Несмотря на то, что евреи сильно развили банковское дело, они не были его изобретателями. Они полностью заимствовали систему ростовщичества у народов населяющих Вавилон. Евреи вошли в вавилонский плен на заре своей государственности, оставаясь по сути родоплеменным союзом. Но через 70 лет они вышли из него, как из волшебной купели - народом мыслителем, учёным, банкиром.
Но вернёмся в Вавилон, город смешения языков, висячих садов, башен и стел. Именно здесь появились те, кто выдавал ссуды и осуществлял денежные переводы. Вавилонское государство юридически регулировало личные кредитные отношения уже в XVIII веке до н.э.: правила займа оговаривались в древнейшем из всех известных сводов законов — в кодексе вавилонского царя Хаммурапи.
Во времена знаменитого вавилонского царя-законодателя Хаммурапи процент за ссуду серебром (денежный процент) был сравнительно невысок по сравнению с другими государствами Двуречья – всего 20%. Законами Хаммурапи были установлены и по отношению к ссудам зерном те же 20%, но это постановление закона по отношению к ссудам такого рода не выполнялось: если за ссуду серебром взимались законные 20%, то за ссуду зерном взимались на практике 33,3%. Столь высокий процент для зерновой ссуды обусловлен резким колебанием цен на зерно в различные периоды сельскохозяйственного года. В частности, 48-52 статьи сборника законов Хаммурапи устанавливают пределы права ростовщика на урожай заложенного ему поля, а статьи 59-66 решают различные вопросы, связанные с владением садами, в том числе вопрос о праве ростовщика на урожай сада его должника.
Имеются и статьи, посвященные отдельным видам ростовщичества. Очень важна и интересна для рассмотрения статья 116. Она оберегала жизнь домочадцев должника, помогавших выплатить сумму займа своей работой в доме ростовщика, защищала их от побоев и истязаний. В случае смерти должника в результате плохого с ним обращения ростовщик отвечал жизнью одного из членов своей семьи. Другой, не менее важный закон содержит статья 117, которая ограничивала срок работы заложника (законы не называли члена семьи должника, отрабатывающего долг в хозяйстве заимодателя, «рабом», а лишь «заложником») в доме ростовщика тремя годами. Тем самым член семьи должника, отрабатывавший долг в хозяйстве ростовщика, считался погасившим долг и свободным после трех лет работы, независимо от суммы долга. Мы видим, что законы царя Хаммурапи пытались как-то ограничить произвол кредиторов над попавшими в долговую кабалу. Из содержания вышеупомянутых статей 116 и 117 следует, что главы семей в Вавилонии, по-видимому, не могли отдавать самих себя в долговую кабалу.
Законы Хаммурапи защищали также землевладельца-должника от излюбленной ростовщиками операции погашения долга путем передачи за долг всего ожидающегося урожая. Даже в том случае, если на эту операцию имелось «согласие» должника, закон расторгал подобную сделку, и купец-ростовщик получал с урожая лишь то, что покрывало долг и процент, а весь прочий урожай, зерно или плоды, получал землевладелец. Если наводнение или засуха уничтожали урожай должника, то он не был обязан возвращать в данном году заимодателю долг и проценты.
Законы Хаммурапи не оставили своим вниманием и воинов. Государство было заинтересовано в том, чтобы сохранить наделы и скот, предоставленные воинам, от посягательств со стороны ростовщиков. Поэтому закон устанавливал, что купивший земельный надел или скот воина терял свои деньги, а воин сохранял и то и другое. Сейчас нечто похожее можно заметить в кредитных обязательствах связанных с Роскосмосом, военными и IT специалистами.
Значение ссуд и процентов в хозяйственной жизни Вавилонии нашло свое отражение не только в деловых документах начала II тысячелетия до н.э., но и в школьной литературе, восходящей к тому времени. В серии табличек с характерным заголовком Харра-хубуллý, т.е. «процентный заем», для учебных целей были собраны шумерские правовые термины, в частности, касавшиеся ссуды и займа, с их аккадским переводом, как, например, «долговое обязательство», «процентный заем», «беспроцентный заем», «дар» и т.д. Об исчислении долговых процентов трактовали специальные задачи в дошедшей до нас математической литературе.
Очень скоро храмовое жречество, как наиболее образованная часть населения, оценило выгоду и удобство ростовщических операций. Частникам пришлось ужаться, и на арену вышли храмы. Верховные боги стали выступать гарантами справедливости кредитных сделок. Сохранились документы, восходящие к жрицам-затворницам местного храма «бога» Солнца – Шамаша в городе Сиппаре. Эти дохристианские «монахини» через своих родственников – отцов и братьев – производили скупку земель, сдавали в аренду свою землю, давали деньги в рост, покупали рабов и т.д. В древнем городе Кише были ростовщики, дававшие взаймы серебром и зерном под залог полей и созревшей жатвы, скупавшие дома, закрома, сады, поля и т.д.
