Вениамин и Гульнара прожили в браке три года. За это время они основательно притерлись друг к другу, наладили быт и даже начали подумывать о пополнении в семье.
— Ну что, когда порадуете меня внуками? — при каждом удобном случае спрашивала свекровь, Екатерина Гавриловна, хитро поглядывая на невестку.
Гульнара в такие моменты смущенно отводила взгляд, а Вениамин только весело отмахивался:
— Как только, так сразу, мама. Ты же понимаешь, что сначала мы хотим немного пожить для себя. Да и ремонт в квартире никто не отменял.
Гульнара послушно кивала, ведь Вениамин был старше её на семь лет, а значит, по её разумению, умнее и опытнее.
С первых дней семейной жизни он чётко дал понять: в их доме глава — он. Он же и будет принимать все важные решения. Так что о каком-то там «медовом месяце» после свадьбы можно было сразу забыть.
— Поедем к маме на дачу, — безапелляционно заявил он. — Там свежий воздух, озеро… И денег тратить не надо. Нам сейчас каждая копейка на счету.
— А что Екатерина Гавриловна скажет? — осторожно уточнила Гульнара.
— Что нам надо помочь с огородом. Огурцы сами себя не польют.
Гульнара в жизни не рылась в грядках, но отказать свекрови было бы неприлично. Да и женщина относилась к ней хорошо, особо не перегружала, но всё же «медовый месяц» в её представлении выглядел немного иначе. Обратно в город Гульнара ехала с облегчением — если ещё раз предложат «отдых на природе», то пусть лучше сразу отправляют в трудовой лагерь.
В городской жизни ей было куда комфортнее. Работа, домашние хлопоты, привычный ритм — всё устраивало. Иногда, конечно, приходилось выезжать на дачу, но, поскольку это случалось нечасто, Гульнара не особенно возмущалась.
Но вот когда следующим летом Вениамин снова заикнулся про отпуск «на свежем воздухе», Гульнара не раздумывая заявила:
— Только через мой маникюр!
— Ну, раз ты такая принципиальная, значит, остаёмся дома и делаем ремонт, — постановил Вениамин. — Спальню давно пора обновить, да и сантехника на ладан дышит.
— А как же море? — с надеждой спросила Гульнара.
— Море забудется через неделю после возвращения. А вот новая раковина будет радовать глаз и служить верой и правдой долгие годы. Подумай сама, что важнее?
Гульнара задумалась. Конечно, «верная и праведная» сантехника звучала неплохо, но всё-таки тёплые волны, белый песок и шведский стол на завтрак вызывали у неё куда больше энтузиазма. Однако Вениамин был человеком убедительным. Настолько, что спустя неделю их «отпуск» превратился в марафон по поклейке обоев.
— Вот видишь, какой я молодец? — самодовольно ходил по квартире Вениамин, разглядывая результаты ремонта.
— Почему ты? Я тоже вкалывала, между прочим! — возмутилась Гульнара.
Ремонт они затеяли, конечно, «бюджетный»: рабочих не нанимали, всё делали сами. Вернее, делали долго, мучительно и с переменным успехом. Иногда Гульнаре казалось, что они просто выбрасывают своё время и силы на ветер, и проще было бы заплатить профессионалам. Особенно это стало очевидно, когда Вениамин попытался самостоятельно установить унитаз. После нескольких часов борьбы с трубами и сливным бачком он, наконец, сдался, и пришлось раскошелиться на сантехников.
В итоге, когда ремонт всё-таки подошёл к концу, в семье не осталось ни денег, ни нервов, ни сил даже на мысль о море.
— И всё-таки, я молодец! — с удовлетворением подвёл итог Вениамин. — Это ведь моя идея — обновить квартиру. А ты бы спустила все деньги на какую-нибудь ерунду.
— Отдых — это не ерунда! — возмутилась Гульнара.
— Отложим на следующий год. Ничего не случится, море никуда не денется.
— Тогда пообещай, что следующим летом мы точно поедем на курорт! — настаивала Гульнара.
— Обещаю, — легко согласился Вениамин.
Конечно, обещать — не мешки ворочать…
Год прошёл без особых потрясений — ни тебе бурь, ни ураганов, так, мелкие перепалки да редкие приятные моменты. Вениамин и Гульнара жили, как тысячи других пар: он после работы заваливался за компьютер, с головой уходя в сетевые игры и бесконечные переписки, она хлопотала по дому, готовила ужин, стирала, гладила — в общем, держала быт на своих плечах. Перед сном, для вида соблюдая семейную гармонию, они вместе смотрели телевизор.
