Враг не уходит из Курской области, идут тяжелые бои. Об этом стараются не говорить, однако в оккупации до сих пор остается немало мирных жителей, включая детей и стариков. Батюшка из Суджи выжил и рассказал об оккупации.
Многие помнят, как настоятель Свято-Троицкого храма в Судже протоиерей Евгений Шестопалов вел прямую трансляцию из храма 6 августа, когда вокруг грохотали снаряды.
– Отец Евгений, как вы оказались в эпицентре событий? Что происходило после прорыва ВСУ в Курскую область?
– Когда враг вошёл в Суджу, мы начали прятать людей – стариков, детей, инвалидов. В храме укрылось около сотни человек. Пять дней мы день и ночь вывозили людей, пока не столкнулись с украинской колонной. Это было чудо, что нас не расстреляли.
– Очень странно, что эвакуацией занимались священники и простые граждане. Почему она не была организована вовремя?
– Надо честно признать, что эвакуацию не объявили вовремя из-за распоряжения региональных чиновников не сеять панику. Например, глава Суджанского района Александр Богачёв, который лично мне помогал загружать в автобус лежачую женщину-инвалида, был уволен. Но он не виноват. Виноваты те, кто сверху отдавал приказы не паниковать, не дергаться, оставаться на местах.
– И никто не предупреждал вас об опасности?
– Еще раз хочу подчеркнуть, что к местным органам вопросов нет. Они не виноваты, у них не было распоряжения. А на Заолешенке 6 августа уже горели наши танки. И наши танкисты говорили: "Уходите, бросайте всё". Им тоже приходилось прятаться по подвалам, когда их машины были подбиты.
– Звучала цифра, что в результате вторжения ВСУ пострадало 300 человек.
– Пострадавших – десятки тысяч. 150 тысяч — бежавшие из своих домов. Мы все пострадали…
В Суджу первыми вошли грузинские наёмники. То, что они творили, не поддается описанию – открывали огонь без предупреждения. Специально ходили по домам и искали девушек, которые не успели убежать, и тащили их к себе на позиции. Я знаю про одну, которую они забрали к себе… Она скончалась там через сутки. Я пытался узнать ее имя, но не смог. Но мы молимся за всех невинно убиенных, даже если их имена неизвестны. Бог их знает.
– Как удавалось выжить?
– Люди прятались в подвалах без воды и связи. Украинцы кидали гранаты в погреба с заготовками, чтобы лишить нас еды. Они требовали, чтобы мы садились к ним в машины и уезжали в Сумы, но никто не соглашался. Когда наши солдаты освободили село Николаево-Дарьино, люди плакали от счастья.
– Что вы думаете о заявлениях украинских пропагандистов, которые говорят, что Россия "вынуждена будет отдать оккупированные земли в обмен на Курск"?
– Это философия террористов, которые бахвалятся заложниками. Они полагают, будто могут шантажировать нас, но это иллюзия. С террористами разговор всегда короткий: они должны быть уничтожены. Мы не можем идти на переговоры с теми, кто убивает наших детей, женщин и стариков.
– Как вы видите будущее Суджи и других оккупированных территорий?
– Мы верим, что справедливость восторжествует. Но важно, чтобы власть тоже нас услышала. Ведь очень многие остались даже без одежды: ни домов, ни другого имущества. Нам звонят из прокуратуры и спрашивают: "Подтвердите, что ваше жильё разрушено". Но как подтвердить, если ничего вообще не осталось? Мы ждём помощи и надеемся, что нас не забудут.
А вообще я хочу сказать: не теряйте веру. Мы пережили многое, но мы сильнее, чем кажется. Молитесь за тех, кто страдает, и помните, что зло всегда будет наказано. Мы должны быть едины в этой борьбе…