Так получилось, что Пермский край издавна очень тесно связан с Русской Америкой. В первую очередь – через людей.
Кунгуряк Кирилл Хлебников был первым летописцем истории Аляски, одним из директоров российско-американской компании, а последним правителем Аляски был Дмитрий Максутов, который опять же родом из Перми.
Отправной точкой Второй камчатской экспедиции (иначе ещё называемой Великой Северной) Витуса Беринга, благодаря которой Россия стала мировой державой, также стала территория Пермского края.
«Будущее России немыслимо без отношений с другим гигантом – Соединёнными Штатами Америки. Чтобы знать, почему у нас складываются с ними такие отношения сегодня и как они у нас будут складываться завтра, надо знать, что было вчера», – считает писатель Александр Кердан из Екатеринбурга. (Интервью 2011 года).
ПУШКИН ЧИТАЛ РУКОПИСЬ КУНГУРЯКА?
– Свой первый роман «Берег отдалённый» вы написали о замечательном путешественнике, уроженце Кунгура Кирилле Хлебникове. Почему эта фигура у вас вызвала такой интерес?
– С Пермью меня вообще много что связывает. Здесь я жил и служил четыре года в Красных казармах. Моя жена в ту пору работала заместителем директора госархива в Перми. Здесь сейчас живёт мой младший сын. В Перми меня как поэта приняли в Союз писателей СССР в начале 90-х. Рекомендации мне давали такие замечательные, блестящие поэты, как Николай Домовитов и Анатолий Гребнев, талантливый прозаик и человек замечательной судьбы Олег Селянкин. Так вот, однажды жена мне сказала, что приехали два американских профессора, они ищут в архиве информацию про Кирилла Хлебникова. Я заинтересовался: а кто, собственно говоря, такой Хлебников и чем он может быть интересен иностранцам? И вот тогда я понял, что мы – Иваны, не помнящие родства.
Кроме американских профессоров и нашего Вишневского, который в 60-х писал диссертацию про Хлебникова, этими документами больше никто не интересовался!
Простите за штамп, но за державу стало обидно. Кирилл Хлебников – первый историограф Аляски. Он описал историю пребывания русских на Аляске, написал о первом правителе, Баранове, о путешественниках Крузенштерне, Лисянском, Головине…
Кстати, он отсылал в январе 1837 года свои заметки на рецензию Пушкину с надеждой напечатать их в «Современнике».
– Пушкин успел их просмотреть?
– Заметки Хлебникова за две недели до трагической дуэли лежали на столе Александра Сергеевича. Мой роман как раз начинается с того, как Пушкин читает эту рукопись. А заканчивается тем, что Хлебников стоит у подъезда дома Пушкина, а слуга поэта, Никита Козлов, говорит, что Александр Сергеевич скончался. И от пролога до эпилога – всего две недели. А между прологом и эпилогом – тридцать лет жизни Кирилла Хлебникова на Камчатке и на Аляске.
Пушкин, кстати, в то время писал историю Петра I, и его интересовали исследования Камчатки. Он просто не мог пройти мимо рукописи Хлебникова. Рукопись, кстати, была распакована. Читал или не читал её Пушкин, собственно говоря, не так уж важно. Печально то, что труды Кирилла Хлебникова незаслуженно забыты…
Второй камчатской экспедиции я посвятил свою вторую книгу – «Крест командора», где есть глава про Осу, в которой экспедиция ждала, когда установится санный путь, чтобы продолжить дорогу дальше.
Третья книга моей русско-американской саги будет называться «Звёздная метка». На шкурах российско-американской компании была звёздочка, по которой определяли, что это шкуры, добытые охотниками на Аляске. Это будет история о том, как мы потеряли Аляску.
МУЗЕЙ ВЕЛИКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ В ОСЕ
– Во время открытия памятной доски Витусу Берингу в Осе в июле 2010 года высказывалась мысль об открытии музея, посвящённого Великой Северной экспедиции, которая проходила в том числе и через территорию нынешнего Пермского края...
– Идея на самом деле появилась ещё несколько лет назад. Мой друг и книжный издатель Ильдар Маматов, уроженец Осы, пригласил меня в свой родной город. Мы были в местном краеведческом музее, и нас поразило, что там нет ни одного артефакта, посвящённого Берингу. И вот тогда мы подумали, что это несправедливо. Вторая Камчатская – это экспедиция мирового масштаба. И она, кстати, оставила большой след в пермской истории. Так возникла идея создания музея великих путешественников. Это рабочее название. Сперва мы хотели назвать музей именем Беринга. Но подумали, что это будет несправедливо по отношению к другим участникам экспедиции – русским офицерам, которые внесли значительный, если не больший вклад (тот же Алексей Чириков) при стирании белых пятен с карты Земли. Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, весной, возможно, решится вопрос со зданием музея.