По выходным они наведывались в торговый центр, загружали тележки продуктами на неделю — себе и родителям, после чего наносили визиты теще и свекрови. Раз в месяц Вениамин устраивал встречу с друзьями. Гульнаре такие посиделки не нравились — компания мужа изрядно налегала на горячительное, а она предпочитала трезвый образ жизни и, как следствие, терялась среди их весёлого угара.
А вот для Вениамина эти сборища были чем-то вроде ритуала, священной традиции, которую он называл «единственной радостью в жизни».
И вот однажды, во время очередной такой встречи, в компании назрела гениальная идея — поехать на море! То, что за окном середина зимы, никого не смутило. И Вениамин, вдохновившись коллективным энтузиазмом, вдруг вспомнил, что когда-то давно — примерно в прошлой жизни — обещал Гульнаре отпуск у моря.
— Веня, но у нас же отпуск только летом… Да и вообще несезон, холодно, — осторожно напомнила Гульнара, глядя на него с сомнением.
— Да какие отпуска, Гуль! Новогодние праздники, длинные выходные — вот тебе и шанс! Море — оно в любое время года море. Купаться и загорать необязательно, можно просто гулять, дышать воздухом, наслаждаться жизнью!
— Я работаю посменно, меня не отпустят на неделю…
— Договорись с директором! Потом отработаешь.
— Мне будет тяжело без выходных…
— Так, стоп! — Вениамин посмотрел на неё, как на человека, разрушившего его мечту. — Ты ведь сама хотела на море! А теперь, когда я уже настроился, ты хочешь лишить меня отпуска?
Гульнара вздохнула. В этой партии её доводы были явно слабы.
— Ладно… Попробую что-нибудь придумать.
Гульнара, вздохнув, пошла на компромисс. Пришлось отказаться от премии и нескольких дней зарплаты, а в придачу пообещать директору отработать не только «пропавшую» неделю, но и сверху ещё одну — за просто так, в качестве бонуса. Но, как говорится, терпение и труд всё перетрут — она получила заветные отгулы.
Супруги начали собирать чемоданы, но билеты покупать не спешили. Решение было принято железное — ехать большой шумной компанией на машине.
— Это же выгодно! Сэкономим, — радостно объявил Вениамин, потирая руки.
— Может, тогда и от гостиницы откажемся? В палатках поживём… — предложила Гульнара, ожидая, что муж уловит сарказм.
Но, к её ужасу, Вениамин задумался всерьёз.
— Вряд ли ребята согласятся… Но вот летом — это гениальная идея!
— Я пошутила, вообще-то… — поспешила уточнить она, но поезд уже ушёл — Вениамин хохотал и что-то записывал в заметки.
— В этот раз, значит, коттедж арендуем. Самый дешёвый, конечно, но, говорят, нормальный.
Гульнара подавила вздох. Ехать куда-то на машине на дальние расстояния ей не нравилось. Доверия к водителю — чуть меньше, чем к рулетке с одним патроном. А перспектива делить крышу с компанией мужа и вовсе пугала. Но перечить Вениамину не решилась — слишком он был воодушевлён поездкой.
Теперь друзья собирались чуть ли не каждый день: рисовали маршруты, составляли списки вещей, сверяли прогноз погоды и находили «обязательные для посещения» достопримечательности. Гульнара уже смирилась с тем, что её ждёт неделя путешествия в позе креветки, когда внезапно зазвонил телефон.
На экране высветилось имя свекрови.
Екатерина Гавриловна явно была не в духе.
— Гульнаронька, беда у меня...
— Что случилось, Екатерина Гавриловна?! — Гульнара сразу напряглась.
— Да шкаф протирала, поскользнулась и грохнулась... Хорошо, что соседка заглянула, а то так бы и лежала тут, как кочан капусты!
— Вы на даче?
— Ага. Хотела перед Новым годом порядок навести… Ну и навела, называется.
— Ой-ой... И что теперь? Где болит?
— Где не болит, лучше спроси! Всё болит! Даже не знаю, что делать теперь...
— Надо врача вызвать.
— Да вызвала уже. Сижу, жду. — Екатерина Гавриловна сделала паузу, явно ожидая от Гульнары каких-то конкретных шагов.
Гульнара поняла намёк, но решила уточнить:
— А Вениамину вы звонили?
— Он занят, сказал, что потом перезвонит… А я тут сижу, как та бабка у разбитого корыта. Даже воды себе налить не могу.
— Не говорите так, Екатерина Гавриловна. У вас есть любящий сын, — бодро заверила её Гульнара. А потом, чуть тише, добавила: — Ну и я, конечно.
