— Ты хоть что-нибудь умеешь, кроме как сидеть в телефоне?! — прогремел свёкор, ввалившись в нашу квартиру с таким видом, будто застукал меня на месте преступления. Я стояла на кухне со скалкой в руках и замешивала тесто на пироги. Но он, видимо, не удосужился заметить ни скалку, ни разбросанные по столешнице миски с мукой и сахаром. Зато он очень хорошо разглядел мой смартфон, который лежал рядом на подоконнике и мигал уведомлениями.
— Вы бы хоть предупредили, что приедете! — от возмущения я не успела вытереть руки: капельки теста уже летели на пол, на ковёр и, кажется, даже на его начищенные ботинки. Но свёкор только хмыкнул:
— А тебе что, скрывать нечего? Или всё равно, кто когда заходит?
Тут из комнаты выглянул мой муж, Слава, видимо, услышав громкий голос отца. И я почувствовала, как в воздухе моментально поднялась температура. Чувство неловкости смешалось с раздражением и ляпнуло мне в уши одним словом: «Сейчас начнётся…»
Я — Лена, мне тридцать два. В браке со Славой мы уже пятый год, и всё это время я стараюсь быть образцовой женой, если такое понятие вообще существует. Готовлю, когда успеваю между работой и заботами о ребёнке, стираю, глажу, огород, конечно, не завела — у нас обычная городская квартира, зато завела несколько комнатных растений (по большей части кактусы, но это уже детали). В общем, всё вполне обычно и ничем не примечательно.
Мой свёкор, Григорий Андреевич, всю жизнь проработал вахтовым методом на севере и имеет склонность к командному тону. Видимо, на месторождениях принято общаться резко и сурово. Прилетает он всегда неожиданно, будто проверяет, достаточно ли мы «готовы к труду и обороне». Любит вешать ярлыки, давать советы и, чего я совсем не выношу, комментировать всё, что происходит в нашем доме, причём в сравнении с неким абстрактным эталоном супружеской жизни из советских времён.
Самое болезненное — он считает меня «неидеальной хозяйкой». Постоянно ворчит, что борщ не такой наваристый, носки у Славы лежат не по порядку, а полы не натёрты до зеркального блеска, как в казарме. Он будто обожает нарушать мои личные границы: может прийти без звонка, пройтись по комнатам и открыть шкафы, чтобы проверить, как у нас там разложено бельё.
А теперь он вдруг рявкнул, что я «сидела в телефоне вместо дел» и явно посчитал меня плохой женой. И беда не в том, что он просто сказал гадость — он сказал это при муже, словно требуя, чтобы Слава сделал выводы насчёт «своей супруги». И похоже, что после этого тирада отца, мой муж действительно каким-то образом «переклинил» — только вот в какую сторону, я ещё не поняла.
Слава, конечно, попытался сгладить ситуацию, но свёкор не унимался. Вместо приветствия, которое нормальные люди говорят, заходя в чужой дом (хотя формально квартира Славина, но мы живём тут вдвоём, значит, это и моя территория тоже), он начал рассказ о том, как «в его времена» жёны вставали в пять утра, варили мужу кашу, готовили обед с собой и ужин на вечер, да ещё находили время перегладить все рубашки и вышивать салфетки.
— Дочка, я тут даже боюсь спросить, что на ужин, — он оглядел кухню. — Или у нас меню называется «Закажем пиццу»?
— Нет, на ужин у нас пироги с мясом, если вам интересно, — я выпалила, сжимая скалку, как оружие. — Только приехать бы предупредили, я бы сделала больше теста.
— Ммм, пироги, — протянул свёкор так, словно не верил, что я действительно смогла что-то испечь. — Это-то хорошо, но я смотрю, что вы тут вообще мало чем заняты, кроме «тыкания» в соцсети.
Слава приблизился к нему, вздохнул и сказал:
— Пап, ну хватит, мы, слава богу, взрослые люди. Лена нормальная хозяйка…
— «Нормальная» — не значит «отличная», сынок! — отмахнулся Григорий Андреевич. — А я для тебя лучшего хотел. Чтобы жена — как крепкий тыл, чтобы всегда чисто, красиво, чтобы мужик мог расслабиться, а не в хате бардак лицезреть.
Я открыла было рот, чтобы ответить, но Слава неожиданно коснулся моей руки и прошептал:
— Ладно, Лена, давай не будем сейчас начинать. Папа в пути устал, давай успокоимся.
От этого «давай не будем» во мне словно нажали красную кнопку. Да, я понимаю, что муж пытается не скандалить перед отцом, но выходит так, что он не защищает меня — а предлагает терпеть! На душе стало гадко, но я решила промолчать, пока что, хотя внутри меня уже всё бурлило.
Свёкор, тем временем, решил обойти нашу квартиру «с инспекцией». Пройдясь по коридору, он заглянул в нашу спальню и, между прочим, в комнату сына — нашего четырёхлетнего Миши, который в этот момент играл у бабушки по моей линии, поэтому дома его не было. На столике стояло несколько недоеденных конфет, валялись машинки — обычный детский беспорядок.
— Ну вот, — он развёл руками, — полный хаос! Знаешь, Лена, а ведь в моё время если бы ребёнок разбросал игрушки, их бы сразу убирали в коробку, а не оставляли на сутки.