Надо сказать, что в месопотамской культуре одна из важных социальных функций храма была помощь обездоленным и социальным изгоям (что касалось совсем не только вдов и сирот). Это не было благотворительностью в чистом виде, а имело под собой экономическую обоснованность. Бедняки, обратившиеся за помощью в храм, приобретали особый социальный статус, связанный с обязанностью работать на храм. Де-факто в экономическом аспекте это можно назвать рабством.
Покровителем Сиппара был бог солнца Шамаш, и сиппарские вдовы становились собственностью этого божества, а в экономическом смысле – собственностью Шамашева храма Эбаббар. В храмовых документах они упоминаются без имени отца или мужа, то есть они больше не принадлежат какой-либо семье, а относятся к храмовому хозяйству.Женщины-almattu должны были выполнять два условия. Во-первых, они приписывались к месту Бирту-ша-Киная, городок недалеко от Сиппара, который принадлежал храму Эбаббар, и не имели право его покидать. Такая строгость была связана с регулярными попытками бегства храмовых рабов от тяжелой работы. Во-вторых, женщинам было запрещено повторно выходить замуж. То есть повторная свадьба женщины была храму так же не выгодна, как и бегство работницы, поскольку брак предполагал освобождение женщины от храмовой повинности. Третье, женщинам было запрещено отдавать своих детей на усыновление, поскольку это опять лишало храм рабочих рук. Таким образом, вдова и ее несовершеннолетние дети (а также, вероятно, и будущие семьи этих детей) оказывались навсегда приписаны храму.
Вынужденно отдав себя храму, нуждающаяся овдовевшая женщина существенно теряет в социальном статусе и правах, но получает для себя и своих детей возможность выжить. Такая система, за небольшими изменениями обрела второе рождение в виде Приютов Магдалины, работных домов, сиротских заведений в Новое время.
Не только пропитание, но и секс мог служить ликвидным платёжным средством, особенно если речь шла о дефлорации. Вот что об этом пишет "отец истории" Геродот:
«Самый же позорный обычай у вавилонян вот какой. Каждая вавилонянка однажды в жизни должна садиться в святилище Афродиты и отдаваться [за деньги] чужестранцу. В священном участке Афродиты сидит множество женщин с повязками из веревочных жгутов на голове. Сидящая здесь женщина не может возвратиться домой, пока какой-нибудь чужестранец не бросит ей в подол деньги и не соединится с ней за пределами священного участка. Бросив женщине деньги, он должен только сказать: «Призываю тебя на служение богине Милитте!»
Плата может быть сколь угодно малой. Отказываться брать деньги женщине не дозволено, так как деньги эти священные. Девушка должна идти без отказа за первым человеком, кто бросил ей деньги. После соития, исполнив священный долг богине, она уходит домой, и затем уже ни за какие деньги не овладеешь ею вторично. Красавицы и статные девушки скоро уходят домой, а безобразным приходится долго ждать, пока они смогут выполнить обычай. И действительно, иные должны оставаться в святилище даже по три-четыре года».
ГЕРОДОТ, ИСТОРИЯ, I, 199
Геродот, как чужеземец описывает жизнь Междуречья. В Древней Греции частные банкиры конкурировали с храмами: многие богатые греки предпочитали вверять свои накопления «под охрану богов». Кроме того, храмы получали крупные пожертвования и подаяния, поэтому готовы были давать взаймы большие суммы. Считается, что наибольшее количество вкладов Древней Греции хранилось в двух храмах Аполлона: один был на острове Делос (Дилос), другой — в Дельфах. Там же в Дельфах работали Пифии (предсказательницы) их заработки тоже шли в карман жрецов. Однако храмовая проституция была редкой. А вот Ближневосточные жрецы ничего не стеснялись.
В Вавилоне банк (он же храм) богини Иштар выдавал ссуды под залог девственности и/или сексуальной эксплуатации дочерей должника. Здесь важно было несколько аспектов - чтобы закладываемые девочки были старше пяти лет( т.е. перешагнули бы возраст младенческой смертности) и не имели видимых дефектов. Ссудный процент зависел же от миловидности заклада. Если когда наступал срок должник не выплачивал свой долг он "посвящал своё дитя божеству" и девочка начинала жить при храме. После полового созревания, а иногда и раньше, она начинала продавать своё тело во славу богини. Деньги разумеется получали жрецы, а женщина плошку супа и краску для лица.
Храмы замыкали на себе жизненно важные потребности людей того времени, кредитуя их пшеницей (едой) , обращая их в сексуальное или обычное рабство, а также даруя людям надежду на загробную жизнь, для них самих и для их близких.
