1814 год. В Царскосельском лицее переполох. Один из воспитанников, некий Александр Пушкин, двоечник и бузотер, умудрился устроить дуэль прямо перед экзаменом и чуть было не проткнул товарища шпагой. Бунтовщика в наказание от экзамена отстранили. Однако мириться с этим он не захотел и в своей привычной манере ворвался в аудиторию посреди действа. С тягой к знаниям это оказалось не связано: среди профессоров сидел Гавриил Державин, которого юный Пушкин боготворил с момента, как научился читать. Седовласый поэт оценил дерзость юноши, выслушал его вирши, прослезился и благословил.
Когда проштрафившийся лицеист, отстаивая право на свободу слова, переходит на речитатив, напоминающий невыразительный русский рэп, а Гавриил Державин начинает пританцовывать в такт, становится понятно, что одна из целей создателей «Пророка» — стащить «нерукотворный памятник» с пьедестала и отойти как можно дальше от образа «солнца русской поэзии», намертво вколоченного в наши головы уроками литературы. С этой задачей режиссер Феликс Умаров справляется на ура: Александр Сергеевич (Юра Борисов) отлично боксирует, еще лучше играет в теннис с Николаем I, хотя впервые видит ракетку, с ним же устраивает рэп-баттл, а с Натальей Гончаровой знакомится благодаря припрятанному ею бокалу шампанского. Получилось рискованно, провокационно, но уж слишком поверхностно и сумбурно.
С эпохой авторы обошлись примерно так же, как создатели «Онегина» — великосветские балы здесь напоминают вакханалию из «Вавилона» Дэмьена Шазелла. Дамы танцуют канкан, демонстрируя белизну подвязок, а от нарядов скромницы Гончаровой любая кокетка 19-го века сгорела бы от стыда. Объяснить эту визуальную какофонию можно тем, что для «Пророка» реалистичность — дело десятое. О какой вообще реалистичности может идти речь, если Пушкин то и дело читает рэп? Гораздо важнее становятся яркие краски и масштабное шоу, для которого бал-маскарад и бесконечные пьяные вечеринки предпочтительнее, чем целомудренные журфиксы в стилистике времени. Именно поэтому, кстати, мы постоянно видим, как господин Пушкин кутит — и совсем редко наблюдаем, как пишет.
Формат мюзикла, к сожалению, максимально прямолинеен: он работает с упрощенными, но запоминающимися масками, а не вглядывается в своего героя, пытаясь разобраться с его внутренними ураганами. В итоге Пушкина в фильме о Пушкине как будто нет. Да, от образа хрестоматийного кумира авторам избавиться удалось, но ближе к нам Александр Сергеевич все равно не стал — он просто сменил маску «солнца русской поэзии» на маску ловеласа и балагура. Доходит даже до того, что стихи в этой фантасмагории кажутся лишними, и ничего, кроме неловкости, не вызывают.
Сомнения? Рефлексия? Бессонные ночи в поиске единственного верного слова? О таком фильм не задумывается. «Наше все» в этой рэп-вакханалии и не поэт вовсе: такое впечатление, что он родился с собранием собственных сочинений подмышкой, читая оттуда смешные стихи, когда ему хотелось охмурить очередную барышню. К чести Юры Борисова, он сделал все возможное и невозможное, чтобы оживить этого ходульного героя. Мы чувствуем его боль за друзей, жажду жизни и оскорбленную гордость. Беда в том, что сценарий и рамки жанра не позволяют перерасти этому набору эмоций в нечто большее.
С другой стороны, попытка сдернуть кумира с его постамента и найти для него непривычный ракурс, не может не вызывать уважения. И за нее вполне можно сказать проекту спасибо.
Оценка Time Out: 6 из 10