Найти в Дзене
Алёна

ЛЮДИ-УБЛЮДИ. Глава 2 "На лицо ужасная, добрая (ли?..) внутри”; часть 1

Была у меня как-то подружка. Мы с ней сдружились в училище, где я в 1989-90 годах училась на фотографа. Я уже вскользь упоминала её в своих рассказах. Звали её Таня.

Таня. 1990 год.
Таня. 1990 год.

Таня была девочка простая и бесхитростная и в то же время отзывчивая и весёлая. Жила в отдалённой рабочей части центра города с мамой и старшим братом, который женившись, куда-то съехал. Мама у Тани была женщиной из простых работяг, проработавшая всю жизнь на каком-то заводе нашего города. Образования у неё было что-то вроде семи классов чуть ли ни вечерней школы. Начитанность была нулевая, а вера в Бога всеобъемлющая. Воспитывала она своих детей весьма авторитарно, опираясь на старую народную истину “работай - ешь, поел - работай” и на своё понимание жизни, основанное на мнении “Да кому, на хрен, нужны ваши университеты - науки только мозги засоряют! Работать надоть, РАБОТАТЬ!”

К современной медицине отношение тоже было весьма недоверчивое, а посему лечила она своих детей словом Божьим, ремнём и... свиным салом, из-за чего покалечила иммунитет и обмен веществ своих чад до нельзя. Сыну повезло чуть больше - видать, у мужчин относительно внешних агрессивных факторов организмы всё же покрепче женских будут, а вот дочке от такой доморощенной медицины досталось по полной программе! Всё время, пока мы общались, а это почитай лет 10 в общей сложности, моя Таня, мягко скажем, страдала от невероятного фурункулёза (не знаю, как уж там правильно её заболевание называлось), который распространял свои гигантские фурункулы не только где-то в скрытых местах, но по всему телу, включая и лицо! Почти всё оно было испещрено следами от огромных гнойников и ещё растущими нарывами. И хоть она и старалась тщательно ухаживать за собой, но от неё всё равно всегда исходил лёгкий, весьма специфический, запах, на который я во времена нашей юности, кстати, совершенно не обращала никакого внимания - меня так воспитали, что на какие-то индивидуальные особенности людей, если они сами об этом не говорят, нельзя обращать внимание и открыто указывать на них.

Таня. Балуемся на занятиях в училище (1990 год); фотобатл - как сейчас бы сказали.
Таня. Балуемся на занятиях в училище (1990 год); фотобатл - как сейчас бы сказали.

В училище Таня взяла надо мной шефство и задалась целью адаптировать странное интеллигентное существо к реалиям ОПГшно-гопницкой действительности. Забегая вперёд, скажу - ничего у неё не получилось, однако, некоторой раскрепощённости и уверенности в себе она меня всё же научила.

Постепенно я ввела её в круг общения нашей семьи. Она часто приходила к нам домой и, как и все, восхищалась старинной мебелью, обилием книг и добрыми приветливыми родителями, всякий раз окружавшими её невиданной для неё заботой и неподдельным интересом к неё самой, её жизни и стремлениям. Она ходила с нами в театры, на выставки и в музеи. Даже начала читать художественную литературу, с восхищением открывая для себя неизвестный ей ранее мир классики.

Это я (слева) объясняю что-то Татьяне на занятиях по теории фотодела в училище (1990 год)
Это я (слева) объясняю что-то Татьяне на занятиях по теории фотодела в училище (1990 год)

Шло время. Мы взрослели. А поскольку Таня была старше меня года на два, то в какой-то момент она познакомилась с парнем, который, как и я, увидел в ней в первую очередь душу, и только потом “красивое” лицо и тело.

Свадьбу играли в городе жениха, куда в последствии переехала на ПМЖ и Таня. Мы продолжали тесно общаться - писали друг другу письма, созванивались по межгороду, встречались, когда она приезжала к матери, оставшейся здесь. Я даже сама ездила к ней в гости со своим молодым человеком, чтобы по-подружкенски представить его ей для “оценки”. А через какое-то время Таня и маму перевезла в город своего мужа, продав их с матерью квартиру. И как только все дела с нашим городом у неё были закончены, прервалась и наша связь. Таня перестала отвечать на мои письма, номер телефона изменился и мне никто его не давал под предлогом, что, если Таня сама его не даёт, значит так надо. Связь прекратилась. Мы перестали общаться.

