В фондах ивановских музеев хранятся три десятка картин Валерия Андриановича Пахрова. В основном это городские пейзажи, написанные в 1950-1970-е. Периодически эти работы экспонируются (вызывая интерес публики), а холст «Новое Иваново. У трамвайной остановки» всегда можно увидеть в вестибюле Бурылинского музея. При этом имя самого живописца помнят сегодня немногие.
Ивановский КОБЕХУ
Валерий Андрианович Пахров родился в июне 1910 года в Боголюбовской слободе (позже ее переименуют в Балашовку) близ Иваново-Вознесенска. Закончил десятилетку и какое-то время не мог найти работу. В этот период сформировалась любопытная компания молодых художников – процитирую прежде не публиковавшиеся воспоминания Валерия Пахрова:
"Ходил каждый день на биржу труда, мечтая поступить рассыльным в учреждение. Болтался в клубе строителей в библиотеке в кружке «Друзья книги». Каким-то образом научился писать лозунги на красном материале. Там художником работал Николай Шверк. Оригинальный тип – одевался забавно, не как все. <…> Помимо работы в клубе [он] подхалтуривал. Рисовал и писал вывески частникам (НЭП). Сегодня напишет, а через день мальчишки ее снимали и приносили, частник ахает – бежит к Николаю. Он милостиво берет заказ, слегка переделывает вывеску, и опять [получает] деньги. У него-то и организовалась КОБЕХУ – коллектив безработных художников".
Среди пяти членов КОБЕХУ был Анатолий Антропов (1906-1982) – впоследствии успешный советский скульптор, соавтор памятника Юрия Долгорукому на Тверской. Николай Шверк, объединивший безработных художников, погиб в войну. ("Николай любил разговаривать с портретами вождей, причем очень нелестно. Попал за это в штрафной батальон", – вспоминал Валерий Пахров). Еще один кобеховец стал полковником КГБ. А герой нашей публикации, заработав на плакатах и вывесках, поступил в Иванове на платные художественные курсы, реорганизованные потом в техникум.
Перроте с Волги
В своих воспоминаниях Валерий Андрианович фиксирует любопытный для краеведения эпизод:
"В конце 1920х – начале 30-х годов у нас [в доме] поселилась хорошенькая бабушка, хохотушка и симпатичная женщина. Она стала близка к нашей семье, к матери. Доверительно созналась, что муж ее сидит в ГПУ. Мама не могла пройти мимо этого и, рискуя всем, что у нее есть дорогого, включая и нас, детей, взяла мужа Анны Ивановны на поруки. Оказалось, это потомственный дворянин, <…> очень милый, высокообразованный, воспитанный человек Владимир Николаевич Перроте <…>. Хорошо рисовал и особенно хорошо делал из соломы узоры на шкатулках и бокалах. Я вертелся около него и много беcсознательно получил от него хорошего. У предков Владимира Николаевича была усадьба на Волге, где-то на границе Костромской и Владимирской губерний".
Здесь надо пояснить, что Владимир Перроте – внук председателя костромской губернской земской управы, сын морского офицера и наследник поместья Светочева Гора (это село в 10 километрах от Плеса до сих пор остается достаточно крупным).
В.Н. Перроте, который оказал влияние на молодого художника Пахрова, окончил до революции Химико-Технологический институт. В Гражданскую воевал на стороне белых, потом работал на льняной фабрике в Яковлевском (в нынешнем Приволжске). «Показал себя грамотным инженером, талантливым химиком-технологом, запатентовал синтетические катушки для пряжи. Фабричное руководство его ценило, несмотря на «непролетарское» происхождение», – рассказывают краеведы. Перроте был репрессирован, но не выслан – возможно, помогло заступничество Пахровых. Известно, что скончался он в середине 1960-х в Светочевой Горе, которая некогда принадлежала его предкам.
Вместо уборной – немецкие каски
Но вернемся к судьбе художника Валерия Пахрова. Окончив в 1932 году профильный техникум, он начал работать в Иванове в художественных мастерских, был принят в Союз художников. В 1943 году профессиональную карьеру временно пришлось оставить.
На фронте Валерий Пахров получил тяжелое ранение. В своих воспоминаниях он описывал дорогу домой:
«…На носилках меня засунули на второй этаж телячьего вагона и я поехал, как оказалось, в направлении Москва-Иваново-Кинешма. Вместо уборной – немецкие каски. В Иванове остановились, и я лихорадочно черкнул записку – указал адрес мамы и А.М. Кузнецова [преподавателя ивановского художественного училища], всё это завернул вместе с сухарем для тяжести и выкинул на перрон. И что было денег – тоже туда же. А сам стал умолять медсестру оставить меня в родном городе. Она принесла историю болезни и меня высадили на мороз, и не скоро, но внесли в вокзал. Я всё шевелил пальцами ног – не отмерзли ли? Валенок-то один, а ноги две. Привезли в госпиталь около кино у Соковского моста. <...> Мама нашла меня на четвертый день. Сработала записка, которую я выбросил из вагона. <...> Знали обо мне и художники Б. Лукин и МОА (это известные карикатуристы [братья Олег и Марк Абрамовы]: Олег умер, а Марк попал в Иваново). Они много хорошего обо мне наговорили комиссару одного госпиталя и тот перетащил меня к себе».
Эмоциональное поле
Валерий Пахров перенес 14 операций, долгое время после войны ходил на костылях, потом с тросточкой. Работал в художественном фонде, избирался депутатом городского совета, в 1970-е был главным художником города.
Тогда не так часто проходили персональные выставки. У Пахрова в Иванове их было три: в 1970, 1975 и 1981 годах. О последней «Рабочий край» рассказывал так:
«Каждый день проходишь по улицам Иванова. Проходишь, порой не задумываясь над тем, что видишь вокруг. Произведения, представленные на выставке, заставляют остановиться и всмотреться в те дома и улицы, которые знакомы с детства. Художник раскрывает их неброскую красоту, своеобразие, тот особый колорит, который характерен для рабочего города <...>. Городской пейзаж – одна из основных линий в творчестве Пахрова. Но для каждой работы у него свои краски. <...>. Городское пространство, городская среда становятся и важнейшими образными элементами в работах художника. Они определяют, если можно так сказать, эмоциональное поле произведений художника. Убегающие вдаль линии трамвайных путей в композиции «Серый день» помогают почувствовать состояние двоих людей – мужчины и женщины, одиноко стоящих под дождем на остановке...».
В 1983 году художник по семейным обстоятельствам переехал из Иванова в Нижний Новгород. Перед этим около 120 живописных и графических работ он подарил ивановской средней школе №4 – об их судьбе сейчас, к сожалению, ничего неизвестно. Умер Валерий Андрианович Пахров в 1996 году.