Евреи переняли у вавилонян храмово-банковскую систему, но связка храм-банк-бордель пробуксовывала. Да, в Иудее можно было посвятить дочь или сына богу обитавшему в Иерусалимском храме, но заставить детей публично заниматься проституцией и увеличивать капиталы верховных жрецов было невозможно из-за законов, которые оставили евреям пророки Ездра и Моисей. Саддукеи (аристократы) и Левиты (священники) прекрасно помнили какой баснословный доход приносит храмовая проституция и какой это мощный инструмент политического лоббирования, но сделать ничего не могли.
Тем не менее в начале нашей эры два громких скандала разразились в стенах Иерусалимского храма. Сначала бедный священник Авиевой череды, некто Захария наотрез отказался давать своё имя ребёнку, которого родила его жена, а повелел ему дать имя Иоханн. Позже двоюродная сестра его жены Мариам родила сына и назвала его Иешу (Иисус) в то время как имя Иешу(Иисус) носил первосвященник Иерусалимского Храма - Иисус бен Сия занимал первосвященнический престол с 3 года до нашей эры по 6 год нашей эры - всего девять лет. В Иерусалиме стали поговаривать, что храмовая аристократия использует жен бедных священников и храмовых дев для удовлетворения своей похоти, а не во славу божию, что храм наполнился мерзостями, как храм богини Иштар в Вавилоне. Ирод Великий, будучи куратором Иерусалимского храма-банка, стоя одной ногой в могиле, начал расследование. Результатом последнего стало вскрытие многочисленных фактов блуда и прелюбодеяния, подтвержденные рождением незаконнорожденных детей. Ирод Великий успел покарать и блудников и их семя, но такой репутационный скандал немедленно сказался на ссудном проценте Иерусалимского Храма. Ирод Архелай не смог полностью наследовать отцу Ироду Великому. Иерусалимский Храм, мстя за лишение доходов и чистку, поднял восстание. Храмовое жречество сделало всё возможное, чтобы лишить любимого сына Ирода Великого наследства. Но в Риме император Август подтвердил права Архелая на престол, но повелел ему быть этнархом, а братьям Филиппу и Антипу выделить тетрархии.
Тогда Иерусалимский банк смирился. В начале нашей эры он уже выполнял семь известных банковских операций, такие как:
депозитно-кредитные операции,
обмен валюты,
доверительные операции,
лизинговые операции,
рассчётно-кассовое обслуживание
операции с драгоценными металлами и камнями
Год Субботний (каждый седьмой год, позволявший должникам восстановить своё благосостояние)
А также Храм собирал налоги и осуществлял фискальную политику. Естественно за место главы Центрального Банка шла не шуточная схватка. На плиты Иерусалимского Храма пролилось в разы больше человеческой крови, чем крови жертвенных животных и птиц.
Но в начале 30-х годов некто Иешу, утверждавший, что Иерусалимский Храм это дом его отца, предпринял попытку рейдерского захвата этой величайшей цитадели. Для этого он переманил на свою сторону мытарей-налоговиков и вместе нанёс удар по храмовым менялам. Затем предложил передать золотой запас хранившейся в Храме стратегическому противнику Римскому кесарю: " Кесарю- кесарево".
(Это, как если бы, Набиуллина сейчас предложила бы отдать все доллары в США, на том основании, что на них изображены американские президенты.)
Естественно такой расклад не устроил жрецов-банкиров, они попробовали устранить Иисуса с его казначеем Иудушкой, руками его же хозяина Пилата Понтийского. Но Иуда успел обокрасть Иерусалимский Банк и вынести огромную сумму - налог за пять лет с провинции Трибитум. За что позже был заживо выпотрошен и повешен. Иешу с Пилатом разыграли представление с распятьем, и как только еврейские националисты ушли на субботний покой, быстро отправили рядового Иешу в безопасное место. Деньги поделили Пилат, Ирод Антипа и скорее всего Первосвященник Каиафа, который передал Иешу его спасителю - Пилату. Пилату же были нужны деньги для своего хозяина Сеяна, который мечтал низложить Тиберия, чтобы самому стать императором. Планам его не суждено было сбыться. Однако, события в Центральном Банке в Иерусалиме в марте 31 года имеют прямую связь с событиями в Риме на Палатинском холме в августе того же года. Беспрецедентный поступок скромного Иешу, который смог полностью обчистить Иудейский центральный банк и спастись от разгневанных соотечественников, навсегда остался в памяти человеческой. Римляне, зависимые от еврейских кредитов, назвали Иешу Богом и Сыном Бога, Царём Земли и Неба.
Одна из голов Дракона банковской системы, на котором восседает Храмовая проститутка и с которой блудодействовали и будут блудодействовать все земные правители, получила рану от храброго Иешу. Но рана эта зажила, как утверждает Иоанн Богослов в своей книге Апокалипсис, и как мы можем с Вами видеть, ежедневно посещая филиалы банков и снимая деньги со счетов.
На сегодня у меня всё. Если Вам понравилась статья пишите, комментарии и ставьте лайки.