– Даже здание уже подыскано?
– И глава Осинского района Сергей Романов, и глава Кунгура Роман Кокшаров с интересом отнеслись к этой идее. В Осе уже рассматриваются несколько подходящих зданий под музей. Но процедуры с выделением зданий – это обычно долгие истории. Тем не менее надеемся, что такой музей всё же получится. В июле мы с Ильдаром, кстати, были в торговом представительстве Дании в Екатеринбурге. Им тоже по душе пришлась эта идея. И сейчас мы ведём переговоры с музеем Хорсенса (родного города Витуса Беринга), чтобы они передали нам копии своих экспонатов.
ТРОЕ В «КОПЕЙКЕ», НЕ СЧИТАЯ ЗАЙЦА МИТЬКИ
– Сами вы много путешествуете?
– Как офицер (я – полковник запаса), поменял шестнадцать мест службы. Если говорить о сегодняшнем дне, под крылом нашей ассоциации двадцать писательских организаций, огромная территория, приходится много ездить, так что дух бродяжий у меня в крови.
– Книга у вас есть такая «Трое в «копейке», не считая зайца Митьки». Это тот самый Митька , которого Владислав Крапивин приобрёл лет тридцать назад в Солнечногорске и теперь без него ни в одну поездку ни-ни?
– Тот самый. Книга написана по результатам нашего автопробега. Серёжа Аксененко, Слава (Владислав Крапивин, всемирно известный детский писатель – авт.) и я на Серёжиной старенькой «копеечке» (русский офицер на большее не заработает) совершили путешествие из Екатеринбурга до границы с Польшей. Тряпичный заяц Митька, талисман Крапивина, был четвёртый пассажир. По дороге посещали литературные места: Елабугу, где жила и трагически умерла Марина Цветаева, музеи Пастернака, Есенина, Мицкевича, были и встречи с читателями, коллегами. По итогам поездки мы написали путевые заметки. Что делают три мужчины в машине? Они говорят о войне, о литературе, о женщинах. Поскольку мы все разные – по возрасту, по мировосприятию и мироощущению, то заяц Митька время от времени подавал реплику: «Ребята, ни слова о политике!» И тут мы переставали говорить о политике и опять говорили о женщинах, о литературе… У меня вообще больша я мечта – проехать от Урала до восточной оконечности России. Западное крыло двуглавого орла мы посетили, хотелось бы проехать восточное. И это как раз будет путь по маршруту Второй камчатской экспедиции Витуса Беринга. Вот эту идею мы с Ильдаром Маматовым вынашиваем.
ГЛАВНОЕ, НЕ ФАЛЬШИВИТЬ
– Почему вы предпочитаете жанр историко-приключенческого романа. Что это? Не отыгранное детство?
– Все мальчики, конечно, доигрывают в индейцев, пиратов. В какой-то степени я, начиная работать над романом, доигрывал. А потом игры у взрослых мальчиков становятся всё серьёзнее. На самом деле это игра, но та игра, которая становится судьбой. А та игра, которая становится судьбой, она, наверное, уже совсем и не игра.
– Не возникает соблазна изменить в повествовании какие-то исторические факты?
– Я всё-таки стараюсь придерживаться истории. Авторский домысел тоже, конечно, присутствует, это же художественная литература. Историческая беллетристика – это только на первый взгляд лёгкое дело. К примеру, автор одного современного романа описывает начало X I X века, как тройка пролетает мимо светящихся окон Зимнего дворца, в котором стоит празднично наряженная ёлка, звенят колокола Исаакиевского собора. Сразу видно, что человек не в теме, не знает истории. Исаакиевского собора в начале XIX века ещё не было, он построен был позже, стоял в лесах во время декабристского восстания. А первую ёлку во дворце (не еловые ветви, которые пришли к нам ещё во времена Петра I) поставили только в конце XIX века. Автор должен учитывать все эти нюансы, иначе человек, который знает эти детали, видит фальшь и перестаёт верить автору.
Александр Борисович Кердан
Сопредседатель правления Союза писателей России, координатор Ассоциации писателей Урала (включает 21 областную, краевую, республиканскую организации Союза писателей России и Союза российских писателей на территории Урала, Поволжья и Западной Сибири). Главный редактор литературно-художественного альманаха «Чаша круговая» и газеты журнала писателей Урала «Большая Медведица». Лауреат нескольких международных и всероссийских литературных премий, заслуженный работник культуры РФ, кандидат философских наук, доктор культурологии, автор 35 книг стихов и прозы. Живёт в Екатеринбурге.
Текст: Марина Сизова, "Пермские новости" от 14 января 2011 года