Первый приезд Тани с мужем в родные пенаты. Февраль, 2007 года.
Первый приезд Тани с мужем в родные пенаты. Февраль, 2007 года.

И вот однажды, когда я уже жила на подаренной мне квартире, мне позвонила сестра и сообщила, что меня разыскивает какая-то Таня и продиктовала номер телефона, по которому “с нетерпением ждут моего звонка!” И я позвонила.

- Таня? - осторожно спросила я, услышав в трубке всем известное “Алло!”

- Алёна? - услышала я на том конце провода такой же осторожный ответ.

...Здесь я должна сделать небольшую оговорку: я уже не помню точно, каким именем называла меня Татьяна (рассказ “КАК ВЫ ЯХТУ НАЗОВЁТЕ, ТАК ОНА И ПОПЛЫВЁТ”), поэтому, чтобы никого не путать и не смущать пусть будет Алёна!)

- ТАНЬКА!!! - радостно завопила я, - Сколько лет, сколько зим! Куда ж ты пропала-то?! - не унималась я.

- Алёнка!!! Наконец-то я тебя нашла! - вновь услышала я до боли знакомый голос давней подруги.

Завязался разговор, в котором выяснилось, что Таня с мужем хочет приехать в родной город на несколько дней - навестить, так сказать, свою вотчину, посетить родные места и могилы и попросила разрешения остановиться у нас.

Ну, и конечно же, мы с мужем приняли их в нашей однокомнатной квартире. У нас тогда даже мысли не возникло напомнить им о существовании гостиниц - друзья ж ведь!

На ночлег расположились так: мы с Таней на нашей с мужем постели; муж Тани на импровизированном матрасе на полу; мой сын, разумеется, на своей постели; а мой бедолага муж на сундуке в кухне.

Я (справа в чёрном полушубке) и другая Таня - наша одногруппница. Возвращаемся после свадьбы подруги домой.
Я (справа в чёрном полушубке) и другая Таня - наша одногруппница. Возвращаемся после свадьбы подруги домой.

Сколько дней они у нас тогда прожили, я уже не помню. Но помню, что каждый вечер перед сном (а спали мы в одной постели) я всячески склоняла Таню к приёму душа, так как запах, исходивший от неё, о котором я говорила, стал для меня весьма ощутимым. А она всячески пыталась отказаться от мытья, мотивируя это тем, что перед выездом из дома пару дней назад она мылась, а потом ещё не потела и т.д., и т.п.

- Фу, какое жёсткое полотенце ты мне даёшь! Я люблю своё тело и дарю ему только всё самое мягкое!

- Нет, а это полотенце слишком маленькое! Я таким только ноги вытираю!

- А что, мне одним полотенцем всю себя вытирать? Мне надо отдельно для тела, отдельно для ног и отдельно для головы и лица!

- А что, у тебя только такой гель для душа? Мне запах не нравится!

“Какое странное у неё чувство юмора стало...” - подумала я тогда, но не придала этой мысли значения - мало ли что с человеком жизнь за столько лет могла сделать...

Однако, день, когда моя подруга с мужем уехали, оставшись довольными нашим гостеприимством, наконец-то наступил, и выдохнув, мы продолжили жить, как жили.

Но ни что в этом мире не стоит на месте. И вот мы всей нашей маленькой и дружной семьёй уже переехали в квартиру нашей мечты. На дворе стояло прекрасное лето!

- Привет, Алёнка! Это Таня. Хочу опять приехать в Казань. Теперь одна и только к тебе. Примешь?

- Конечно, о чём речь! Только мы переехали, и теперь живём по другому адресу.

- Не вопрос! Найду! Диктуй!

Я сообщила свои настоящие координаты.

- Ничего себе! - воскликнула Таня, - Круто! Жди!

В назначенный день и час она появилась в моём доме. Мы долго смеялись, радуясь встрече. Пили чай, сидя на подоконнике и разговаривая обо всём. Потом долго гуляли. И опять болтали. В процессе (так, между прочим) выяснилось, что её сын на следующий год заканчивает школу и хочет поступать в один из наших ВУЗов. И вот она приехала разведать, так сказать, обстановку.

Ну, хорошо. Мы всё разведали, и она уехала. А чуть позже приехала снова, но уже со всей семьёй: муж, сын и она. Типа, познакомиться. Познакомились. И началось...

Продолжение следует...

(ваша Алёна Герасимова; февраль, 2025 года)