— Гульнаронька, вся надежда на тебя… Мужики, сама знаешь, черствые они, равнодушные.
— Не все. Но вы не волнуйтесь, что-нибудь придумаем.
И Гульнара, вздохнув, отправилась к руководству выпрашивать дополнительный выходной. Ещё одна отработка сверху, ещё один долг перед начальством — но что поделать, свекровь в беде.
Она помчалась домой, попутно пытаясь дозвониться до мужа. Когда наконец открыла дверь квартиры, её ждало открытие: Вениамин, тот самый «занятый», находился дома.
— Почему ты не берёшь трубку?! — Гульнара даже не пыталась скрыть раздражение.
— Не слышал, — невозмутимо пожал плечами Вениамин.
— А почему ты не на работе?
— Ушёл пораньше. Отпуск почти начался, нет настроения работать. Вот, — он кивнул на стратегический запас снеков и бутылок. — Закупился на дорожку.
Гульнара прищурилась.
— Слушай, твоя мать просила приехать. Она упала во время уборки.
— Куда упала? Мы с ней только что разговаривали.
— И что она тебе сказала?
— Ничего особенного. Я тащил тяжёлые пакеты и сказал, что перезвоню.
— И не перезвонил?
— Пока нет...
Гульнара закатила глаза.
— Поехали. Ей нужна наша помощь.
Вениамин нахмурился.
— А ты уверена, что там всё настолько серьёзно? Ты же знаешь, моя мама любит раздувать из мухи слона.
— Позвони и узнай сам, — она протянула ему телефон.
— Мама, привет. Как ты? Что случилось? Да ты что…
По выражению его лица стало понятно, что оптимистичный сценарий только что испарился.
Пока Гульнара мчалась домой, Екатерину Гавриловну уже погрузили в скорую и увезли в ближайшую больницу.
— Врач сказал, что у неё подозрение на перелом.
— И что теперь?
— Очевидно, надо ждать снимка.
— Поедем к ней?
Вениамин пожал плечами:
— Не вижу в этом смысла. Если перелом — её оставят в больнице. Если нет — отправят домой.
И, словно подводя черту, завалился на диван и включил футбол.
Гульнара удивлённо смотрела на него. Она бы уже рвала и метала, если бы речь шла о её маме. А этот… похоже, всерьёз размышлял, успеет ли досмотреть тайм, прежде чем выяснится, поломана ли у матери нога.
— То есть, ты хочешь, чтобы я ухаживала за свекровью, а сам тем временем поедешь без меня отдыхать? — Гульнара скрестила руки на груди и уставилась на мужа.
Вениамин, даже не переставляя вещей в чемодане, только удивлённо поднял бровь.
— Ну а что ты предлагаешь? Чтобы мы оба остались? Так ей легче не станет. Зато если ты побудешь с ней, всё будет под контролем. Ты ведь сама всегда говоришь, что у тебя к ней лучше подход, чем у меня.
— Веня, это же твоя мать! — воскликнула Гульнара. — Тебе не стыдно?
— Стыдно? — переспросил он, откладывая футболку. — За что? Я что, виноват, что она упала?
Гульнара всплеснула руками.
— Ну конечно! Давай теперь все беды в мире объявим личной ответственностью пострадавших!
— Ох, давай без драм. — Вениамин тяжело вздохнул. — Я ж не бросаю её одну. Ты останешься, присмотришь, а я всего лишь… воспользуюсь заслуженным отпуском.
— Без меня.
— Получается, что так.
— Но я же тоже ждала эту поездку! Я отгулы брала, в графике перестраивалась, премии лишилась!
— Ну, так вышло… — он виновато развёл руками, но через секунду пожал плечами. — В следующий раз поедем.
— Ах, в следующий раз! — Гульнара возмущённо покачала головой. — Ты серьёзно думаешь, что я просто помашу тебе ручкой и буду сидеть дома, нянчить твою мать, пока ты развлекаешься?
— Ну, если не ты, то кто?
Гульнара молчала. Она смотрела на мужа так, словно впервые видела его настоящего.
— Я, конечно, буду очень переживать, названивать каждые пять минут… но, сам понимаешь, план так себе. Уже пообещал друзьям, да и деньги на бензин с коттеджем вложил – не хочу их просто так сжечь. В общем, ты справишься, а мне грех жертвовать отпуском.
— А если наоборот? Может, я поеду, а ты останешься? – Гульнара прищурилась.
— Ты? С моими друзьями? – Вениамин прыснул со смеху. – Да ты с ними и часа не выдержишь без меня! Да и вообще, какая нормальная жена ездит в отпуск без мужа?
