Не стоит думать, будто после звонка Трампа Путину солдаты ВСУ вот-вот воткнут штыки в землю и разойдутся по своим городам сводить счеты с ТЦК и властью. В реальности, враг силен, невероятно упрям и умудряется развиваться в тех направлениях, где у нас проблемы. Перемирием пока и не пахнет. Подробности читайте в материале "Новороссии".
Противник продолжает упорно сопротивляться и даже преуспел на передовой, нащупав наше слабое место. Об этом "Новороссия" поговорила с военным обозревателем "Царьграда" Владом Шлепченко.
– С какой главной проблемой сталкиваются наши войска сегодня?
– Ахилессова пята нашей армии, это, конечно, дроны. Враг нащупал слабое место у русских. Теперь передвигаться по фронтовым дорогам можно с большим трудом. Дошло до того, что в районе Курахова наши бойцы сделали двухкилометровый туннель из сетки. Так делали и раньше, но настолько длинная конструкция получилась впервые.
– Кстати, про беспилотники. Нам удалось перехватить инициативу у украинцев?
– Конечно, ситуацию нельзя сравнивать с 2022 и даже 2023 годом, но у ВСУ все равно превосходство в "малом воздухе". И они натурально жгут нашу технику, питающую фронт — армейские грузовики, МТ-ЛБ, БМП и так далее.
– Чем мы на это ответили?
– Как минимум с тяжелой гусеничной техники мы перешли на колесную. Устроили таким образом "москитную логистику". Сначала перешли на "буханки" и "пикапы", потом на квадроциклы и мотоциклы. Но сейчас ситуация такова, что и малую технику невозможно использовать.
– И как теперь доставляют провизию и боекомплект?
– А вот как — пешком! Появилась такая неформальная штатная должность — "топтун". Боец на своих двоих проходит километров 10-15, чтобы донести провизию и БК товарищам. Кстати, отсюда и наделавшая много шума ситуация с ослами, замеченными на ЛБС. А еще появились "сталкеры" — бойцы, в задачу которых входит непрерывно держать небо на мушке автомата или дробовика, сбивать дроны, защищая дороги и идущий по ним транспорт.
– Можно ли сказать, что охота на "буханки" — это часть некого плана украинцев?
– Более того, ВСУ под это дело даже создали специальные организационно-штатные структуры и разрабатывали тактику. Мы громим их в тылах, они уничтожают нашу технику на фронтовых дорогах. Этот проект называется "Линия дронов". Задач у него ровно три: формировать зону уничтожения глубиной 10-15 км; предоставлять пехоте постоянное воздушное сопровождение и прикрытие; выявлять и уничтожать цели еще до их выхода на рубеж атаки.
– Получается, что за счет этих беспилотных рот они все еще держатся?
– По сути, ВСУ получили универсальный инструмент, сочетающий в себе меч и кнут. Они гонят кнутом своих мобилизованных побратимов, когда те пытаются бежать или сдаться, а заодно делают наскоки на нас. Вообще развитие БПЛА можно сравнить с периодом становления бронетанковых войск в 30-е годы XX века.
– В таком случае, классический вопрос: что делать?
– Учитывая, что сейчас враг, как и мы, активно использует дроны на оптоволокне, эффективность РЭБ будет падать. И на первое место выйдут такие примитивные, но действенные механизмы вроде противодронных сеток. Правда, потребуются тысячи, а то и десятки тысяч километров сетей. Ну и что? В Первую мировую немцы с французами замотали в колючую проволоку по 500 км фронта от Рейна до Кале. Враг, конечно, начнет использовать дроны-огнеметы, выжигать дыры в сетях, пропуская внутрь другие беспилотники, но это все равно снизит их эффективность.
– Хорошо, тогда другой вопрос — чего не хватает? Мы разучились делать сети?
– Воли и желания государства. Вообще, профильным НИИ с большими бюджетами не мешало бы уже сейчас озаботиться созданием модульных быстровозводимых комплектов сетевых конструкций. А заодно нужно подумать о дешёвом огнестойком материале, профиле труб, который удобнее всего набивать вдоль дорог. Озадачиться десятью тысячами тех мелочей, которые не принято возить на выставки в Абу-Даби, но без которых фронту очень трудно. В противном случае эдакий поворот в военном деле превратится в очередную импровизацию и партизанщину, проводимую за счёт солдат и волонтеров.