Взаимоотношения средневековой Руси с прибалтийскими племенами.
Взаимоотношения русских земель с Прибалтийскими племенами начинаются, с давнего времени, о чем явно говорит упоминание еще в "Повести временных лет":
«В странах же Иафета сидят русские, чудь и всякие народы: меря, мурома, весь, мордва, заволочская чудь, пермь, печера, ямь, угра, литва, зимигола, корсь, летгола, ливы. Ляхи же и пруссы, чудь сидят близ моря Варяжского»
Здесь стоит сделать замечание, для понимания контекста, что согласно Библии Иафету (одному из трех сыновей Ноя) после потопа достались северные и западные страны, те что находились севернее Понтийского моря , проще говоря территория Европы.
Поселения этих народов располагались вдоль древнего торгового и военного пути от Днепра к Балтийскому морю, который был частью великого торгового маршрута «из Варяг в Греки», соединявшего Прибалтику с южными странами и Византией.
Полоцкое княжество
Одним из соседей прибалтийских племен было Полоцкое княжество. Стоит заметить что сам Полоцк является одним из древнейших русских городов, первое летописное упоминание о котором относится еще к 862 году. Есть основания предполагать , что влияние полоцких князей довольно рано распространилось на область нижней Двины, основываясь на свидетельствах о том, что в XII веке ливы отправляли на помощь полочанам вспомогательные войска. Так, в своих трудах Михаил Николаевич Тихомиров упоминает , что в 1180 году ливы помогали полоцкому князю Всеславу Васильковичу.
Уже в XII веке для охраны водного пути по Западной Двине стояли два русских города - Герцике и Кукенойс. Название Герцике можно объяснить искажением русского слова Городише, а Кукенойс получил свое название от речки Кокны, впадающей в Западную Двину.
В очерках известного летописца Генриха Латвийского (1187–1259) "Хроники Ливонии" уже на первых страницах утверждается о зависимом положении ливов перед Полоцком. Однако эта зависимость прибалтийских племен от Полоцка выражалась в основном в выплате дани, что с удивлением отмечали немецкие завоеватели Прибалтики в тех же "Хрониках Ливонии":
«Есть обычай у королей русских, покорив какой-либо народ, заботиться не об обращении его в христианскую веру, а о сборе [с него] дани и денег».
Новгородская земля
Связи русских земель с соседними прибалтийскими племенами к северу от Западной Двины также могут быть прослежены с раннего времени. Почти на границе поселений эстов возник город Изборск, упоминаемый уже в предании о призвании варягов в IX веке:
"И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли прежде всего к славянам. И поставили город Ладогу. И сел старший, Рюрик, в Ладоге, а другой — Синеус, — на Белом озере, а третий, Трувор, — в Изборске"
Русские поселения распространялись и дальше на запад. Юрьев (Дерпт) был самым западным русским городом в Прибалтике, но в летописях встречаются указания на походы русских князей и далее на запад, в Эстонию.
Заметное место как в отношениях с прибалтийскими племенами, так и в будущем противостоянии Руси и немецких рыцарей занимали города северной Руси - Псков и Новгород.
По утверждению Игоря Павловича Шаскольского в X-XIII веках Новгород вел довольно активную наступательную политику, с целью подчинить как можно больше новых территорий.
Так же как и Полочан, Новгородцев интересовала только финансовая составляющая в зависимом положении подчиненных племен. На покоренной территории сохранялся и местный уклад жизни и местная племенная администрация, так же нетронутой оставалась и языческая религия. По сути сборщики дани были здесь единственными представителями новгородских властей. В отличии от датчан, немцев и шведов новгородские князья как правило не предпринимали мер по принудительной христианизации подчиненных племен. Одним из таких исключений было крещение Карел в 1227 году отцом Александра Невского - Ярослава Всеволодовича, во время католической экспансии Шведов в Финляндии. Вместо военной силы Новгород предпочитал опираться на племенную знать, которая извлекала непосредственную выгоду из этого положения - русская власть укрепляла своим авторитетом господствующее положение местной знати внутри племени. В письменных источниках выявлены имена целого ряда представителей эстов, ижоры, карел, еми и других племен, поддерживавших русскую власть (эст Лембиту, лив Ако, ижорянин Пелгусий, карел Валит и др.). Некоторые представители племенной знати и вовсе переселялись в Новгород или Киев, входили в состав русского боярства, как например новгородский тысяцкий, происходивший из племени емь - Семен Емин.
Заключение
Облегченная форма зависимости прибалтийских племен , без вмешательства во внутренний уклад народов, заключавшаяся в основном в выплате дани, впоследствии сыграет не последнюю роль в совместном противостоянии немецкой экспансии в союзе с русскими князьями. Ощутив на себе тяжкое бремя крестовых походов прибалтийские племена будут охотно обращаться за помощью к своим давним соседям.
Используемые источники:
Повесть временных лет / пер. Д. С. Лихачева, О. В. Творогова; коммент. А. Г. Боброва, С. Л. Николаева, А. Ю. Чернова при участии А. М. Введенского и Л. В. Войтовича; 129 ил. Мюда Мечева. - Санкт-Петербург: Вита Нова, 2012;
Генрих Латвийский. Хроника Ливонии / Введ., пер. и коммент. С.А. Аннинского. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1938;
Шаскольский И.П. Борьба Руси против крестоносной агрессии на берегах Балтики в XII-XIII вв. / Под ред. А.Г. Манькова. - Ленинград: Наука. Ленингр. отд-ние, 1978;