— А муж, значит, может?
— Ну, тут другое дело! Я же не ради удовольствия, а чтобы деньги не пропали. Это как рыбалка! Жёны ведь отпускают мужиков на озеро с удочками, так и ты можешь не переживать. Я тебе фотки пришлю, обещаю себя хорошо вести.
Гульнара смотрела на мужа, словно впервые его видела. Сегодня Вениамин раскрылся во всей красе.
Во-первых, черствее сухаря, как и предсказывала его мама. А во-вторых, эгоист чистой воды – ему плевать, что жена выкручивалась, брала отгулы, собиралась туда, куда и даром бы не поехала, лишь бы быть с ним.
И тут её осенило: три года она жила с человеком, которого вообще не знала.
— Знаешь, ты прав. Лучше тебе ехать одному, – спокойно сказала она и оставила его собирать вещи. Благо её чемодан уже был готов – очень кстати.
— Гульнар, ну ты чего? Я буду скучать… – Вениамин не понял, с какого ветра вдруг изменилась её интонация. Попытался обнять – получила отворот-поворот.
— Ну и ладно! – фыркнул он. – На обиженных воду возят!
После чего с важным видом удалился на диван.
А в пять утра за ним приехала машина. Гульнара даже не выглянула на порог. У неё на этот день были свои, куда более интересные планы.
Когда дверь за мужем захлопнулась, Гульнара почувствовала странную смесь облегчения и разочарования. Она устало провела рукой по лицу и села на кровать.
"Вот и всё. Он уехал."
Она посмотрела на чемодан, который собирала для поездки, в которой ей так и не суждено было участвовать.
— Ну что ж, время сменить маршрут, — пробормотала она, вставая.
Первым делом она позвонила в больницу, чтобы узнать, как себя чувствует Екатерина Гавриловна. Та жаловалась на боль, ругала больничную еду и уговаривала не приезжать слишком рано, потому что сама ещё не проснулась как следует. Гульнара пообещала навестить её позже, а пока, уложив телефон обратно на тумбочку, снова посмотрела на свой чемодан.
Решение пришло внезапно.
"А что если..."
Она улыбнулась.
Да, именно так она и поступит.
Гульнара позвонила свекрови, и та, звеня радостью в голосе, выдала потрясающую новость:
— Представляешь, Гульнарочка, медсестра перепутала снимки, и мне накатали чужой диагноз! У меня всего лишь растяжение, пустяки! Так что меня уже отпустили домой. Передай Вениамину, что я, конечно, слегка на него обижена, но если вы решите не менять планы и поедете в отпуск, я пойму.
— Правда? Вот это удача! Тогда я так и поступлю. Спасибо вам, Екатерина Гавриловна. Берегите себя, – сказала Гульнара, не скрывая довольной улыбки.
После этого она тут же набрала свою знакомую из турагентства и буквально за час нашла идеальный вариант – горящий тур на море.
— Отель бюджетный, но место отличное! За такие деньги – просто сказка, – заверила её подруга.
Гульнара не раздумывала. Оформила путёвку, заняла у мамы нужную сумму – и на следующий день уже сидела в самолёте, который уносил её к тёплым волнам и лучшему решению в её жизни.
Тем временем Вениамин, пребывая в полной уверенности, что жена его покорно ждёт дома, прислал несколько снимков с геометкой.
«Мы добрались. Море шикарное, хоть и холодное», – написал он, даже не удосужившись поинтересоваться, как там мама и не выказав ни тени сожаления, что его благоверная осталась одна.
Гульнара, удобно развалившись в шезлонге, усмехнулась и ответила коротко:
«Я тоже добралась. У меня море тёплое. Удачного отдыха, Вениамин».
А затем прикрепила фото – белый песок, бирюзовая вода, пальмы, как с открытки. И… заблокировала номер.
Развод? Да, впереди предстоял развод, но сначала – отпуск её мечты. И, как оказалось, она отлично знала толк в веселье. Чего не скажешь о Вениамине, который, поняв, что его благоверная обставила его по всем фронтам и отдохнула на порядок лучше, пришёл в бешенство.
А вот Екатерина Гавриловна так и не разобралась, что стало причиной развода её сына. Лишь горестно вздыхала и пыталась дозвониться до бывшей невестки.
— Примите мои искренние извинения, Екатерина Гавриловна. И… терпения вам. С таким прекрасным сыном оно вам ещё пригодится, – спокойно сказала Гульнара и завершила вызов.
Жизнь только начиналась.