– Что ты плетешься? – раздраженно спросил Клаус. – Вилли, что там опять с твоей ногой?
– Ты же все знаешь, старина. Знаешь. Вы только меня не бросайте. Сейчас она разойдется. Не торопитесь, погодите чуток.
– Мы не можем из-за тебя опоздать. Целый год ждали. Да и с какого рожна нам обязательно идти вместе? Ты лучше нашего знаешь дорогу.
– Нет, Клаус, – В голосе Эльзы слышалась мольба. – Мы ведь его не бросим? Не бросим, Клаус? – Она протянула тонкую худую руку Вилли. – Давай помогу. Обопрись.
Вилли смущенно отстранился.
– Не надо, Элли. Ты вгоняешь меня в краску. (Клаус зло усмехнулся). Береги силы. Кто знает, что ждет нас на этой чертовой дороге. – Закусив губу, Вилли тяжело дышал носом. – Сейчас она разойдется. Так всегда сначала. Ну вы же знаете.
Эльза закивала, а Клаус недовольно проворчал:
– К рассвету она у тебя разойдется.
Испуганно ойкнув, Эльза сжала Клаусу руку и с тревогой посмотрела на восток. Небо там было черным, звезды яркими, а унылая песчаная дорога в лунном свете мерцала оттенками янтаря. Эльза облегченно выдохнула и отпустила Клауса.
– Не обижайся, Вилли. Это он так…
– Да что ты, – примиряюще усмехнулся Вилли. – Знаю я этого ворчуна. Просто тебе, Клаус, повезло. У тебя целы оба колена, потому что не было криворукого подмастерья, промазавшего мимо наковальни.
– Я не брал в ученики кого попало.
– А даже и взял бы, что будет портному? Самое худшее, проткнул бы тебе иголкой глаз. Так ты и с одним дошел бы. Глаз – это не колено. – Вилли едва слышно простонал – Ничего. Сейчас разойдется. Еще немного, и я не буду чувствовать боли. А к концу, держу пари, я еще обгоню вас обоих.
– Гляди не споткнись, – посмеялся Клаус.
Эльза тоже хихикнула. Через боль хмыкнул шутке и Вилли.
– Хреново быть хромым кузнецом, – через некоторое время мечтательно произнес Вилли. – Куда лучше быть ветряной мельницей.
– Ну ты загнул, – мотнул головой Клаус. – Ветряной мельницей. Тебе и водяной было бы за счастье.
– А когда-то я был ветряной мельницей. В соседнем хуторе.
– Правда, Вилли? – похлопала удивленными глазами Эльза.
– Слушай его больше, – пробурчал Клаус. – В прошлый раз он врал, что был часовней на вершине холма. И тоже в соседнем хуторе.
– Но он не врет, – робко вступилась Элли. – Ты ведь правду говоришь, Вилли?
– Так не бывает, – опередил ответ Клаус. – Чтобы третий раз в одном месте. Он зубы нам заговаривает, чтобы вперед не ушли.
– А мне вот выпало, – довольно и спокойно ответил Вилли. Нога действительно выправлялась, и он больше не корчился от боли. – Хотя я мечтал быть маяком на юге Ирландии.
– Мечта, достойная идиота, – зло рыкнул Клаус. – Я слышал, там от туманов отбоя нет.
– Возможно, – вздохнул Вилли. – Но я мечтал.
– А я когда-то была грот-мачтой на бриге Санта Виктория.
– Ну, так уж прям и грот-мачтой? – недоверчиво усмехнулся Клаус.
– Ты не рассказывала, Элли. Расскажи.
– Золотые были времена! – Эльза мечтательно раскачивала головой. – Сколько я повидала всего. Неистовые шторма с седыми волнами, и тихие утренние туманы. А какое там яркое солнце. В штиль оно может бить с двух сторон: сверху и от воды.
Услышав подробности, Клаус сурово молчал.
– Элли, а вода в океане, она, какая? – спросил Вилли.
– Мокрая, – хихикнула Эльза.
– Будешь задавать тупые вопросы, станешь колодцем. В том же хуторе, – нравоучительно сказал Клаус.
– А ты… А ты… – Вилли просто задыхался от обиды. – А ты будешь кротом…
Все трое мигом остановились.
– Зачем ты так? – испуганно прошептала Эльза.
– Да я тебя сейчас последнего света лишу, хромоногая коротышка. – Клаус грозно шагнул навстречу. – И ты больше вообще никем не станешь.
– Клаус прости. … Прости дружище. Я хотел сказать мышью. Оно само вырвалось. Прости.
– А ну пошел отсюда. – Махнул рукой Клаус. Эльза испуганно молчала.
– Прости, Клаус. Прости Элли. Простите. Я не хотел.
В оранжевом свете августовского полнолуния по заброшенной безветренной дороге медленно скользили три длинные тени, давно потерявшие хозяев. Две шли впереди, третья прихрамывала на расстоянии. Им нельзя было опоздать в эту единственную ночь в году, дававшую призрачную надежду вновь обрести свет.