра» и «Варан-А», а инструкция по безопасности — от «Дихлофоса-Ультра». «Подтасовка чистой воды!» — возмущается химик.
Но главный его козырь — вопрос: где анализы Виктории? Дмитрий сдал кровь, его обследовали вдоль и поперек, а о матери — тишина. «Она выжила, как и муж, но почему ее данные — тайна за семью печатями?» — вопрошает Сохранный. Он идет дальше: а что, если она отравила семью намеренно? На ток-шоу «Прямой эфир» всплыл жуткий факт: с телефона Виноградовых гуглили «как отравить всю семью». Следствие это проигнорировало, но химик вцепился как клещ: «Кто искал? Когда? Почему молчат?»
Сохранный бомбит письмами СК, прокуратуру, выступает на ТВ. Его миссия — не только спасти Дмитрия, но и вернуть дихлофосу доброе имя. «Я 20 лет разрабатывал эти средства, и видеть, как их порочат, — нож в сердце», — признается он. А заодно бросает тень на Викторию: судимость за кражу в 2007-м, три попытки самоубийства, ссоры с мужем. «В тихом омуте черти водятся», — намекает он.
Череда трагедий: тайны за закрытыми дверями
История Виноградовых — как клубок, который чем дальше разматываешь, тем больше темных нитей. На том же ток-шоу Виктория огорошила всех: «Перед первой бедой выпила полстакана пива — муж попросил взять две бутылки. И 28 января, перед смертью Артемки, тоже выпила чуть-чуть». Педиатр в студии чуть не задохнулся от возмущения: «Для грудничка это яд! Он мог ослабеть, не кричать, когда задыхался». А еще выяснилось: пара развелась в 2023-м после очередной драки, но осталась жить под одной крышей. Дмитрий, говорят, не раз поднимал на жену руку, но детей пальцем не трогал.
Соседи в Красной Сопке вспоминали: Виктория ходила мрачная, будто тень, дети были тихими, хоть и чистенькими. После трагедии она заперлась дома, а Дмитрий метался по селу, словно потерянный пес. В Большой Сосновке сестра Виктории шепнула журналистам: «Она после Артемки как в прострации — то плачет, то молчит часами». А местный тракторист дядя Коля добавил: «Дмитрий мужик работящий, но горячий. А Вика… странная она, будто не от мира сего».
Сохранный копает глубже: почему в деле нет данных о соседских курах, которых Виноградовы ели? А вдруг там яд? Или тот запрос в интернете — не случайность, а план? Следствие молчит, но химик уверен: правда еще всплывет, как масло на воде. Пока же Красная Сопка затаилась, а Виноградовы — живые призраки среди снегов. Дмитрий ждет суда, Виктория — результатов анализов по Артемке. А Сергей Сохранный продолжает бой, бросая вызов всем, кто готов закрыть глаза на тайны этой семьи.