— Они тут с утра лежат, — огрызнулась я. — Миша играл перед садиком.
— А что, в садик у вас водит кто? — поинтересовался свёкор. — Надеюсь, не ты, Славочка, потому что, не дай бог, ещё Лена захочет подольше поспать?
— Пап, да мы оба встаём, вместе собираем Мишу. Вообще-то жена работает. Садик рядом, но иногда приходится и мне его отводить.
— Работает, — повторил он с таким сарказмом, будто это преступление. — Да что там за работа, небось, бумажки перекладывать, а мужу даже рубашки не погладила!
Тут меня прорвало:
— Вы хоть понимаете, насколько это оскорбительно? Вы правда считаете, что женщина должна всю жизнь только гладить рубашки мужу и варить борщ? Вы в каком веке застряли?!
— Оскорбительно! — взревел свёкор. — Да как ты смеешь так со мной разговаривать?! Я — отец твоего мужа, старше тебя, повидавший жизнь!
— И что?! Это даёт право меня унижать?
— Я говорю правду, дочка, тебе бы немного хозяйственности, а то что из тебя за жена, коли муж сам по магазинам бегает?
Я, понимая, что ещё чуть-чуть и до крика дело дойдёт, сжала губы. Но Слава посмотрел на меня умоляюще, мол, «прошу, потерпи» — и я сдулась, как воздушный шарик. Видимо, денька через два свёкор уедет обратно на свой север, и всё успокоится… Но что-то в этот раз у меня появилось дурное предчувствие, что легко не отделаюсь.
На следующий день я проснулась от шумов на кухне. Оказалось, свёкор уже проснулся и «пробует» приготовить завтрак сам, попутно брюзжа, что я сплю как убитая. Слава тоже сидел там же, в одной футболке, растерянный.
— Говорю тебе, сын, жена у тебя халтурит, — уже с порога услышала я. — Вот встаю я в шесть утра, всё убираю, завтрак готовлю. Неужели так сложно ей было вчера всё сделать?
Я почувствовала, как что-то внутри меня ломается. Да, я человек неидеальный, но мне явно не понравилось, что из меня делают лентяйку. Я выскочила на кухню и рявкнула:
— Хватит! Хватит говорить гадости и вести себя, будто вы хозяин этой квартиры! Слава, а ты чего молчишь?!
Муж поднял глаза и прошептал:
— Прости, Лена, но папа ведь не совсем неправ... Мы же вчера кучу дел не успели. Да и посмотри, у тебя рабочий стол завален бумагами, Мишины игрушки валяются где попало.
— Серьёзно?! — я посмотрела на него так, будто увидела впервые. — Ты считаешь, что это нормально — при живой жене твой отец ведёт себя как царь и выставляет меня неумехой? Ты вообще понимаешь, насколько мне это больно?
Свёкор внезапно развернулся ко мне:
— Я всё сделаю, чтоб сын понял, какая ты на самом деле. Ему нужна крепкая семья, а не такая, что жена тут фыркает да ходит с видом королевы.
И тут во мне прорвался вулкан. Я слишком долго терпела. Я буквально закричала:
— Всё, хватит! Если вам не нравится, как я живу, возвращайтесь к себе на север! Мне не нужно ваше «учительство»!
Слава вскочил, пытаясь меня успокоить, но я была не остановить. Я выложила всё: что не хочу больше видеть свёкра в наших стенах, что мне надоело постоянное давление, что я не соглашалась быть «идеальной женой из прошлого века», и что муж... муж мне тоже должен дать чёткий ответ, с кем он: со мной или со своим отцом?
В наступившей тишине я вдруг увидела, как Слава медленно выпрямился и повернулся к отцу:
— Пап, — проговорил он твёрдо, — я люблю Лену, и не считаю её плохой женой. Я вижу, сколько она делает для нашей семьи. Да, мы не всегда успеваем навести идеальный порядок, но мы оба работаем, мы оба воспитываем ребёнка. И если тебе кажется, что Лена «ленится», то ты не видел, как она ночами доделывает отчёты, чтобы днём заняться Мишей.
Свёкор хотел было что-то сказать, но Слава жестом остановил его:
— Не перебивай. Ты сам меня учил быть мужчиной, так вот я сейчас именно мужчина. Это мой дом, моя жена и мой сын. Прости, но в нашем доме ты гость. Если не можешь уважать наши правила — тебе лучше пока не приезжать.
Григорий Андреевич замолк, глаза у него были, как у загнанного зверя: не ожидал он, что собственный сын даст отпор. Он только сжал губы и ушёл собирать вещи. Уехал в тот же день, почти не попрощавшись.
И вот что интересно: после этого скандала Слава реально изменился. Он стал больше участвовать в бытовых делах, сам предлагать помощь с готовкой, уборкой, игрушками Миши. Похоже, стычка с отцом как-то «встряхнула» его. Мы начали общаться откровеннее, делить заботы пополам. А свёкор... Пару недель назад он позвонил — сказал, что «думает, не обиделся ли я на него», но пока не решается приехать. Ну что ж, думаю, ему не помешает ещё немного «подумать».
Понравился вам рассказ? Тогда поставьте лайк и подпишитесь на наш канал, чтобы не пропустить новые интересные истории из жизни.
НАШ ЮМОРИСТИЧЕСКИЙ - ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ.